Смерть под ее кожей - Спотсвуд Стивен

Их бумажные глаза уставились на меня, и оттого трейлер казался еще меньше. Не очень-то приятное чувство.

Но для Большого Боба он был подходящего размера. Директор и шпрехшталмейстер цирка Харта и Хэлловея ростом меньше полутора метров в этот момент стоял перед зеркалом, добавляя последние штрихи к своему образу.

Как он любил говорить, раз уж он единственный карлик в цирке, справедливо, что он занимает самый маленький трейлер. Из-за этого всем остальным было труднее жаловаться на свое жилье.

Боб был одет в свой обычный костюм – ярко-красный фрак с черной рубашкой и брюками и ярко-красный галстук-бабочка. Длинные волосы до плеч были выкрашены в такой же черный, какими были его лакированные туфли, зачесаны назад и собраны на затылке серебряной заколкой. Я заметила, что в его бородке появилась седина.

Он наносил черный грим под глаза – старый трюк всех артистов, чтобы лицо не блекло в лучах прожекторов. Кроме того, он считал, что в сочетании с бородой это придает макиавеллиевский вид.

И в этом была доля истины.

– Простите, дамы. Если я с этим напортачу, краска попадет в глаза, и ко второму перерыву я начну рыдать вслед за клоунами. Если найдете свободное местечко на кровати, можете сесть, не стесняйтесь разобрать вещи.

Мисс П. отодвинула груду одежды и села, а я осталась стоять. Вытерев излишки краски пальцем, Большой Боб бросил последний взгляд в зеркало. Удовлетворенный увиденным, он повернулся к гостям.

Он протянул руку мисс Пентикост. На этот раз ее пальцы проглотили ладонь собеседника.

– Рад снова вас видеть, мэм, – сказал он.

– Я тоже, мистер Хэлловей.

– Я ведь уже говорил в прошлый раз. Зовите меня Боб. В крайнем случае Роберт. Если вам это необходимо.

Эти двое познакомились, когда мисс П. наняла меня своей помощницей. Я не присутствовала на их встрече, потому что в этот момент сидела в тюрьме. Так что теперь я завороженно наблюдала за этим диалогом.

– Примите мои соболезнования, Роберт. Надеюсь, мы сумеем помочь.

– Я тоже на это надеюсь.

Большой Боб повернулся ко мне.

– Паркер, – сказал он, медленно оглядывая меня с головы до пят. – Неплохо выглядишь. Надеюсь, теперь ты регулярно принимаешь душ?

– Каждые две недели по средам, – отозвалась я. – А ты по-прежнему покупаешь трусы в детском отделе?

– Не-а. Вообще перестал их носить.

Мы одновременно ухмыльнулись, он шагнул вперед, крепко обнял меня и отклонился назад, чтобы оторвать меня от пола. Боб, может, и не вышел ростом, но до того, как стать шпрехшталмейстером, он был рабочим сцены и до сих пор мог орудовать кувалдой наравне с лучшими из них.

Он поставил меня обратно и снял с изголовья кровати ярко-красный цилиндр.

– Мне пора на представление, – сказал он. – Позже можем посидеть и все обговорить, но пока введу вас в курс дела по дороге, если вы не против слушать на ходу.

– Думаю, мы справимся, – ответила мисс Пентикост.

Мы выпрыгнули из трейлера и направились к большому шатру, пробираясь между разносчиками, на бегу поправляющими костюмы артистами и толпой зрителей, глазевших на все вокруг. В том числе и на карлика во фраке и цилиндре, женщину в безупречном костюме и с тросточкой и, как они, очевидно, думали, спешащую за ними секретаршу в брюках средней паршивости.

– Вот как было дело, – сказал Большой Боб. – До вечера субботы мы были в Питтсбурге, в воскресенье приехали в Стоппард, но слишком поздно и особо ничего не успели, в понедельник обустраивались, а открылись во вторник. Открытие прошло без сучка и задоринки. Около одиннадцати вечера девушки пошли за Руби в ее павильон, чтобы вместе вернуться в трейлеры и подготовиться к ночному представлению в малом шатре. Руби не надо было долго одеваться для шоу, поэтому она обычно помогала другим. Она сказала девушкам в этот раз исключить ее из программы представления. Сказала, что она…

Дорогу нам перебежала девчушка лет семи, сахарная вата размером с голову заслоняла ей обзор. Большой Боб сделал пируэт вокруг нее, снял шляпу, изобразил поклон, отчего девочка разразилась смехом, и продолжил движение, не проронив ни слова.

– …должна поговорить со мной о чем-то. Она шла с «Аллеи диковин», и там ее видели в последний раз, пока не нашли мертвой. Погодите-ка.

Он быстро свернул в сторону и обогнул шатер, где шло выступление Мистерио. Большой Боб остановился у заднего входа, полог был слегка откинут. Публика уже выходила с другой стороны, а Мистерио и его помощница убирали реквизит.

Последние годы не были милосердны к фокуснику. Его лицо начало оплывать, а кожа обвисла. Смокинг выглядел поношенным и натянулся на животе.

Он поднял голову, и наши взгляды встретились. Я улыбнулась, но он не ответил на улыбку. Даже не кивнул, не удивился. Только замер на полсекунды и продолжил собирать бумажные цветы.

Я решила не принимать это близко к сердцу.

– Вот где ее нашли, – сказал Большой Боб, указывая на клочок земли, покрытый опилками и грязью, прямо у полога.

– Кто нашел ее? – спросила мисс Пентикост, немного запыхавшаяся после долгой прогулки.

– Помощница Мистерио, Аннабель, – он кивнул на высокую брюнетку в ярком трико, которая собирала игральные карты. – Она шла к трейлеру, чтобы переодеться для ночного представления. И чуть не споткнулась о тело.

– Непохоже, что здесь часто ходят, – заметила мисс Пентикост.

– Да. Мы называем этот путь «Петля». По сути, он огибает территорию. Идет между внешней изгородью и шатрами, чтобы артисты могли передвигаться, не расталкивая локтями публику.

– Значит, нет ничего странного в том, что Руби пошла этим путем?

Большой Боб склонил голову набок.

– И да, и нет. Есть прямой путь от главного входа на «Аллею диковин», к трейлерам. Даже несмотря на то, что зрители выходили из шатра, этим путем Руби могла добраться до меня гораздо быстрее.

Мой босс покосилась на меня, и я понимающе кивнула. Мы обе подумали об одном и том же. Возможно, она избегала не толпу в целом, а какого-то конкретного посетителя.

– Вы знаете, зачем она хотела вас видеть? – спросила мисс П.

– Понятия не имею.

– Незадолго до смерти в ее поведении что-нибудь изменилось?

– После смерти Берты она совсем поникла.

– Берты? Подруги?

– Ее удава, – вставила я. – Ну, не совсем ее. На самом деле змея принадлежала Рэю. Он любит всяких ползучих тварей. Но Руби одалживала Берту для своего номера.

Я снова перенеслась в прошлое, в тот момент, когда впервые увидела, как Руби кладет змею на плечи и хихикает, когда та щекочет ей ухо языком. Руби сама по себе привлекала взгляд. Но при виде Руби и шестифутового удава вокруг ее шеи у меня замирало сердце.

– В субботу утром Руби нашла Берту мертвой в клетке. И была очень расстроена, – объяснил Боб.

– Отчего умерла змея? – спросила мисс Пентикост.

– Насколько мне известно, по естественным причинам. Ей было уже много лет.

– Если Руби была расстроена, то Рэй, наверное, безутешен, – сказала я. – Если он еще здесь.

– О да, – кивнул Боб. – Уж Рэй точно никуда отсюда не денется. Если цирк закроется, то нас двоих придется уносить вместе с шатрами.

Мисс П. вернула нас к теме:

– Сколько посетителей было во вторник вечером?

Боб покачал головой.

– Точно не знаю. Попозже могу проверить записи.

– Можем спросить Ди, – предложила я. – Ее стол по-прежнему у палатки с едой?

Ди когда-то была танцовщицей, а потом начала вести бухгалтерию цирка и регулярно вводить в Боба дозу здравого смысла.

Он снова покачал головой, на этот раз печальнее.

– Прости, детка. Ди сбежала с корабля вскоре после тебя. Теперь живет во Флориде. Открыла что-то вроде музея диковин на островах Ки.

Это меня потрясло. Ди была такой же неотъемлемой частью цирка Харта и Хэлловея, как скрип колеса обозрения и запах сахарной ваты. Я не могла представить, как цирк работает без нее.

Словно прочитав мои мысли, Большой Боб добавил: