НИИ ядерной магии (СИ) - Гращенко Анна

— И то правда, — Фима вымученно улыбнулась и положила перед собой очередной талмуд.

— Ой, Фимочка, не читай ты это, — Ольга подбежала к ней и перебрала наманикюренными пальчиками стопки соглашений и постановлений. — Подпиши и успокойся.

— Я не подпишу, не прочитав, — твёрдо ответила девушка. У неё на то были причины не только юридического, но и магического характера. Так что нет, она прочитает каждый из документов спокойно и вдумчиво.

— Какая ты умница, — вновь улыбнулась Ольга.

Фима подняла на неё хмурый взгляд и вдруг растаяла: такой искренней и милой показалась ей Ольга в этот раз. Ну и что, что она красавица? Так тем лучше, приятно окружать себя красивыми людьми. Подумаешь, кожа идеальная и ни единой морщины? (Фима, сама того не заметив, попыталась прикрыть пальчиком прыщ на подбородке). И не такая уж она идеальная — вон, халат грязный и воняет чем-то.

Да и не внешность главная. Фима почувствовала очень явственно намерения девушки: и они были такими же безупречными, как её дневной макияж.

— Какая красота! — воскликнула Ольга, указывая на пенал Фимы. — Ты сама сделала?

— Да, — призналась девушка. — Когда маленькой была, мама помогала.

— Удивительная красота! А можно подержать?

— Да, конечно, — Фима, окончательно расслабив плечи, протянула коллеге свёрнутый в рулон пенал.

— Фима, а ты делаешь такое на заказ? — спросила Ольга между похвалами и охами-ахами.

— Не думала об этом, честно ответила девушка.

— Крас, ты это видел? — защебетала блондинка куда-то за спину.

Глаза Фимы расширились, и она вскочила с места, пытаясь отобрать пенал. Ещё не хватало, чтобы Красибор опять пришёл сюда и выключил Фимин мозг! Что скажешь, она была с собой честна.

— А что там? — отозвался мужчина, не вставая с места.

И не поднимая взгляда от своего ноутбука, если уж на то пошло. Фима так и замерла враскорячку, тянущаяся за своей вещицей и, к её же ужасу и стыду, возмущённая тем, что Красибор даже не посмотрел в её сторону.

Похоже, он может отключать её здравый смысл даже на расстоянии, по блютузу.

— Крас, ну ты только взгляни! — пропела Ольга и раньше, чем Фима вырвалась из оцепенения, поплыла к нему, изящно виляя бёдрами.

— Ольчик, я занят тут, — ответил Красибор, чуть хмурясь.

«Вот чёрт! — распылалась Фима. — Прямо к нему пошла! Стоп. Крас? Ольчик?»

Её сердце снова было проткнуто, но не стрелой Амура в этот раз, а копьём беспощадных бесов. «Ну конечно же, — подумала она про себя и горько хмыкнула вслух, — они вместе. Идеальная пара идеальных людей».

Фима рухнула обратно на стул, надеясь, что Ольга сама вернёт вещицу и глаза ей выцарапывать не придётся. Потому что ради этого пенала Фима могла бы и такое устроить.

— Оль, ну чего? — от раздражения Красибора настроение Фимы стремительно портилось. — Ты сама делала? — спросил он через пару секунд, голос звучал уже совсем близко.

Фима подняла взгляд: он подошёл к её столу, бережно держа пенал и поглаживая вышивку кончиками пальцев.

— Да, — девушка снова перешла на тактику «меньше слов — меньше неприятностей».

— Сделаешь похожее для меня? — спросил он очень тихо. Будто не хотел, чтобы кто-то ещё их услышал, и добавил, — Я заплачу.

— Возможно.

— Потрясающая работа, — он протянул ей изделие и, хотя Фима уже схватилась за пенал, не спешил отпускать. — Видно, что ты вложила в вышивку много сил. Поистине волшебная вещь.

Он подмигнул и резко развернулся.

— Оль, с экспериментом поздравляю, — сказал он уже громче. — Результаты после обеда посмотрю, окей?

— Спасибо, милый! Кстати, об обеде, — защебетала Ольга, — сходим в ту китайскую кафешку, с золотыми львами на входе? Страсть как хочу жареных бананов!

«Ой фу, от их разговоров диабет развиться может, слишком милые», — Фима закатила глаза.

— Не сегодня, Ольчик.

Фиме было странно слышать, чтобы этот самый-красивый-на-свете-и-бесящий-её-при-этом мужчина использовал такие сокращения. Он, конечно, не был каким-нибудь драконом-аристократом из книжек, и Фима неустанно себе об этом напоминала.

«Да человек он, человек, — повторяла она, — обычный такой дальневосточный мужик». Девушка выглянула поверх бумаг, Красибор как раз сел за свой стол, и она могла без стеснения разглядывать его профиль. «Самый красивый дальневосточный мужик. Готова поспорить, драконы-аристократы тоже влюбились бы».

Она тяжело вздохнула, в очередной раз признавая, что главное — себе не врать.

— Ну-у-у, — Ольгу не было видно за высоким стеллажом, но Фима могла представить, как девушка вытянула губки в трубочку и делала умоляющий взгляд, перед которым не устояла бы даже сама Фима.

— Я уже с Ромчиком договорился, — извиняющимся тоном ответил Красибор.

«Ой фу, то Ольчик, то Ромчик, — поморщилась Фима. — Вот и прекрасно, буду концентрироваться на том, что в нём раздражает».

— Он хочет меня с кем-то познакомить, — продолжил мужчина.

— Опять тебя сватает? — возмутилась Ольга.

«Можно подумать, он похож на кого-то, кому нужна помощь с личной жизнью», — подумала Фима.

— Можно подумать, тебе нужна помощь с личной жизнью, — сказала вслух Ольга. — Своей бы занялся уже.

«Так его, сестра!»

— Ну, видимо, он меня знает лучше, чем ты, — Красибор вновь открыл ноутбук. — Познакомился с ней утром и сказал, что если это не моя судьба, то он продаст свои костюмы.

— Смелое заявление, — буркнула блондинка.

— Это да, — Красибор улыбнулся, и пальцы его заплясали над клавиатурой.

Спустя ещё пару часов Фима облегчённо отложила положения о безопасности. Она оглядела результаты своих трудов: куча документов, которые покрыли бы весь экватор, разложи их девушка по одному листику, перекочевала с правой стороны стола в левую. Плюс осталась внушительная стопочка по центру: это те бумаги, которые ждали автографа Игната Афанасьевича, её научного руководителя. Ну что ж, последний рывок.

Фима встала из-за стола, и только сейчас заметила, что кабинет опустел: ушли решительно все, кого не зовут Арифметикой Буеславовной Воротынской. Она взглянула на часы и выругалась:

— Бесы! Опоздала!

Девушка сорвалась с места и побежала обратной дорогой: лестница, кулер, комната страха, и в конце коридора — лифт, где её уже десять минут ждал новый знакомый. Если ещё ждал, конечно. Ведь они не обменялись никакими контактами, так откуда Роману, в общем-то, знать, что она всё же придёт?

— Ладно, — отмахнулась девушка, перепрыгивая через ступеньки, — поесть-то надо в любом случае.

Роман её ждал. Хоть и изрядно нервничал: он смотрел то на часы, то в коридоры, потом снова на часы.

— Пошли есть уже, — устало твердил его спутник.

— Да говорю тебе, она придёт, — стоял на своём рыжий. — У меня было предчувствие, понимаешь? Пред-чув-ствие! — он проговорил слово, сотрясая сложенными в «лодочку» пальцами перед собой.

— Мы так голодными останемся. А это что?

Мужчина заметил торчащую из кармашка жилетки нитку. Это было очень непохоже на Романа: тот следил за своими костюмами, как сотрудники Эрмитажа следят за произведениями искусства. Недолго думая, он потянул за неё.

— Не останемся, говорю тебе… А, вот она! Ну слава Богу, мамма мия! Мы тебя заждались!

— Извини, пожалуйста, я потеряла счёт времени.

Фима подбежала к ним и, уперев руки в колени, старалась отдышаться. Именно в этой позе она увидела знакомые крокодиловые ботинки.

— Не-е-ет, — прошептала она, медленно выпрямляясь. — Не-е-ет! — завопила уже в голос, заметив, что Красибор (который, к слову, уставился на неё с неподдельным удивлением) держит в руке маленький холщовой мешочек на длинной нитке. Тот раскачивался, как маятник.

Одним резким движением Арифметика вырвала мешочек из рук коллеги и, не думая об имидже и приличиях, принялась топтать его, приговаривая:

— Нету, нету! Тебя нету, а меня есмь! Нету!

Спустя минуту, когда от мешочка осталась жалкая оболочка, девушка успокоилась. И лишь теперь подняла на мужчин взгляд: