Лауреаты Ленинского комсомола - Коллектив авторов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Стихи Маяковского в «Комсомольской правде» печатались обычно на первой полосе, рядом с редакционной передовой, рабкоровскими заметками, читательскими письмами, фельетонами (кстати, часто роль фельетонов стихи Маяковского и выполняли).
«Да, мы требуем литературу, основанную на факте. Мелочность темы — это мелкота собранных фактов… Давать углубленную литературу — это не значит заменить Чемберлена космосом.
…Углубленная литературная вещь пусть ляжет кулаком на чемберленский цилиндр».
…Организованный редакцией вечер поэта В. Маяковского откладывается в связи с похоронами Войкова. Объявляется Неделя обороны. На первой полосе статьи: «Проверим наше оружие», «Изучайте опыт гражданской войны», «Организуем победу заранее».
На первой полосе «Призыв» Маяковского:
…Наши
и склады,
и мосты,
и дороги.
Собственным,
кровным,
своим дорожа,
встаньте в караул,
бессонный и строгий,
сами
своей республики сторожа!
На следующий день, не дожидаясь заказа, принес в редакцию стихи «Ну, что ж!».
Такое не в первый раз случилось и не в последний. Бывало, на предложенный заказ отвечал:
— Знаю, знаю, уже половина написана.
Какова тематика его вещей, опубликованных в «Комсомольской правде»? Такова же, как и тематика самой газеты «Комсомольская правда». Это и про «дела вузные, хорошие и конфузные», это (и в который раз!) война с бюрократами и поход за высокий урожай (хорошие слова — «Даешь на дружбу руку, товарищ агроном!»).
Злободневна? Молниеносный отклик? Да. Но ни разу — халтура, отписка.
Привычка Маяковского сжигать черновики лишила нас возможности глубоко судить о его работе над словом. Однако кое-какие свидетельства «взвешивания» поэтом каждого образа сохранились: как одно из них — одиннадцать вариантов одной строки для стихотворения «Добудь второй!». (Стихотворение писалось в связи с награждением комсомола боевым орденом Красного Знамени.) И это ежедневный «газетный» труд!
А вот говорит он сам: «Нужно сделать так, чтобы, не уменьшая серьезности своих вещей, сделать стихотворение нужным массе, т. е. когда стихотворение возьмут, положат на руку и прочтут его пять раз и скажут — хотя было и трудно понять, но, понявши, мы обогатили свой мозг, свое воображение, еще больше отточили свою волю к борьбе за социализм».
И как будто прямым ответом на это во время одного из выступлений Маяковского ему из зала протягивают записку: «А вы, товарищ Маяковский, не огорчайтесь тем, что некоторые говорят о вашей грубости и непонятности стихов. Если только вчитаться — все понятно и хорошо… тогда вы понятней и ближе. Комсомолка».
И вот что еще очень интересно. В редакции, в тесном кабинете заведующего отделом комсомольской жизни, обычны были импровизационные совещания с участием Маяковского не только по поводу содержания очередной газетной полосы, но и по поводу делового, конкретного обсуждения коллективом редакции новых его стихов.
— «Мы живем дыханьем октябрьской бури…» А не кажется вам, что слово «дыханье» с силой революции не вяжется? — это спросил «король информации» Орловский.
— Да, верно, пожалуй. Это сюсюканье получается. Кисель. Здесь надо сказать ударнее. Не стесняйтесь — ведь я еще не классик, меня и редактировать можно.
В окончательном варианте строка звучала иначе:
Мы живем
приказом
октябрьской воли.
И в «Комсомолке» за 9 января 1929 года в подборке под общей шапкой «Это вам не 18-й год» — так злобно шипит обыватель. Мы не позволим баррикадные дни чернить и позорить!» появились стихи «Перекопский энтузиазм».
…В нору
влезла
гражданка Кротиха,
в нору
влез
гражданин Крот.
Радуются: «Живем ничего себе,
тихо.
Это вам не 18-й год!»
…Эти
потоки
слюнявого яда
часто
сейчас
по улице льются…
Знайте, граждане!
И в 29-м
длится
и ширится
Октябрьская революция!
На этой же полосе примечание: «Мы хотим, чтобы новые поколения молодежи усвоили себе лучшие традиции тех боевых дней, чтобы они в будничные дела вносили пафос и энтузиазм фронтовой борьбы».
…Подробнее о Маяковском против обывателей в комсомоле.
Для ответа на стихотворение И. Молчанова «Свидание» он сам потребовал площади в газете:
— Зачем вы опекаете этих поэтических барашков? На третьей полосе зовете к борьбе, бичуете мещан, а «на литературной» странице отвели уголок в помощь начинающим мещанам.
Тогда и появилось «Письмо к любимой Молчанова». Но, по существу, цикл открывали стихи «Маруся отравилась». Дело в том, что редакция была завалена письмами о бесконечных проявлениях «комсомольского мещанства». Чем ответить? Поместить их обзор в подвале? Поручить видному педагогу солидную обобщающую статью? А если дать слово Маяковскому?
Журналист Н. Потапов отправился с толстенной папкой читательских писем в комнату-лодочку поэта на Лубянском проезде (благо, совсем близко жил он от Малой Черкасской, где помещалась редакция, и с тех пор, как 24 июня 1927 года зачислили Маяковского в ее штат, ежедневные звонки к нему и посещения его сотрудниками газеты стали обычными).
Вот тогда-то и написалось «Маруся отправилась».
…Он был
монтером Ваней,
но…
в духе парижан, себе
присвоил звание:
«электротехник Жан».
И что любопытно, через несколько дней после публикации стихов в редакцию пришло письмо от… оскорбленного монтера Вани-Жана. Он оправдывался, ссылаясь на Пьера Безухова. А у Маяковского сделалось отличнейшее настроение…
Сатирические стихи Маяковского, напечатанные в «Комсомольской правде», составили последнюю его прижизненную книгу «Слоны в комсомоле».
В зале заседаний ЦК ВЛКСМ состоялась одна из первых читок «Клопа». Это была традиция — общественные комсомольские просмотры и читки новых произведений в Центральном комсомольском комитете, но на этот раз настроение в зале особенное: ребята чувствуют себя чуть ли не причастными к авторству.
«Мне самому трудно одного себя считать автором комедии. Обработанный и вошедший в комедию материал — это громада обывательских фактов, шедших в мои руки и голову со всех сторон, во все время газетной и публицистической работы, особенно по «Комсомольской правде».
А осенью 28-го года ЦК комсомола направил поэта В. В. Маяковского в шестимесячную командировку по маршруту Москва — Владивосток — Токио — Буэнос-Айрес — Нью-Йорк — Париж — Рим — Константинополь — Батуми. Цель командировки — «корреспонденции и освещение в газете «Комсомольская правда» быта и жизни молодежи и продолжение серии работ о странах мира после революции и войны».
И в этот раз, как всегда, отправляясь за границу, Маяковский оставил в редакции
