Музыка горячей воды (Hot Water Music) - Чарльз Буковски

– Ни за что,- ответил Карл.- Ни секунды.

– В общем, Эл встал перед дверью и говорит: «Послушай, это ж не убийство. Убийств вообще не бывает. Тебе надо одно – выломиться из тех представлений, которыми тебя нагрузили,- и ты свободный человек, свободный, понимаешь?» «Отойди на хуй от двери, Эл,- говорю,- я пошел отсюда». А он меня за рубашку хвать и давай сдирать ее с меня. Я ему по роже, а он на мне рубашку рвет. Я опять по роже, и опять, а он как будто ничего не чувствует. По телику еще «Бараны». Я только шаг от двери – ко мне жена его подбегает, хватает меня и ну целовать. Я уже не знаю, что делать. Она-то баба крепкая. И все эти медсестринские приемчики знает. Я пытаюсь ее оттолкнуть, но не могу. Она в меня ртом своим впилась – такая же чокнутая, как и Эл. Тут у меня вставать начинает, я ничего с собой поделать не могу. На рожу-то она так себе, но вот ноги, задница здоровая, да еще и платьице на ней в такую облипку, что дальше некуда. От самой разит вареным луком, язык жирный, слюнявый, но вот переоделась же в это новое платье – зеленое,- и только я его на ней задрал, вижу: комбинашка на ней кровавая. Тут меня перемкнуло совсем, я гляжу – а Эл уже хуй в кулаке держит, изготовился, значит, наблюдать… Я ее на кушетку кинул, ну и тут мы приступили. Эл над нами стоит, сопит. Ну, мы все вместе и вжарили, настоящим трио таким – и только после я встал, одежду в порядок начал приводить. Сходил в ванную, умылся, причесался, выхожу. А они оба на кушетке сидят, футбол смотрят. Эл мне пиво открыл, я сел, попил, сигарету выкурил. На том все и кончилось… Я встал потом и сказал, что я пошел. Они до свиданья оба сказали, а Эл добавил, чтоб я им в любое время звонил. Вышел я из квартиры на улицу, а там моя машина, я сел и уехал. Вот и все.

– И в полицию не заявил? – спросил бармен.

– Ну, понимаешь, Карл, это трудно… они меня как бы в семью приняли. И ничего же от меня не скрывали.

– А я так смотрю, что ты теперь – соучастник убийства.

– Но я вот о чем подумал, Карл,- они же вроде не плохие люди. Я видал людей и похуже, хоть они и не убивали никого. Не знаю, запутался я как-то. Даже тот паренек в морозилке – будто какой-то мороженый кролик…

Бармен вытащил из-под стойки «люгер» и направил на Мела.

– Так,- сказал он.- Ты только не дергайся, а я звоню в полицию.

– Слышь, Карл,- это не тебе решать.

– Черта с два не мне! Я сознательный гражданин! Не положено таким засранцам ходить и людей в морозилки заталкивать. Я могу следующим оказаться!

– Ты посмотри, Карл, посмотри на меня! Я тебе что-то сказать хочу…

– Ладно, валяй.

– Это все было трепотня.

– Все, что ты мне рассказал?

– Да, это я просто трепался. Шутка. Я тебя облапошил. Убери теперь пистолет да начисли нам скотча с водой.

– Ничего не трепотня.

– Я ж тебе сказал, что трепотня.

– Не трепотня – слишком много подробностей. Анекдоты так не рассказывают. Это не шутка. Никто так не шутит.

– Говорю тебе, Карл, это треп.

– И я тебе поверю?

Карл потянулся налево за телефоном. Аппарат стоял на стойке. Когда Карл вытянул руку, Мел схватил бутылку с пивом и двинул ею Карлу в лицо. Бармен выронил пистолет и схватился за физиономию, а Мел перепрыгнул стойку, ударил его еще раз – за ухо,- и Карл рухнул. Мел подобрал «люгер», тщательно прицелился, один раз нажал на спуск, затем сунул пистолет в бумажный кулек, опять перепрыгнул через стойку и вышел из бара на бульвар. На парковочном счетчике перед его машиной стояло «истекло», но квитанции не было. Он сел в машину и уехал.

Вы читали Пиранделло

Подруга предложила мне выметаться из ее дома – очень большого, приятного и удобного: задний двор на весь квартал, подтекают трубы, в доме водятся лягушки, сверчки и кошки. В общем, я оказался свободен – такие ситуации вообще освобождают с честью, мужеством и надеждами. В одной самиздатской газетке разместил объявление:

«Писателю требуется жилье, где треск пишмашинки желаннее закадрового смеха в “Я люблю Люси”*. 100 долларов в месяц – ОК. Уединение обязательно».

На выезд мне выделили месяц, пока подруга навещает родню в Колорадо – у них это каждый год. Я валялся в постели и ждал, когда зазвонит телефон. Наконец он зазвонил. Какому-то парню хотелось, чтобы я нянчился с тремя его детьми всякий раз, когда им либо его женой овладеет «творческий позыв». Бесплатная комната и стол, а писать я могу, когда у них нет творческих позывов. Я ответил, что подумаю. Через два часа телефон зазвонил опять.

* «Я люблю Люси» (1951-1957) – американский комедийный телесериал о повседневной жизни домохозяйки Люси Рикардо и ее мужа, руководителя оркестра Рики.

– Ну? – спросил он.

– Нет,- ответил я.

– Ладно,- сказал он.- А у тебя знакомые беременные в безвыходном есть?

Я сказал, что попробую ему кого-нибудь подыскать, и повесил трубку.

На следующий день телефон зазвонил опять.

– Я прочла ваше объявление,- сказала она.- Я преподаю йогу.

– О как?

– Да, учу упражнениям и медитации.

– О как?

– Вы писатель?

– Да.

– О чем пишете?

– Ох господи, не знаю. Как бы скверно ни звучало – о Жизни… наверное.

– Неплохо. А секс там есть?

– А в жизни есть?

– Иногда. Иногда нет.

– Понимаю.

– Как вас зовут?

– Генри Чинаски.

– Вас печатали уже?

– Да.

– В общем, у меня есть хозяйская спальня, могу вам уступить за сто долларов. С отдельным входом.

– Неплохо.

– Пиранделло читали?

– Да.

– Суинбёрна читали?

– Его все читали.

– Германа Гессе?

– Да, но я не гомосексуалист.

– Ненавидите гомосексуалистов?

– Нет, но я их и не люблю.

– А чернокожие?

– Что чернокожие?

– Что вы о них думаете?

– Нормальные чернокожие.

– У вас предубеждения?

– У всех предубеждения.

– Как, по-вашему, выглядит Бог?

– Седой, жидкая бороденка, пиписьки нет.

– Что вы думаете о любви?

– Я о ней не думаю.

– Остряк. Ладно, вот вам адрес. Приезжайте в гости.

Я записал и еще пару дней повалялся в постели-по утрам смотрел сериалы, по вечерам – про шпионов и бокс. Опять зазвонил телефон. Та же дама.

– Вы не приехали.

– Я был увлечен.

– Вы влюблены?

– Да, пишу новый роман.

– Много секса?

– Иногда.

– Вы хороший любовник?

– Большинство мужчин считает, что они – да. Возможно, я тоже хороший, но не великий.

– Пизду едите?

– Да.

– Хорошо.

– У вас комната еще свободна?

– Да, хозяйская спальня. Вы женщину по-настоящему вылизываете?

– Еще бы. Но теперь все так делают. У нас тысяча девятьсот восемьдесят второй год, а мне шестьдесят два. Обзаведитесь мужиком на тридцать лет моложе – и он тоже будет. Может, и лучше.

– Вы удивитесь.

Я сходил к холодильнику, вытащил пива и покурить. Когда я снова взял трубку, она еще не повесила.

– Как вас зовут? – спросил я.

Она сказала мне что-то причудливое, я тут же забыл.

– Я вас читала,- сказала она.- Вы действительно мощный писатель. Говна в вас тоже порядочно, но воздействовать на человеческие чувства вы умеете.

– Вы правы. Я не великий, но другой.

– А как вы женщину вылизываете?

– Погодите-ка…

– Нет, скажите.

– Ну, это искусство.

– Да, искусство. Как начинаете?

– Мазком кисти, слегка.

– Конечно, конечно. А потом, когда уже начнете?

– Да, ну, есть методы…

– Какие методы?

– Первое касание обычно притупляет чувствительность в этой области, поэтому нельзя вернуться туда с той же самой эффективностью.

– Что вы мелете?

– Сами знаете что.

– Меня от вас в жар бросает.

– Это клиника.

– Это сексуально. Меня от вас бросает в жар.

– Я не знаю, что еще сказать.

– А что потом мужчина делает?

– Отпускает свое наслаждение на волю – пускай оно исследует. Всякий раз – по-разному.

– В каком смысле?

– В том смысле, что иногда выходит грубо, иногда нежно – в зависимости от того, каково тебе.

– Расскажите.

– Ну, все заканчивается на секеле.

– Еще раз это слово скажите.

– Какое?

– Секель.

– Секель, секель, секель…

– Вы его сосете? Покусываете?

– Еще бы.

– Меня от вас бросает в жар.

– Извините.

– Занимайте хозяйскую спальню. Вам нравится уединение?

– Я ж вам сказал.

– Расскажите про мой секель.

– Они все разные.

– Тут пока не очень уединенно. Строят подпорную стену. Но через пару дней закончат. Вам понравится.

Я опять записал ее адрес, повесил трубку и лег в постель. Зазвонил телефон. Я подошел, снял трубку и отнес телефон к кровати.

– В каком смысле все секели разные?

– Ну, по размеру, по реакции на раздражители.

– А вам попадался такой, который не удавалось возбудить?

– Пока нет.

– Слушайте, приезжайте-ка прямо сейчас?

– У меня старая машина. Она по каньону не взберется.

– Езжайте по трассе, машину оставите на стоянке у съезда в Хидден-Хиллз. Я вас там встречу.