Вариант Серая Гончая - Александр Прасол

8

Некогда бухта Фиалок была пустынным берегом. В годы знаменитой калифорнийской "золотой лихорадки" сюда заходили корабли с севера. Эта с виду уютная и тихая бухта была ужасной западней. Под ее голубыми безмятежными водами притаились острые рифы, о которые пропороло свое брюхо не одно судно. И поскольку золота здесь не нашли, а в скором времени до Литтлвуда, тогда еще старательского поселка, протянули железнодорожную ветку, на бухту Фиалок как на возможный удобный порт махнули рукой. Иногда по воскресным дням сюда приезжали горожане на пикник, в остальное же время здесь было тихо и пустынно. Здание военно-морской лаборатории, построенное у самой кромки моря, издали походило на корпус пансионата. Та же белизна стен, те же крытые солярии, цветущие, клумбы и аккуратно подстриженные кустарники. С низко летящего вертолета ее запросто можно было принять за скромный отель. Крас с любопытством разглядывал окружающий лабораторию пейзаж. Лучи клонившегося к закату солнца постепенно меняли окраску моря, ярко голубевшего под чистым и высоким небом, подобно лепесткам фиалок. "Может быть, от этого и пошло название бухты?" - подумал он и, наклонившись к воде, потрогал ее рукой. Приятная прохлада щекотала влажную от пота ладонь. - Ну что ж, - произнес он вслух, - мне здесь нравится. - Ну, как вам здесь? - сказал кто-то за спиной, словно подслушав его слова. Доктор резко выпрямился и с неприязнью посмотрел на подошедшего. Это был Лэрри. Он стоял, слегка жмурясь от солнца и, склонив голову набок. Красу вдруг захотелось ударить его по этой кривой оголенной шее. Он сделал глубокий вдох и с вызовом спросил: - А вас что, следить за мной приставили? Лэрри, похоже, нисколько не обиделся. - Бен, во-первых, мы с тобой уже перешли на "ты", а во-вторых, запомни Лэрри Стикс никогда в жизни не был стукачом. Ну и напоследок еще одно: здесь никто ни за кем не следит. Полковник платит нам слишком большие деньги, чтобы опасаться каверзы от кого бы то ни было. Красу стало стыдно, и он примирительно сказал: - Извини. Просто ты подошел так тихо, что я подумал... Лэрри рассмеялся; - Каждый из нас, впервые попадая в бухту Фиалок, поначалу сходят с ума от этой красоты, а потом привыкает к ней и пользуется, как пожелает. Хочешь искупаться? - Можно. Только нужно сходить за плавками и полотенцем. - Валяй, я подожду тебя здесь. Но купание в тот день так и не состоялось. Едва Бенджамин вошел в здание лаборатории, как услышал из висевшего на стене динамика: "Доктора Краса просит зайти начальник лаборатории". В кабинете Редстоуна сидел лейтенант Флани. До появления доктора они, видимо, что-то обсуждали, но едва он переступил порог, как разговор тут же прервался. - Мистер Крас, - поднялся ему навстречу Редстоун. - Мне бы хотелось поговорить о вами более предметно, так как суть вашего изобретения известна нам в самых общих чертах. Прошу вас присаживаться. Крас понимал, что на него стали тратить деньги уже в ту минуту, когда послали к нему Фланка. Предстояло отработать кредит, и он стал сжато формулировать суть одорологии как науки. Редстоун внимательно слушал, и доктор против желания стал углубляться в детали, приводить отвлеченные примеры и, странное дело, ни разу не был остановлен. Только однажды Редстоун позволил себе бросить реплику: - Ведь это же переворот во многих отраслях!.. После чего Краса буквально понесло. Он напрочь забыл, где и в чьем обществе находится, идеи сыпались из него с такой быстротой, будто доктор галлюцинировал в удивительном наркотическом опьянении. - ...Я не могу пока поручиться за достоверность, у меня нет столь тонких приборов, но мне кажется, что природа запаха имеет не молекулярную, а скорее волновую основу. И если это так... - от волнения доктор даже захлебнулся воздухом. - Вы и представить себе не можете, до чего же расширится практическое применение одорологии. Представьте себе: запаховое телевидение, отпугивание животных и насекомых - в одних случаях и, напротив, привлечение их - в других, повышение комфортности среды обитания человека... Голова кругом идет от перспектив! Доктор некоторое время молчал. Видно было, что панегирик одорологии слегка утомил его. - Я думаю уже завтра, - продолжал он после паузы, - проверить наличие оборудования в вашей лаборатории и вплотную заняться всем этим. Его слушатели удивленно переглянулись. Крас заметил это и сделал свой вывод; - Вы, вероятно, считаете меня безумным? - О нет, доктор, - поспешно вымолвил Редстоун. - Напротив, я еще ни разу не встречал столь стройно и страстно изложенной научной теории. Завтра лейтенант Фланк сможет предоставить вам все, чем мы располагаем, а в случае каких-либо пробелов тут же свяжемся с нашей головной базой, и оттуда пришлют все необходимое для ваших экспериментов. В нашей библиотеке вы найдете микрофильмированные каталоги рекламных проспектов фирм, специализирующихся на электронике. Любой прибор будет в вашем распоряжении. Для нас нет ничего невозможного. Главный наш принцип: конечный пункт. И поверьте, наша лаборатория ни разу не посрамила своего имени, - не без самодовольства закончил Редстоун.

Ночь была беспокойной. То ли крепкий кофе был тому виной, то ли смена привычной обстановки, но Крас долго ворочался в кровати, мысли хаотично носились в его голове, отгоняя сон. Несколько раз он вставал, подходил к окну и смотрел на море. Оно изредка вспыхивало искорками бликов и было таким спокойным, что и у него на душе тоже немного прояснялось. Большой рогатый месяц вынырнул откуда-то из-за горизонта, медленно стал карабкаться вверх, и море под его слабым светом стало преображаться. Посеребренная дорожка перебежала через бухту и пропала вдали, там, где слились темное море и темное небо. И доктору вдруг стало невыразимо хорошо; ничто не тревожило его, ничто не отвлекало от мыслей, которые теперь побежали спокойнее и плавнее. "Они назвали меня мессией, - думал он. - Что же, это не так уж далеко от истины. Если Христос посетил наш мир сначала как Учитель, а затем придет как Судия, то почему бы и мне не придти к людям Избавителем от многих напастей? Право же, они достойны быть счастливыми, и мне предстоит подарить им частичку этого счастливого существования. Пусть другие сделают что-то иное, а я поставлю на службу человеку одорологию". Крас смотрел аа беспредельность моря и неба и чувствовал, что и мысли его тоже становились беспредельными. Забылся он только перед рассветом, и сон его был неглубок и зыбок, как легкий туман, укрывший бухту... Разбудил его стук в дверь. - Войдите! В дверном проеме показалась голова Лэрри - Хэлло, Бен! - весело приветствовал он. - Как спалось на новом месте? - Нормально, - ответил доктор. - Привыкаю, хотя, по правде говоря, это далеко не Моллесворс. - Это уж точно, - хохотнул Лэрри. - Я решил добровольно взять над тобой шефство. Знаешь, так легче привыкнуть. Пойдем искупаемся? Красу хотелось еще поваляться в постели, но он понимал - если позволить себе подобные поблажки, то осуществление мечты сможет отодвинуться бог знает на какой срок. И он разом поднялся. Странное дело, однако сегодня весельчак Лэрри уже не вызывал в нем раздражения своей назойливостью. Даже наоборот, Бенджамину было приятно, что за ним хоть кто-то присматривает, беспокоится, словом, скрашивает его одиночество. Пока доктор одевался, Лэрри успел осмотреть его комнату и, подойдя к окну, сказал: - А знаешь, Бен, я бы тому парню, который строил наш приют, выкатил пару бочонков старого доброго эля. Ты обратил внимание, что все жилые комнаты тут выходят окнами на море? В словах Лэрри не было ничего необычного, но Крас вдруг насторожился: с каких это пор механик посещает жилье сотрудников лаборатории? А может быть, он и впрямь приставлен следить за ним? Мгновенно обдумав это предположение, доктор решил быть поосторожнее в разговорах. Но механик словно прочел мысли Краса: - Полковник поручил мне установить всюду селекторную связь, так что поневоле я оказался гостем у всех, кто здесь работает. Кстати, Бен, не хочешь ли ты нас сделать своими подопытными кроликами? - Как это? - Я бы на твоем месте установил в каждом номере этого пансионата по одному приборчику для запаха. И пусть бы мне делали заказы на особую, индивидуальную атмосферу. А то у всех жизнь разная, а дышим одним и тем же воздухом. А? - Вообще-то это идея, - ответил Крас. - Но разве Редстоун разрешит такое? - Ты просто не знаешь еще старика полковника, - фамильярно отозвался Лэрри о своем начальнике. - Он страшно любит все эти новинки и приветствует, когда они вначале внедряются у нас, в лаборатории. Он тогда в любую секунду может воочию убедиться, как они работают. Так сказать, домашний полигон. Ну да ладно, чего ты застыл на месте? Поторапливайся. Крас и в самом деле перестал собираться. Странное дело, только сейчас он вспомнил о Сью. А ведь она была первой, у кого он установил одорофон. В часы, когда он оставался с ней наедине, доктор менял режимы работы прибора, и они пускались в самые удивителньые путешествия, навеянные замысловатыми комбинациями запахов". "Сью, девочка моя, - подумал он, - как же я мог о тебе позабыть? Сегодня же позвоню..." Он огляделся и обнаружил, что в комнате нет телефона. Все правильно; секретное заведение есть секретное заведение. Когда Бенджамин и Лэрри спустились вниз и пришли на пляж, почти все обитатели пансионата уже собрались на берегу. Крас испытывал легкое смущение оттого, что все смотрели на него с любопытством, но успел заметить при этом, что лейтенант Фланк азартно играет в теннис с высоким худощавым блондином, а Редстоун как раз выходит из воды. - Доброе утро, доктор Крас? - громко поздоровался он. - Мне очень жаль, что пришлось вас побеспокоить в такую рань. Признайтесь, вы ведь скверно спали? Доктор кивнул. - Но лучше сразу привыкнуть к нашему распорядку дня. Это единственное ограничение воли всех, кто здесь находится. После завтрака прошу вас зайти ко мне. - И Редстоун стал энергично растирать полотенцем свое загорелое мускулистое тело. Прохладная утренняя вода сразу же сняла устадость. Она прекрасно держала, и доктор резкими гребками проплыл сотню ярдов, а затем перевернулся на спину и отдохнул, глядя^ в прозрачную синеву веба. Затем не спеша поплыл к берегу... Когда он вошел к Редстоуну, тот внимательно просматривал газету и казался чем-то обеспокоенным. - Вот, полюбуйтесь, - сказал он, едва Крас сел в кресло, и протянул ему свежий номер "Кроникл". Газета поместила статью под броским заголовком "Кому мешал доктор Крас?". Прежде чем приступить к чтению, Крас посмотрел иа подпись. Он так и знал, это был материал Стива. В центре полосы было помещено большое фото - Сью у себя дома, она печально смотрит на подаренный доктором одорофон. Крас нахмурился и вернул газету Редстоуну. - Это мой друг написал. Я ведь никого не предупредил. - Какой номер телефона у вашей знакомой? - деловито осведомился Редстоун. - Пожалуйста, 6-3-40 7-200 в Моллесворсе, - попросил он кого-то в трубке и протянул ее доктору. Тот взял ее, прижал к уху и с удовлетворением стал слушать, как на том конце провода возникли длинные гудки вызова. Что-то щелкнуло, он услышал чуть хрипловатый, заспанный голос Сьюзен. - Сью! Сью! - взволнованно крикнул доктор.- Это я! - Бен, милый, где ты? Тебя похитили? Что они тебе сделали?! Крас молчал. - Они запрещают тебе говорить? - волновалась она. - Бен! - Нет-нет, что ты, - словно очнулся доктор.- Я нахожусь... - Он скосил глаза на Редстоуна. Тот разрешающе кивнул. - Я в бухте Фиалок. Слышишь? - Зачем ты туда поехал, Бен? Почему ты мне ни слова ие сказал об этом? - Понимаешь, - начал было оправдываться доктор, - так случилось ... - Тебя домой не отпустят? - Нет. То есть да... То есть... - совсем растерялся Крас. - Я еще не зваю. Я работаю здесь... Ему было немного не по себе оттого, что Редстоун сидит напротив и ловит каждое его слово. А он боялся - вдруг скажет что-нибудь такое, за что потом придется дорого заплатить. И умолк, не зная, о чем говорить дальше. Редстоун жестом попросил у него телефонную трубку, и доктор охотно ему ее протянул. - Дорогая миссис, - мягко сказал Редстоун, - Доктор Крас согласился поработать над своими приборами в нашей научной лаборатории. Здесь у него отличные условия, он вам об этом сам сможет рассказать. Я думаю, где-то через недельку вы сможете приехать сюда, чтобы самой убедиться в его добром здравии. А пока я прошу вас об одном: сообщите репортеру, который был у вас, что с доктором все в полном порядке. Думаю, что у него тоже будет возможность посетить бухту Фиалок. До свидания, миссис Сью. И он снова передал трубку Красу. - Сью, ты приедешь ко мне? - обрадованно спросил тот. - Конечно. - О'кей, тогда до встречи? - Счастливо, Бен. Редстоун дождался, пока доктор закончит разговор, и с улыбкой спросил; - Ну, вы довольны? - Да, спасибо, мистер Редстоун. Прямо камень с души... - Хорошо. А теперь перейдем к делу. Меня заинтересовала та часть вашего вчерашнего рассказа, где вы говорили о ночных бабочках. Каким образом самец отыскивает самку? Какова чувствительность его обоняния? Доктор задумался. Чего-чего, но такого вопроса он ожидал меньше всего. - Я могу оперировать лишь данными, полученными другими учеными-энтомологами. Они выделили ароматическое вещество, которое испускает одна из желез на теле самки "ночной красавицы". Так вот, достаточно концентрации его в одну молекулу на кубический метр воздуха, чтобы самец смог найти свою самку на расстоянии до двух десятков миль... Очень трудно ставить такие опыты, но эти данные достоверные, они приведены в журнале "Биотекнолоджик". Капитан первого ранга Редстоун некоторое время молчал, думая о чем-то своем. Потом внимательно посмотрел на доктора и спросил: - Мне представляется, это интересное направле ние. Вы не хотели бы поработать над этим? - Не знаю, - недоуменно пожал плечами Крас. - Я никогда не вникал в суть таких исследований. Мои интересы лежали несколько в иной плоскости. А почему вы вдруг об этом заговорили? - Просто у меня возникла одна идея, - ответил Редстоун. - Кстати, пока вы плавали, Лэрри попросил меня разрешить установку во всех помещениях одорофонов. Мне это предложение поправилось. Думаю, в ближайшие дни все обитатели нашего тихого пансионата смогут переноситься из гор в тропические леса, где благоухают орхидеи... Доктор улыбнулся. Ну что ж, по всему выходит, что дарить людям счастье он начнет отсюда, из бухты Фиалок. "Красивое название! - подумал он. - Может быть, так и должно быть. Великое дело начинается с красоты".