НАЦИОНАЛЬНАЯ РЕСПУБЛИКА - Сергей ГОРОДНИКОВ

С этого времени политическое влияние собственно либеральных гуманитарных идеалистов начало неуклонно слабеть. В передовом политическом отряде борцов за коренные, революционные изменения в стране их вытесняли либералы-экономисты, либералы прагматики, откровенно нацеленные на продвижение к либеральному монетаристскому капитализму, видя в нём единственное спасение от давления на буржуазно-представительную власть охлократической анархии. Этим было обусловлено стремительное возвышение Гайдара и его команды, решительно поддержанное Ельциным ради личного политического выживания.

3. От идеального либерализма к хищническому коммерческому капитализму

Причины, которые заставили выдвинуть именно главного идеолога американского теоретического монетаризма Егора Гайдара в председатели правительства, а его единомышленников в члены этого правительства, определились к осени 1992 года. Причины эти были прямо связаны с пробуждающимися общими интересами у тех прослоек коммерческих спекулянтов, в том числе завязанных на отмывание добытых уголовными способами товаров, на обслуживающих теневиков и хозяйственной номенклатуры, которые стали во множестве и повсеместно появляться и проявлять себя в качестве единственных организаторов действительных, а не надуманных товарно-обменных рыночных отношений.

Они не просто обозначали характер таких отношений, несмотря на всяческие препятствия и опасности, в каких очутились, привлекая к себе внимание уголовных группировок и коррумпированных номенклатурных и хищных этнических кланов. Они оказались единственными, кто ясно заявляли свои очень схожие интересы по всей России и увидели в идеях либерализма не оправдание охлократического люмпенства и местного сепаратизма, а идеологическое обоснование их стремлений юридически узаконить права выразителей коммерческих интересов в новых политических отношениях. Они ясно высказывали и показывали готовность насмерть и всеми средствами бороться за поддержку "курса реформ", укрепляя политическую власть Верховного Совета ставкой на "реформаторов".

Превращение финансов в предмет купли-продажи, в особый товар рыночных отношений, объявление начала приватизации рыночно ценной собственности и снятие препятствий на ввоз товаров потребления и вывоз всего, что возможно было продать на внешних капиталистических рынках, правительство Гайдара осуществило с начала 1993 года. Эти решения правительства открыто уступали требованиям к Верховному Совету со стороны коммерческих спекулянтов, которые ставили такие требования в качестве непременного условия получения представительной властью их поддержки в борьбе с охлократической анархией и реакционным прокоммунистическим реваншизмом.

Поворот правительства гайдаровских "реформаторов" к узакониванию этих требований, к превращению их в стержневой смысл всех мер правительства радикально укрепил позиции либералов в представительной власти. Но он сразу же сделал финансовую спекуляцию чрезвычайно, безумно выгодным делом, создав условия фактическому узакониванию банковского ростовщичества, созданию дутых финансовых пирамид, раскручиванию их рекламы по телевидению, тем самым узаконивания коммерческий произвол в отношении остального населения. Начался бурный рост численности коммерческих банков, над деятельностью которых невозможно было установить какой-либо надзор. Через них пошло неподконтрольное Верховному Совету и правительству отмывание самых разных коммерческих и около коммерческих, откровенно уголовных сделок, в том числе сделок с фальшивыми бумагами на предъявителя и с внешними контрагентами, которые устремились на "дикий рынок" России в предвкушении спекулятивных сверхдоходов. Такая политика отвечала стратегическим интересам Запада, в первую очередь влияющему на мировую политику спекулятивно-коммерческому капиталу США. Она была поддержана там на самом высоком уровне, укрепляя позиции российских "реформаторов" фактическим вмешательством во внутренние дела России и свидетельствуя об имманентном, внутренне присущем космополитизме коммерческого интереса как такового.

Подлинная власть коммерческих спекулянтов и ростовщиков над российским населением неуклонно возрастала по мере бурного становления частных и клановых финансовых накоплений. Финансовые накопления заставили создавать всяческие военизированные подразделения для их защиты и укрепляли связи их владельцев с исполнительными учреждениями представительной власти, как на местах, так и в Москве, главным образом с теми, через которые осуществлялась приватизация собственности прежнего советского государства. Так создавались условия для скупки бывшей собственности советского народа и государства коммерческими капиталами. Власть накопленных и(или) отмытых посредством коммерции капиталов превращалась в важнейший способ создания рычагов управления рыночными отношениями со стороны исполнительных учреждений Верховного Совета, в их числе избираемого и утверждаемого Верховным Советом правительства. Исполнительные учреждения налаживали тесное взаимодействие с крупными коммерческими и криминально-коммерческими дельцами, получали от них взятки в том или ином виде и проникались их интересами.

Но растущая подлинная власть новоявленных владельцев коммерческих капиталов вела к дестабилизации общей политической обстановки вследствие быстрого расслоения населения по доходам и вызванной этим резкой и радикальной поляризацией массовых настроений по всей стране. Это немедленно отразилось и на поляризации настроений в Верховном Совете, который стал откатываться к народно-представительным, то есть политически реакционным охлократическим требованиям масс объявить непримиримую войну коммерческому беспределу. Уже ко второй половине лета 1993 года вызрело антагонистически непримиримое противоборство внутри Верховного Совета именно между исполнительными учреждениями, которые быстро проникались интересами получения любой ценой частной капиталистической прибыли, и большинством народно-представительного собрания. Оно отразилось в борьбе исполнительных учреждений за правительство Гайдара и в их политическом поражении, вынужденной уступке главы исполнительной власти Б.Ельцина – у него популистские лидеры Верховного Совета вырвали-таки согласие на удаление Гайдара с роли председателя правительства.

Однако замена ненавистного большинству Верховного Совета выскочки Е.Гайдара на зрелого номенклатурщика В.Черномырдина не могла повернуть вспять жизненную потребность страны в выстраивании и укреплении хоть какой-нибудь дееспособной власти. Исполнительные учреждения с фактического одобрения Б.Ельцина, который после своего избрания президентом в июне 1991 года был единственным символом определённой не подотчётности политического деятеля Верховному Совету, стали своими способами: затяжками, волокитой – отказываться признавать верховенство над собой Верховного Совета. Они чаще и смелее отказывались подчиняться призывам и решениям его безответственных, но амбициозных популистских вождей. Уже то, что они посмели выступать против народно-представительной власти, законной тогда только в виде Верховного Совета, говорило о появлении опоры у исполнительных учреждений на совершенно новые силы, которые дольше не желали оставаться тайными и жаждали выхода из подполья на политическую сцену открытой борьбы за направление дальнейшего хода событий. Оказалось, что у этих новых сил установились мощнейшие связи на Западе, – там откровенно заявили о поддержке именно этих сил и об оказании им политической, финансовой и организационной помощи.