Чужое право первой ночи (СИ) - Маева Ева

И сейчас эта кошка вновь замерла перед прыжком на добычу, добравшись, наконец, до крыши гостиного дома, откуда собиралась спуститься ниже, к интересовавшему её окошку.

Но сначала ей нужно было отвлечь охранника…

– Ух-ху! Ух-ху! – вдруг раздалось в ночной тишине.

Звуки, неожиданно пронзившие воздух над гостиным двором, не на шутку встревожили стража виконтессы. Мужчина чуть отстранился от столба, о который опирался спиной весь последний час, и напряжённо уставился куда-то в небо.

– Ух-ху! – довольно подытожила я, заранее обрадовавшись тому, что мой план всё-таки сработал.

И одновременно с повисшим в воздухе “уханьем” охранник вдруг приложил обе ладони к лицу, спешно закрывая глаза, и его губы еле заметно задвигались, вышептывая спасительные слова.

Надо же, слуга самого Высокого графа – а всё такой же деревенщина. Верит же в дурацкие приметы вроде этой.

“Коли три раза ухнет сова,

То над тобою нависла беда!

Быстро глаза ты руками закрой,

Тихо до ста досчитай – и живой.“

Я была совершенно убеждена, что этот стишок, как и многие подобные ему, придумали специально, чтобы хоть как-то обучить весь народ Касэта грамоте. Такие приметы не несли в себе совершенно никакого смысла, в отличие от тех, что были основаны на истинном опыте людей и мудрости поколений, но зато каждый крестьянин благодаря незамысловатой уловке кого-то из нашего дворянства мог безошибочно посчитать хотя бы до упомянутой в тексте сотни.

Впрочем, мне ли жаловаться? Простой же принцип, работает – не трогай. А работал этот метод почти безотказно. Благо, подражать разным птицам я научилась вполне сносно, когда была в составе Соколов – воровской банды из Авалинга, члены которой часто пользовались такими птичьими сигналами для общения.

Выиграв для себя этим нехитрым трюком чуть больше минуты, я поспешила свеситься с крыши и опуститься на внешний подоконник нужного мне окна. Закрыто изнутри на защёлку… Совершенно, впрочем, бестолковую. Она защищала только от того, чтобы окно не распахивалось от ветра, а не от случайных посетителей снаружи.

Опять же, мне ли жаловаться?

Из пояса для инструментов в мою руку перекочевала тонкая раскладывавшаяся спица, которая легко вошла между створками, изнутри подцепив мешавший мне крючок и сбросив его с петли. Окно приоткрылось, и я почти что одним движением скользнула внутрь, успев запереть за собой защёлку и поправить штору, пока страж моей цели не закончил отсчитывать до ста и не поднял глаза обратно вверх. Во всяком случае, спинные мурашки меня так и не побеспокоили.

Комнатка оказалась меньше, чем я думала. Тут и одной виконтессе, скорее всего, было тесно, не говоря о её служанке и уж тем более о ком-то из охраняющих её мужиков. Всю меблировку спальни составляли: столик чуть в стороне от окна с почти потухшей уже свечой, простой деревянный стул, платяной шкаф и односпальная кровать, на которой прямо в уличной одежде дремала юная Алиан, судя по блестевшим дорожкам на щеках успокоившаяся совсем недавно. Видимо, и правда не могла уснуть.

Я чуть-чуть наклонилась, чтобы получше рассмотреть девушку, за которую мне предстояло себя выдавать. Милостью Ирры, она была типичной смуглокожей южанкой, как и я сама. Её распущенные чёрные волосы, чуть более короткие, чем мои, неровными волнами разметались по всей подушке. Черты лица, конечно, были не совсем похожи, да и моложе она меня была лет на пять, а может, все семь, но это, скорее всего, получится скрыть макияжем. Или, может, притвориться, будто Алиан носила макияж всё это время, а теперь вдруг перестала и оттого изменилась?

Об этом ещё успеется подумать. Сначала нужно было разбудить девушку и всё ей объяснить. А если точнее, всё то, что позволило бы мне занять её место. Ни больше, ни меньше.

Тихонько подкравшись к спящей виконтессе, я присела у её постели, вздохнула, морально приготовившись к не самому приятному разговору, и резким движением прижала свою ладонь к её губам, не давая возможности произнести ни звука. Как я и ожидала, Алиан тут же распахнула испуганные, словно у раненого оленёнка, глаза.

О, Таящийся, они карего цвета. Нехорошо. Но и не смертельно.

– Тихо, – прошептала я, – Меня к вам на помощь прислал виконт Ромул О’Санна, ваш муж. Я вытащу вас отсюда. Понятно? Кивните, если да.

Секунд пять, а может, все десять, выражение лица Алиан совершенно никак не менялось. Девушка чуть ли не дрожала от ужаса, совершенно не осознавая, что с ней происходило. Кажется, спросонья она вообразила себе самое страшное, так что пришлось легонько встряхнуть её свободной рукой за плечо и повторить вопрос:

– Алиан, вы меня поняли? Я пришла вам помочь.

На сей раз девушка, потупив пару секунд, всё же энергично закивала. Отмерла, наконец.

– Сейчас я уберу ладонь и всё вам объясню. Вы пообещаете мне не шуметь? Если будет слишком громко, охранник точно зайдёт проверить, всё ли у вас хорошо, и увидит меня. А тогда вашего мужа обязательно накажут. Вы же не хотите этого? Постараетесь быть потише?

Девушка по-прежнему была напугана, но, хвала Таящемуся, уже могла хоть немного соображать. На сей раз она закивала ещё активнее, чем раньше, так что я доверилась её благоразумию и отняла ладонь от чужого лица. Виконтесса тут же села на постели и перекинула свои волосы через правое плечо, пытаясь притом украдкой стереть оставшиеся слёзные дорожки с лица. Видимо, разговаривать со мной в таком виде, в котором я её застала, было для неё неприемлемо даже с учётом её затруднительного положения. И откуда у неё такие манеры, если она только-только стала дворянкой.

Впрочем, это стоило запомнить. Перемена во внешности может броситься в глаза стражам не сразу, тем более если применить пару уловок. А вот внезапное изменение поведения заставит их присмотреться ко мне повнимательнее и быстро выявить подделку.

– Кто вы? Как вас зовут? – робко уточнила девушка, перебирая свои волосы пальцами в попытке их распутать.

О, милая, неужели ты эти вопросы хочешь задать в первую очередь? Ты, что ли, думаешь, что это самое важное в твоей ситуации?

Впрочем, мне нетрудно тебе соврать, если ты так этого хочешь.

– Меня зовут Ичель, госпожа О’Санна. Ваш муж меня нанял, чтобы я заняла ваше место.

– Как это… Заняли моё место? – шёпотом удивилась виконтесса.

Да, кажется, коротким объяснением я тут всё-таки не обойдусь… Что ж, по крайней мере, девушка старается не шуметь, как я и попросила, хотя вся эта ситуация явно сводит её с ума. Бедняжка совершенно ничего не понимает.

– Я помогу вам бежать отсюда, госпожа. Я переоденусь в ваше платье и выдам себя за вас, – сообщила я, – Вы будете в безопасности далеко отсюда, а для графа Ле’Куинда я буду вами.

– Как? – тихонько воскликнула Алиан, – Неужели вы поедете к нему? И разделите с ним его ложе… Вместо меня? А как же закон… Я же обязана…

– Не беспокойтесь, виконтесса, – мысленно вздохнув, я опустилась перед ней на колено и позволила себе взять её мягкую ладонь в свою, – Я обещала вашему мужу сделать всё, чтобы сохранить вашу честь и достоинство. Он любит вас и никому не позволит причинить вам боль. Вам больше не нужно бояться. Завтра утром из этой комнаты выйдет лишь одна “виконтесса О’Санна”, и это будете не вы, госпожа.

– Но как же… Вы оставите меня здесь одну? – всхлипнула девушка.

Рука её тихонько дрожала. Видимо, юная Алиан до сих пор не могла поверить своему счастью.

Впрочем, рано она радуется. Наверняка стоит мне исчезнуть из замка, как мой обман тут же раскроется, и безутешный граф всё же потребует к себе настоящую виконтессу О’Санна в качестве компенсации, если она будет, скажем так, ещё в товарном виде.

И признаться честно, мне её даже не жалко. У меня ведь нет перед этой девушкой никаких обязательств. Значение имеет лишь мой контракт. И она в нём к её великому сожалению не присутствует.

– Я сделаю так, чтобы ваша служанка осталась здесь и позаботилась о вас, – я легонько погладила девичью ладонь, пытаясь успокоить Алиан, – Попросите её отвезти вас в безопасное место. Выберите какой-нибудь гостевой дом подальше. Но только не езжайте прямиком к вашему мужу. Для всех вы будете в замке, и будет лучше, если пока никто не будет знать о вашем спасении.