Земля, позабытая временем - Эдгар Берроуз

— Извините, меня, пожалуйста, за вмешательство, — сказала она, — но на вашем месте я понаблюдала бы за Бенсоном, особенно во время его вахты.

Я поинтересовался, что она имеет в виду, подозревая в ее словах происки фон Шенворца, желающего бросить тень подозрения на одного из самых верных мне людей.

— Если вы обратите внимание на курс подлодки полчаса спустя после того, как на вахту заступит Бенсон, — продолжала она, — вам станет ясно, почему он предпочитает ночную смену. А кроме того, вам, возможно, станут понятными и кое-какие другие происшествия на борту.

Она повернулась и скрылась в своей каюте. Я же, выждав полчаса после начала дежурства Бенсона, поднялся на палубу. Проходя мимо рубки, где находился Бенсон, я незаметно бросил взгляд на компас. Курс был на север с отклонением на один румб к западу, что являлось вполне допустимым для нашей предполагаемой позиции. Я почувствовал облегчение, поскольку слова Лиз вызвали у меня серьезную озабоченность. Я собирался уже вернуться к себе, когда внезапная мысль заставила меня изменить свое решение и чуть было не привела меня, между прочим, к гибели.

Когда я выходил из рубки полчаса тому назад, волна шла справа от кормы. Теперь же направление волны было уже слева, что представлялось мне совершенно невероятным. За столь краткий промежуток времени мог перемениться ветер, но для изменения направления движения волны времени требуется намного больше. Единственно возможным объяснением было изменение курса — и не менее, чем на восемь румбов. Я быстро поднялся в рубку. Беглый взгляд, брошенный мной на небо, подтвердил мои подозрения: созвездия вместо того, чтобы сиять прямо по ходу, находились слева. Мы двигались на запад!

Всего лишь на мгновение задержался я у рубки с целью окончательно убедиться в своих выводах, перед тем как обвинить Бенсона в измене, но это мгновение едва не стоило мне жизни. Я до сих пор не понимаю, как мне удалось спастись. Я стоял на краю палубной надстройки у входа в рубку, когда сильный удар в спину буквально швырнул меня вниз. Падение на узкую треугольную палубу перед надстройкой могло запросто стоить мне сломанной ноги, или я мог скатиться за борт, но судьба оказалась благосклонной, и я отделался легкими ушибами. Поднявшись на ноги, я услышал звук закрывающегося люка. С палубы на верхушку надстройки ведет железная лестница. Со всей возможной скоростью я вскарабкался по ней, но было уже поздно. Бенсон успел задраить люк.

С минуту я стоял в раздумье. Что этот тип собирался предпринять? Что происходит внизу? Если Бенсон — предатель, то нет ли среди нас и других? Я проклял себя за то, что поднялся на палубу, и тут же одна мысль повлекла за собой другую — невыносимую: — «По чьей подсказке я оказался здесь?»

Надеясь привлечь внимание кого-нибудь из экипажа, я вновь спустился по лесенке на палубу, но стальные заглушки иллюминаторов рубки были тоже задраены. Прислонившись спиной к железу надстройки, я вновь принялся проклинать себя за идиотскую доверчивость.

Я взглянул на корму. Море, кажется, начало расходиться; набегающие волны перекатывались через палубу. Несколько секунд я наблюдал за ними, как вдруг пришедшая в голову мысль заставила меня похолодеть. Это был холод не от промокшей одежды и водяных брызг мне в лицо — это был могильный холод смерти, уже положившей руку на мое сердце. В это мгновение я понял, что достиг конца своего жизненного пути, и приготовился предстать перед лицом Всевышнего «У-33» медленно погружалась.

Трудно, пожалуй даже невозможно, описать мои переживания в тот момент. Отчетливо припоминается разве что мой собственный смех. А еще мне вдруг страшно захотелось курить. Боже, как же мне этого хотелось, но о курении не могло быть и речи.

Я следил за поднимающимся уровнем воды. Когда стало заливать клочок палубы, на котором я стоял, пришлось снова влезть на вершину надстройки. По уровню погружения я определил, что Бенсон действует в одиночку — он лишь открыл доступ воде в балластные цистерны, не включая нагнетающие насосы. Шум дизелей внезапно умолк, его сменило ровное гудение электромоторов. Вода поднялась уже до половины высоты рубки. В запасе у меня оставалось, наверное, не больше пяти минут. Я попытался решить, что предпринять, когда я окажусь за бортом. Плыть ли, пока хватит сил, или покончить сразу, нырнув в глубь океана?

Снизу раздались два приглушенных щелчка, весьма напоминающих выстрелы. Не напал ли кто на Бенсона? Для меня лично, впрочем, это уже не имело значения, поскольку мои друзья, пусть даже расправившись с предателем, не могли знать об угрожающей мне опасности. К этому моменту рубка уже скрылась под водой. Я вцепился в радиомачту, а огромные волны уже начали захлестывать меня с головой.

Я знал, что конец близок, и как-то непроизвольно, впервые за много лет, начал молиться. После этого на душе стало немного легче. Цепляясь за мачту, я ждал конца, но вода прекратила подниматься. Вместо этого она стала отступать. Вот уже волны лишь гребнями касаются верхушки надстройки, вот уже появляется из воды маленькая треугольная палуба у основания рубки! Так что же случилось внутри судна? Может быть, Бенсон решил, что я уже готов, и поэтому прекратил погружение, а может быть, он и его сообщники обезврежены? Неопределенность казалась еще более невыносимой, чем ожидание смерти. Вскоре над водой появилась главная палуба, дверь рубки отворилась за моей спиной, и, повернувшись, я увидел перед собой озабоченное лицо Брэдли. При виде меня озабоченность сменилась облегчением.

— Слава Богу! — вот и все, что он сказал, а затем схватил меня в охапку и втащил в рубку. Я промок, окоченел и вообще был на пределе. Еще несколько минут, я уверен, доконали бы меня, но тепло помещения и пара глотков бренди, которые Брэдли заботливо влил мне в глотку, оживили и взбодрили меня. Этот бренди, едва не сжегший мне горло, был способен, по-моему, поднять на ноги даже мертвого.

Спустившись в центральный отсек, я увидел выстроенных немцев под охраной двоих наших с пистолетами. Среди пленных находился и фон Шенворц. На полу лежал стонущий Бенсон, рядом с ним с револьвером в руке стояла Лиз. Я с удивлением обозревал эту сцену.

— Так что же, собственно, произошло? — спросил я. — Расскажите кто-нибудь.

— Вы сами видите, сэр, что произошло, — ответил Брэдли, — но результат мог бы быть совсем другим, если бы не мисс Ларю. Мы все спали. Бенсон еще в начале вечера снял посты, так что за ним некому было наблюдать — кроме мисс Ларю. Она почувствовала начало погружения и вышла посмотреть как раз вовремя, чтобы заметить Бенсона у насосов погружения. Увидев ее, он выхватил пистолет и выстрелил в упор, но промахнулся, а она — она не промахнулась. Выстрелы всех разбудили, ну и конец был ясен — мы-то все с оружием. Но если бы не мисс Ларю, боюсь, все было бы совсем по-другому. Это она закрыла клапаны и заставила нас с Ольсоном пустить насосы для откачки воды.