Любовь в наследство, или Пароходная готика. Книга 1 - Паркинсон Кийз

Среди родственников, высказывавших свое мнение наиболее усердно, была старшая сестра миссис Кэри — мисс Милдред Каски, которую сначала пришлось долго уговаривать явиться на свадьбу и на неопределенное время остаться в Сорренто. Ее брат, Эдмонд Каски, принадлежал к небольшой, но достаточно заметной группе бывших офицеров-конфедератов, которые предпочли эмигрировать в Мексику, нежели присягнуть на верность правительству Соединенных Штатов. Мисс Каски с братом оказались единственными прямыми родственниками миссис Кэри. Эдмонд, как и его глубокочтимый лидер Кирби-Смит, женился на мексиканке и вел удобную и спокойную, мирную жизнь. Милдред с радостью воспользовалась случаем и вернулась из изгнания в родные пенаты. Повод был удачно подсказан ей замужеством Люси и необходимостью для ее кузины Софи иметь компаньонку. Меньше всего мисс Каски собиралась выражать свое одобрение жениху, положившему конец ее ссылке, но впоследствии, к своему облегчению, она поняла, что могла бы и это сделать, причем не предавая своих убеждений.

Клайд осознавал, что произвел на родственников, присутствующих на свадьбе, хорошее впечатление, в особенности на кузину Милдред. Также он понимал и причины, заставившие остальных родственников не явиться. Но он не испытывал особой радости в отношении первой, равно как и не расстраивался из-за последних, ибо все его мысли были сосредоточены на Люси. Она была поразительно красива в наряде невесты — в шелковом платье гранатового цвета, с драгоценностями из гранатов. Когда он сделал ей комплимент по поводу того, как она выглядит, она, покраснев и смутившись, сказала, что наряд не новый — это платье «второго дня» ее матери, что бережно хранилось в сундуке. Она сама перешила его на себя. Раньше Клайд никогда не слышал о платье «второго дня», поэтому Люси, еще сильнее зардевшись, объяснила ему, что платье «второго дня» всегда входило в приданое любой богатой невесты в Виргинии, то есть каждой невесты, которая… выходила замуж в первый раз. Конечно, на свадьбу такая невеста надевает белое платье и фату, но также положено иметь не менее красивое цветное платье, чтобы надевать потом… на следующий день. Свадебное платье миссис Кэри было очень красиво, как и все ее приданое, поскольку в то время, когда она выходила замуж, в семье было много-много денег. Может быть, когда-нибудь малышка Кэри наденет это свадебное платье. Во всяком случае, Люси на это надеялась. Сама она не могла надеть его, поскольку… Она замолчала, покрывшись красными пятнами.

— Ну, по-моему, платье гранатового цвета восхитительно! — заверил ее Клайд. — Правда, правда, оно идет тебе намного больше, нежели белое.

Но он не сказал, что действительно предпочитает видеть ее в платье гранатового цвета, ибо не мог лгать Люси и, разумеется, как всякий мужчина, предпочел бы жениться на девственнице, нежели на вдове. Но, как он давно заметил, очень многое в Люси было девственным и непорочным. В частности, ее неспособность без смущения разговаривать обо всем, касающемся секса. Еще она была убеждена, что жгучие ласки и страстные чувства полагается сдерживать… Именно эти черты начисто отсутствовали у Доротеи Лабусс. В иные моменты Клайд опасался, что даже после свадьбы Люси не сможет испытать удовольствия самозабвения, что не считалось постыдным для женщины благородного происхождения, хотя она ожидала от мужчины требования полного повиновения ему. Она никогда не забудет предписания, что всем руководит муж, а жена должна ему лишь соответствовать. Однако Клайду будет недостаточно такой уступчивости, ведь Люси уже демонстрировала ее своему первому мужу. Ему же хотелось, чтобы она перестала считать любовь неким сантиментом и признала в ней жизненную силу, мощи и величия которой нельзя постичь, не отвечая друг другу взаимностью. Потом он еще упрекнет себя за подобные желания и напомнит себе, до чего беспредельно счастлив он был, обретя ее совершенно.

Свадебная церемония весьма впечатляла. Гостиная, в которой происходило бракосочетание, была украшена осенними листьями, что создавало гораздо больший эффект пространства, чем если бы она была переполнена недовольными родственниками. В дверях толпились слуги, их черные физиономии светились от радости. Совершал бракосочетание пожилой священник — дородный мужчина с пышными волосами, такими же белоснежными, как и его одеяние. Малышка Кэри держала букет, и даже угрюмость Бушрода временно испарилась, он играл роль мальчика-пажа, причем играл безупречно. Поскольку близких родственников-мужчин уже не было в живых, невесту вывела миссис Кэри, и это добавило торжественности случаю; а после объявления Люси и Клайда мужем и женой пожилой священник крепко поцеловал невесту в лоб и выразил надежду, что она будет счастлива с мужем в своем новом доме. Затем ее поцеловал Клайд, тоже довольно крепко, ибо был очень тронут происходящим; после этого Люси поцеловали мать, дети и остальные родственники. Несколько родственников Люси поцеловали и Клайда, заметив при этом, что теперь он член их семьи и имеет честь быть их кузеном. Постепенно торжество уступило место пиршеству. Все прошли в столовую выпить шампанского, которое достал Клайд. Затем все столпились вокруг невесты, разрезавшей торт, испеченный ею самой. Потом кто-то предложил потанцевать в холле, послали негритенка за старой скрипкой, и дряхлый дядюшка Симеон запиликал виргинскую кадриль, лансье и вальсы и играл до тех пор, пока все чуть не попадали с ног от усталости и кто-то не сказал, что уже настало время жениху с невестой уезжать.

Клайд предложил для свадебного путешествия большое турне по Европе, но Люси отвергла это предложение, сказав, что Кэри еще слишком мала, чтобы оставлять ее на столь длительное время, а брать с собой в такое длинное путешествие тоже нельзя. Поэтому лучше подождать, когда девочка станет немного постарше. Однако Люси не возражала на время оставить детей в Сорренто с бабушкой и кузиной Милдред, чтобы кузина позднее привезла их в Луизиану. Люси согласилась на второе предложение Клайда — отправиться на их медовый месяц в Нью-Йорк. Путешествие предстояло утомительнейшее: сначала подскакивающий на ухабах экипаж из Сорренто до Ричмонда; затем старомодный поезд из Ричмонда в Аквию; затем колесный пароходик из Аквии до Вашингтона, потом опять поезд из Вашингтона до Джерси-Сити и, наконец, — паром до Нью-Йорка. До Ричмонда Люси немного поспала на плече у Клайда, который держал ее за талию все время, пока экипаж яростно подпрыгивал на ухабах в темноте ноябрьской ночи. И это все после танцев! Потом ей удалось более или менее удобно вздремнуть в каюте пароходика. Люси отвергла предложение Клайда сделать остановку в Ричмонде, а он не настаивал, догадавшись, что воспоминания последних лет для нее настолько болезненны, что ей никоим образом не хотелось связывать их с медовым месяцем. Неприятна ей была и мысль об остановке в Вашингтоне, ибо она по-прежнему считала этот город местом, где состоялся заговор, за которым и последовало поражение Юга. Клайд прекрасно понимал и это. Однако продолжительная поездка до крайности утомила ее, и, несмотря на все старания Люси скрыть усталость, когда они добрались до Пятой авеню, Клайд понял, что ее силы на пределе. Ее изнеможение стало очевидным, не успели они отойти от регистрационной стойки отеля. Фойе, украшенное изысканными фресками и выложенное мраморными плитками, было переполнено модно одетыми людьми, вокруг витал запах сигарного дыма, смешение голосов приводило в смущение и завораживало. Звенел колокольчик — и сразу же в разных направлениях устремлялись множество служителей отеля исполнять не терпящие промедления приказы. Портье предупредительными криками прокладывали себе путь через толпу, неся огромные чемоданы и тюки. Люси, прижавшись к Клайду, смотрела на него с немой мольбою. Он уверенно провел ее к мраморной стойке, отгораживающей офисы, расположенные сзади, и вписал их имена в журнал регистрации, несколько предыдущих страниц которого уже было заполнено именами постояльцев, прибывших за этот день. Клерк взглянул на подпись и услужливо наклонил голову.

— Здравствуйте, сэр. Здравствуйте, мадам. Надеюсь, вам понравится люкс, зарезервированный для вас. Мы постараемся тщательно исполнять все ваши распоряжения и пожелания, мистер Бачелор.

— А какие распоряжения ты им дал? — шепотом спросила Люси, когда клерк потянулся за огромным ключом и позвонил коридорному.

— Я сказал, что они должны нам обеспечить все удобства, и думаю, так и будет. Вот сюда, дорогая. Нет, нет, тебе не придется подниматься по этой гигантской лестнице. Слева от тебя есть лифт.

— Я… по-моему, я не вполне понимаю тебя.

— Лифт — это своего рода клетка, которая поднимается при помощи особых приспособлений с одного этажа на другой. И как раз здесь, в отеле на Пятой авеню, был установлен первый в стране лифт. Да ты не бойся! Он совершенно безопасен и экономит массу времени и сил. Я же вижу, что ты до смерти устала. Но через минуту мы скроемся от этого гвалта, и ты сможешь как следует отдохнуть.