Наследие Эксплара (СИ) - "StarStalk147"

Урси сидел за штурвалом «броневичка», оставшегося вне защитного поля. «Сколько воспоминаний, — он удовлетворённо вздохнул и прикрыл глаза. Грязное сиденье пачкало серебристый комбинезон, но ради такого момента было не жаль одежды, — почти всё наше «детство» мы провели в салоне этого грузовика…»

— А ведь совсем недавно вас везли в кафе с дурацким названием, — он не заметил, как Лункс залез на сиденье рядом, вальяжно закинув руки за голову, — молодых, ничего не понимающих, но зато полных энтузиазма.

— Да не было никакого энтузиазма, — вполголоса возразил Урси, скосив взгляд, — мы просто ничего не понимали.

Когда-то бежевая обивка салона потускнела и частично облезла. Бросив взгляд назад в надежде, что Лункс нашёл ещё и сумки, которые они оставили, Урси с шумом выдохнул воздух и отвернулся.

— Арги быстро восстановит её, — сказал рысь, отломив кусочек стекла от окна дверцы, — она же теперь «Изобретательница», Старший Советник…

— Тебе это не нравится?

— Она стала мало уделять внимания Лунги, — Лункс перестал улыбаться, — наша дочь ещё не в столь зрелом возрасте, чтобы оставаться одной.

— Дети быстро растут, — Урси хмыкнул, — и быстро учатся.

— Тебе ли, телепату, не знать, как хрупка психика. Даже взрослый анимаген может сломаться, что уж говорить про мелких.

— Но сейчас-то не война…

— Как знать, — Лункс повернул к нему голову, — Альянс может напасть в любой день, Урси. Мы можем сколько угодно притворяться, что всё хорошо и птички радостно поют, но все понимают, что это лишь затишье перед очередной бурей. Поэтому я не хочу, чтобы Лунги чувствовала себя брошенной.

Он кивнул. Сыновья каждый день приходили к нему в Архивы, даже после школы, чтобы как можно больше общаться с ним. Хиру постоянно рассказывал об их приключениях в горах, когда они отправлялись туда с Вульпи, о том, как влюбился и начал встречаться с Капи, о рок-музыке, к которой пристрастила его Хара. Харси же больше интересовал «истинный» мир. Урси давно понял, что в его младшем сыне открывается дар телепатии, но, посоветовавшись с Инисой, пока что решил не посвящать его об этом. «Ты прав, мой друг, — бурый беот положил руки на погнутый штурвал «броневичка», — война близко. И ещё неизвестно, как она для нас обернётся».

— Так что у вас с Лупо? — вкрадчиво спросил он. — Она явно относится к тебе теплее.

— Ни разу.

— Ну, или более-менее терпимо.

— Вот это ближе к истине, — Лункс загадочно улыбнулся, словно вспомнил что-то приятное, — и эту тайну я раскрою только перед смертью.

***

Ночью в Сольтене редко кто спал. Анимагены, бессмертные существа из металла, несильно нуждались в отдыхе, разве что после нескольких месяцев беспрерывной активности. Потому никто не возмущался громкой музыке из дома, наполовину вросшего в скалу. Гулкие басы резонансом отражались от каменистых стен, наверняка вызывая где-то в горах обвалы и лавины. Впрочем, такие праздники нередко отмечали в Сольтене с размахом. Если бы не Кари, то Вульпи разошёлся бы на весь квартал, буквально на каждом ходу объявляя, что у его старшей дочери день рождения. Но сейчас он лишь стоял у главного входа в дом вместе с Харой, оживлённо рассказывая ей о прошедших за её отсутствие событиях. Голубой свет фонарей, установленных на дома вместо привычных столбов, напоминал им Рахнак, только более чистый и с широкими улицами. Ветер почти стих, и лишь где-то далеко в горах слышался его злобный вой, так нагло перебитый танцевальной музыкой.

— … а ещё неподалёку откопали пещеру, где протекает подземная река, — громко говорил он, пытаясь перекричать грохот басов, — теперь у нас ещё один источник воды появился…

— Ты мне уже об этом рассказывал! — прокричала ему в ответ зайчиха, слегка пританцовывая в ритм. Из дома она вышла, потому что хотела встретить Урси, который сообщил, что подъезжает к городу.

— Когда? — огорчился рыжий анимаген.

— Три раза за неделю до моего приезда, — она посмотрела на дом через дорогу. Такой же наполовину вросший в скалу, с большими дверями и окнами, но с синими изогнутыми линиями над входом. Анимагены ценили индивидуальность и старались сделать каждый дом особенным — веяние новообретённой свободы от «Нового Рассвета».

— Да ну как так-то? — Вульпи даже поник. — А про медальон я тебе рассказывал?

— Это про ту медяшку, которую тебе всучил фанатик? — Хара фыркнула. — Насколько я знаю, она символизирует Пантеон.

— Ну да! Я почитал, — лис укоризненно махнул хвостом, когда Хара ошеломлённо вытаращила глаза, — я почитал про этот символ в Архивах. Оказывается, далеко не все адепты носят такие… Ну точнее носят-то все, но таки-ие!.. Только единицы удостаиваются чести получить гексадеус из меди, символизирующей наиболее тесную связь с энергией и теплом.

— Ишь, какая важность, — усмехнулась зайчиха, рассматривая медальон в руках друга, — а тебе-то он с чего перепал?

— Не знаю, — пожал плечами тот, — странный адепт назвал меня «избранным» и просто подарил мне его. Это первая вещь, которую подарил мне незнакомый человек, поэтому я ношу его с собой.

— А как же одежда Мастера? — ехидно поинтересовалась она.

— Но он-то мне родной! — всплеснул руками Вульпи. — Я рассказывал про него Капи и Кири, они так им восхищались…

Даже сквозь грохот музыки они расслышали тяжёлую поступь большого анимагена. А вскоре показался и он сам, идущий рядом с низенькой для его роста, подругой. Минот жил неподалёку от Урси и Хары, но редко бывал у себя дома. Большую часть времени он проводил в горах, о чём свидетельствовало постоянное эхо тяжёлых шагов. Лиззи объясняла это тем, что Минот твёрдо решил перебороть свой страх высоты без вмешательства телепатов, и, следуя нелепым методом «подобное подобным», упорно лез в горы. Сама же ящерица, которая осталась жить в Сольтене по долгу службы, скептически относилась к «бесполезному» занятию друга.

— Процветания вашему роду, — поздоровалась она, изящно загнув хвост дугой. Появившееся свободное время, Лиззи ударилась в изучение истории людей и теперь с нескрываемым удовольствием копировала манеры средневековых тайли на свой лад. Особенно её привлекала хивирская культура, полная изящества, танцев и плавных речей.

— И вам того же… — растерялся Вульпи, от неожиданности пожав ей руку. Он никак не мог привыкнуть к новым привычкам чешуйчатой беот, как и Кано, впрочем.

Выдав на лице-экране ломанную линию, Лиззи посмотрела на подошедшего Минота, который без всяких прелюдий осторожно приобнял Хару.

— Виделись, — изрёк он, посмотрев на Вульпи.

— Ну ты и вымахал! — воскликнула зайчиха, легонько стукнув его в плечо. Тот даже не пошатнулся, вызвав у неё уважительную улыбку. Но не успел тот ничего ответить, как двери дома раскрылись, и на ничего не подозревающего быка выбежали Капи и Кири, с радостными визгами тут же забравшись ему на плечи по комбинезону.

— Ура-а, дядя Минот! — восклицала лисичка, обхватив руками изогнутый рог. — Пойдём в Альтрил! Ты будешь наш самый главный «танк»! Ну или хотя бы кузнец!

— Не-е, там скучно! — возразила Капи, непроизвольно раскрыв крылья и теперь поспешно убирая их обратно. — Лучше в горы, смотреть на звёзды! — она мельком взглянула на отца, вспоминая его рассказы о Своевольном лесе. Вульпи только поднял два больших пальца вверх, широко улыбнувшись восторгу старшей дочери.

— Поздравляю тебя, — неуверенно промычал тот в ответ, смущённо поджав маленькие ушки.

— Хм, почему такая плохая отзывчивость? — Лиззи тут же взяла ойкнувшую Капи за кончик крыла и потянула на себя. — Неужели брак?

— Да? — расстроенно удивилась канарейка. — Ну вот…

— Да нет, тётя Лиззи, просто Капи бестолковая и летать толком не умеет, — отмахнулась Кири, заметив, что Харси высунул мордочку из дома, — дядя Минот, мне вот этого, с длинными ушами!

— Да не надо! — завопил зайчонок, тут же скрывшись в темноте прихожей. — Хиру! Меня обижают!

На звук голосов вышли остальные дети. Музыка стихла, и в доме загорелся свет. Увидев, что пришли новые гости, Кари тут же пошла разогревать новые порции угощений и торта, предусмотрительно спрятанного от своего мужа.