Малинка с горечью - Аглая Отрада
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И там недалеко до той самой лодки, которая разбилась… Тренькнул телефон.
– Максик, а ты где? – жена отозвалась. И опять со своим «Максик».
–За городом. Вы все согласовали? – задаю вопрос, втайне надеясь, что что-то не срослось.
– Да, у нас замечательная мамочка. Я тут подумала. А пусть она и нашей няней будет! И кормить малыша будет. Ведь грудное молоко – это очень важно. И иммунитет у ребенка будет хороший, и никакой аллергии на смеси. Знаешь, как раньше у всех дворянских детей кормилицы были. Так и у нас. Я считаю, это мило. И Алина не потеряет связь с ребенком. Он ведь в ней девять месяцев будет.
Все-таки жена у меня ну просто прелесть. Или в прелесть впадает. Дворяне. Кормилица…Как она себе это представляет? Девчонка сроднится с малышом, она ведь не бездушный инкубатор! И пуповина его связывать будет с ней, а не с той, которая дала гены…
Черт, куда я вляпался! Почему не отказался сразу же, как только узнал ее? Наверно, потому что просто ошалел. Не поверил своим глазам. Тонкая, как тростинка. На лице ни следа от той жизнерадостной смешливой хохотушки, которая перевернула мою душу. И как ни старалась выглядеть спокойной, видно было, что она как натянутая струна. Причем еще до того, как узнала меня. Понятно, что только крайняя нужда толкнула ее на этот шаг.
А потом просто не мог оборвать ниточку, которая нас связывала.
Какая-то болезненная потребность поковыряться в зажившей ране. И хоть что-то узнать о ней. Поговорить? Ну тогда придется объясняться, почему не звонил. И сказать, что я был не готов к нищенской жизни.
Такого раздрая у меня не было с тех пор, как я узнал о ее замужестве… А жена продолжала щебетать.
– Я знаю, что ты не любишь, когда тебя Максиком называю. Но, согласись? Это же так мило! Влюбленные должны иметь свой язык, понятный только им двоим. Ласковые прозвища, любимые места, свои ритуалы. Это укрепляет отношения. Ну хочешь, я тебя буду называть Медвежонком? Ты же такой большой и сильный! Представляешь, у Романовых сегодня отменилась вторая репетиция свадьбы! Так что вечер у меня свободен. Я сейчас вызову такси и приеду к тебе. Я тебе не говорила, но у меня кое-что есть. Чтоб ты не говорил, что я безответственно отношусь к будущему материнству. Целую, Медвежонок!
ГЛАВА 5
Очевидно, у меня был вид прибитого пыльным мешком, потому что Бонд осторожно лизнул меня в ухо, приводя в чувство. Я окончательно понял, в какую ловушку загнал себя. Поначалу я думал, что мне досталась идеальная жена. Она выигрышно выделялась на фоне стервозных красоток, у которых все просчитано до последней цифры на банковском счете мужа. Стелла казалась настоящим ангелом. Она не лезла в мои дела, предпочитая свою яркую жизнь тропической бабочки. Светские приемы, выставки, вечеринки – вот сфера ее интересов. А дома она становилась ласковой кошечкой. Ее милое щебетание было сродни пению канарейки в клетке. Так же фоном. Потому что все, что она рассказывала, касалось светских сплетен, сделанных заказов в модных каталогах, предстоящих мероприятий.
Мне приятно было на нее смотреть – такая трогательно – беззащитная, для которой я центр Вселенной, создающий ей подобающие условия жизни. Обеспечивающий оптимальный режим комфорта в ее оранжерее.
Я ценил желание жены сделать нашу семейную жизнь максимально романтичной. Но в душе постепенно нарастало раздражение. Ведь все, что она делала, вычитано в журналах и получено от личного психолога. Делалось, потому что так советовали компетентные люди.
Если поначалу это забавляло, то поджатые губы в ответ на мою забывчивость уже стали подбешивать. Как? Ты забыл, когда мы впервые поцеловались? Неужели ты не помнишь, когда у нас был первый секс? Сегодня же годовщина нашей помолвки! Мы завтра должны пойти в итальянский ресторан – он освежит воспоминания о нашем медовом месяце. Не говоря уже о нашей «Книге любви», куда занесены фотографии, в файлах ее подвязка, моя бутоньерка, карточки жениха и невесты со свадебного стола и еще сотни мелочей. А карта отношений уже точно не даст забыть, что я женат. На ней обозначены места, которые связаны с чем-то значимым и не очень. Она очень гордится своей ролью семейного летописца и с удовольствием проводит «экскурсии» по своему мини-музею. Все бы ничего, если бы она не дергала меня. На днях чуть не довела до инфаркта своей креативностью.
– Милый, я договорилась со студией звукозаписи. Ты же помнишь, что у нас есть своя песня?! Так вот. Мы должны теперь ее спеть сами и записать.
Ага. Учитывая, что мне медведь на ухо наступил и в Италии я изъяснялся или на английском, или при помощи гугл-переводчика. А плюс то, что сама идея мне вообще не улыбается…
Непроизвольно я скривился, как от зубной боли. Все, что делала жена, было насквозь пропитано искусственностью, показушностью. Теперь я это четко понимаю.
Не надо ничего придумывать. То, что действительно тебе дорого, никогда не забудешь. Первый поцелуй. Он до мельчайших деталей и запахов записан у меня на подкорке. Как Змей-искуситель, я коварно увлек Малинку на свое место и сделал его нашим. С другой стороны от поселка. Просто удивительное место. Берег реки густо зарос ивняком, и туда можно пройти только по песчаному берегу метров двести от тропинки. А там настоящая маленькая бухта, образованная поворотом реки. С настоящим маленьким пляжем.
Малинка многое не знала в округе, и я с удовольствием знакомил ее с достопримечательностями.
Помню ее восхищенный взгляд, когда после шлепания по воде вдоль живой изгороди их ивняка мы вдруг оказались в необитаемом месте.
– Максим, как красиво! Здесь реально не ступала нога человека! Ни кострища, ни бутылки, ни фантика!
Она восторженно крутнулась вокруг себя. Нога попала в ямку, и Малинка пошатнулась. Не знаю, на сколько бы еще у меня хватило выдержки, если бы не это. Я поймал ее и притянул к себе. Глядя в изумленно распахнутые, соперничающие с небом в синеве глаза Малинки, я забыл все на свете. Прикоснулся осторожным поцелуем к ее губам и замер. Сладкие, нежные, пахнущие малиной губы перевернули во мне все, заставили забыть, что было раньше. Я почувствовал, как на вдохе она даже приподнялась на носочках. Сжимая ладонями ее упругое, как у молодого дельфина,
