Не жизнь, а роман! (СИ) - Меллер Юлия Викторовна

Слишком уязвимо её положение, чтобы опрометчиво вызывать на себя гнев мужчины неосторожным словом.

И всё же он хам, мужлан, невежда! За несколько дней она не могла из привлекательной молодой женщины превратиться в старуху! В её времени не все догадывались, что у неё уже двое детей. Катя следила за своей фигурой во время беременности, надевая бандажи, и особенно после родов. А впрочем, не так уж сложно, будучи молодой, поддерживать форму, особенно когда есть финансовые возможности.

Наступившая тишина оглушила её и, осмотревшись, она поняла, что появилась возможность взять свою судьбу в собственные руки. Она подошла к священнику и, попросив благословения, заговорила о жизни в женских монастырях.

- Могу ли я укрыться за святыми стенами от искушений жизни? - состроив молящий взгляд, интересовалась она.

«Чем вы можете быть полезной?» - вычленила она главное из пространной речи священника.

Первая мысль пришла о вкладе, так было заведено на Руси, но потом вспомнила о виденных ею в музее страшненьких миниатюрах XII века и решила, что она сможет не только их повторить, но даже улучшить.

- Бог наградил меня искусством...

- Катрин! Вот вы где! - заорал у входа сеньор Отиз, чтоб ему жариться на сковородке! -Идите сюда, мы уезжаем.

Служитель церкви отвернулся, потеряв к ней интерес, а Катерине пришлось живенько переставлять ноги, чтобы не сердить «отца». У неё мелькнула мысль громко заорать, прося политического убежища, но посмотрев в глаза сеньора, явственно ощутила увесистую оплеуху, стоит ей только прогневать его.

Подходить к подозрительно смотрящему на неё сеньору было страшно, но не повиноваться ему ещё хуже. Ей мог бы помочь сейчас король, внезапно появившийся здесь. Людовик VII слыл набожным человеком, честным рыцарем, и он вырвал бы её из загребущих лап Отиза, но чуда не случилось.

Катя по оценивающему взгляду её пленителя поняла, что он решает, нужна ли она ему в дальнейшем, или пора «доченьку» убирать с глаз долой. Похоже, в качестве родственницы она его больше не интересует. Выгодная сделка сорвалась, а альтернативной нет, и вряд ли будет. Графы на дороге не валяются, тем более глуповатые.

На своих землях Отиз объявил её дочерью и взять в сожительницы не может, хотя видно, что хотел бы, но церковь ему такой вольности не позволит, а значит, какие выводы? А такие, что фальшивой доченьке пора отправиться туда же, где настоящая.

Катя опустила глаза, чтобы не выдать себя, что прочла свой приговор. Не одна она такая наблюдательная!

- Возвращаться будем по Гаронне (река), так быстрее и безопаснее, - милостиво сообщил мужчина, видно, всё же почуяв её напряжение и желая избежать ненужного трепыхания своей жертвы.

Она кивнула, показывая, что услышала его, а сама додумывала свои мысли.

Этот разбойный сеньор устроит ей несчастный случай, чтобы не поползли лишние слухи. По поводу побега и безобразной гибели дочери он всем заткнул рот, предъявив Катерину, тем самым пресёк сплетни о неблаговидном поступке той и заодно решая свои проблемы, а сейчас ему выгодно устроить ей красивую, видную смерть, о которой можно даже сочинить трогательную балладу.

И что делать ей? Однозначно, надо бежать, но не попасть бы из огня да в полымя!

Затеряться среди людей у неё не получится. Во время пути создалось такое ощущение, что все знают друг друга, но самое ужасное, что женщины в одиночестве не путешествуют!

Переодеться юношей? Петь или рассказывать всякий байки по кабакам? Но чтобы это провернуть, нужен помощник! Не так-то просто спрятать волосы, грудь, увеличить плечи, делая их пропорциональными бёдрам. Да и что за жизнь её ждёт? Десяток человек обманет, а одиннадцатый прицепится и начнёт шантажировать. Стоит ли упираться и добиваться этого пути, чтобы потихоньку скатиться в проституцию?

Вот если бы затесаться к ремесленникам и попытаться в их среде проявить себя!

Катя уселась в карету и стала вспоминать, что в городе она увидела немало состоятельных горожан. Они резко контрастировали с попавшимися ей по пути крестьянами по богатству одежды, по тщательному уходу за собой. Это было даже смешно видеть закрученные в локоны бороды и причёски с завитками на концах волос.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Но как влиться в такую семью? Сколько пройдёт лет, прежде чем она как-то устроится, и во что она превратится за эти годы? Хотя глупо надеяться на своё усердие и знания. Всё закончится тем, что к ней кто-нибудь полезет под юбку и либо она уступит, либо для неё наступит неприятное завершение карьеры.

Как ни крутила Катя, по-всякому получалось, что она никому не нужна и без мужчины пропадёт. А раз так, то почему надо искать себе покровителя в низших слоях общества? Что-то её высокомерный красавчик граф Тулузский сбил с правильного настроя!

Чтобы выжить, ей надо становиться знатной дамой, и счёт пошёл на дни, если не на часы. Отиз вполне может разыграть такую карту: его дочь не пережила того, что её бросили в церкви и зачахла в дороге от неразделённой любви!

Катерина занервничала ещё больше, явно представив, как её запирают в карете, подтыкая щели и ждут, когда она в ней задохнётся, или спихивают в Гаронну, а если она выплывет, то будет скандал. Нормальные честные женщины не плавают, только ведьм не принимает вода.

В общем, до замка Отиза она не доедет, бежать ей некуда, да и с реки никуда не денешься. Остаётся уповать на чудо!

Так ли уж ей хотелось жить? Чего греха таить, руки не один раз опускались, глядя на лица крестьянок, но отчего-то теплилась надежда, что Вячеслав или кто-то другой отправит за ней спасателей и её вернут в своё время, к детям. Разумом она понимала, что раз уж Славик решился на преступление, то он скроет все следы, но без этой безумной надежды она бы сдалась. Её цель - продержаться и выжить. Она даже не рассматривает вариант с уходом на Русь! Кто её там найдёт? А ведь на Руси в это время отношение к женщине доброжелательнее и легче получить помощь, чем здесь!

Катерина наблюдала, как выносят из таверны сундук и снова его привязывают к карете. Она пыталась увидеть в лицах проходящих мимо людей кого-то, кто мог бы её спрятать, помочь в первое время, но слишком очевидно было, что она для всех чужая. Никто не будет ради неё рисковать и связываться со знатным человеком.

Вот идёт мимо шумная группа наёмников, некоторые из них засмотрелись на неё. Ещё бы, нарядное платье, хорошее лицо, фигура. Кто -то из них скабрёзно пошутил, и они рассмеялись, но приблизившись, поклонились именно ей, сердя этим «папеньку». Быть может, стоит взмолиться, попросить у этих вояк помощи? Кто -то из них наверняка младший сын такого же сеньора как сам Отиз, и мог бы... Но у Отиза больше людей, да и чем она будет расплачиваться за заступничество? Тем, что сразу же сядет на шею? Есть ли среди наёмников бескорыстный герой?

Так и уехала из города, покорной овцой! Всё время казалось, что уходят драгоценные минуты и возможности, но все рождающиеся планы были нелепы и обречены на провал. Иногда казалось, что все равно надо начинать действовать, надеясь на удачу, но жизненный опыт не давал сделать ей этого шага. За безрассудство можно очень дорого заплатить и ожидаемая смерть не покажется уже такой страшной.

Отиз нанял баржу. Название на французском было непереводимо, а по виду и сути Катя определила как баржа. На неё погрузили животных, карету и им самим нашлось местечко. На ночь они остались на ней.

Дочь сеньора устроили отдельно у борта, натянув на верёвках ткань, прикрывающую её от остальных. Она долго не могла уснуть, ожидая каверзы от Отиза.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Он залез к ней перед рассветом. Сон всё же сморил Катю, но чувство опасности резко вытолкнуло её из дрёмы. Она ждала его и поэтому подготовилась.

Не успев убедиться, что это он, она громко начала чихать, прося прощение за конфуз. Теперь все знали, что хозяин подошёл к ней. Понял он или нет, что она проделала всё это специально, но усмехнулся и вышел. Катю долго потом потряхивало от осознания того, что её только что чуть элементарно не придушили, не заботясь о каком-либо последующем дознании и особой конспирации.