Unknown - RePack Diakov

— Хорошо, спасибо.

Не знаю, почему я это делаю. Может из-за привычки целовать свою маму в щеку перед сном, но я делаю шаг вперед и нежно прикасаюсь губами к ее щеке. Я слышу, как она перестает дышать, когда я делаю это, но я не могу остановиться. Что-то внутри подталкивает меня вперед. Ее теплая кожа слегка задевает щетину на моем лице, и мне приходится изо всех сил сдерживать себя, чтобы не скользнуть губами к ее рту. Я играю в опасную игру, и не знаю, почему я это делаю, не считая удовольствия от ощущения ее кожи на моих губах.

Эмили смотрит на меня своими ясными глазами, словно ожидая, что я снова это сделаю, продолжу оттуда, где закончил. Пространство. Мне нужно немного гребанного пространства. Я отступаю назад, высвобождаясь из ее тепла, и бросаюсь к лестнице. Я такой идиот. Какого хрена я делаю?

— Тристан?

Ее голос влечет меня, как пламя мотылька. Я оборачиваюсь и нахожу ее всего в паре сантиметров от меня. Ее розовые губки раскрываются, посылая горячую волну желания по моему телу. Я сдерживаю стон, когда мысль от том, как они будут выглядеть обернутыми вокруг меня, закрадывается в мою голову. Я закрываю глаза, борясь с желанием увидеть выражение ее лица, когда мой член заполнит ее милый ротик. Бл*дь, я почти сожалею, что внизу меня ждет другая. Дерьмо. Я даже не должен думать подобным образом об Эмили. Даже если не принимать в расчет тот очевидный факт, что она младшая сестренка, которой у меня никогда не было, ее невинность говорит мне о том, что есть черта, которую я не должен переступать. Никогда.

— Тристан? — зовет она снова.

— Да, Эмили?

Она изучающе смотрит на меня, словно пытаясь разгадать что-то в моих глазах. Я надеюсь, что она не сможет увидеть желания, рвущегося наружу.

— Ты все еще считаешь меня красивой?

Ее слова посылают дрожь по всему моему телу, воспламеняя меня. Я все еще помню, как она спрашивала об этом у меня четыре года назад. Тогда, я не задумываясь ответил ей. Мой ответ нельзя было воспринять никак иначе, лишь как братское обожание. Но сейчас, я чувствую, что слова застряли у меня в горле. Я говорю себе отвернуться и спуститься вниз к женщине, ожидающей меня в моей постели, но я не могу. Мои ноги приросли к полу, заставляя меня ответить ей. Я знаю, что буду сожалеть о том, что рассказал ей о своих чувствах. И не потому, что это неправда, а потому, что они никогда не были более искренними.

— Ты все еще самая красивая девушка, которую я знаю

Она делает шаг ко мне, заставляя мое сердце бешено колотиться. Я не могу этого сделать. Я не могу к ней привязаться. Я не хочу разрушить ее, потому что знаю, что она может стать моей погибелью, я и так веду себя с ней осторожно, стараясь не обидеть. Она вздрагивает, когда я отворачиваюсь от нее. Не оглядывайся. Я продолжаю смотреть вперед, возвращаясь в свою комнату. Спустившись вниз, я слышу, как она зовет меня тихим надломившимся голосом. Я говорю себе не обращать на него внимания, заглушить звук ее голоса единственным известным мне способом.

— Что тебя так задержало? — ноет брюнетка в моей постели.

— Ничего. Раздевайся.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

ЭМИЛИ

Я открываю глаза, почувствовав, что кто-то присел на край моей кровати. Я приподнимаюсь и вижу, что Тристан, одетый в темный костюм, смотрит на меня с широкой улыбкой. Мне требуется некоторое время, чтобы преодолеть шок от того, что я увидела его в таком дорогом костюме. Что-то в том, как он обтягивает его мышцы, заставляет мой разум кипеть, а сердце волноваться. Впервые с того момента, как он вернулся, он не надел свои привычные джинсы и футболку. Я думаю, Николасу наконец-то удалось убедить его пройтись по магазинам, и кое-что купить.

— С днем рождения, Лили-Цветочек.

Я улыбаюсь при звуке моего прозвища, которое он произносит игривым тоном. Не могу поверить, что уже наступил мой день рождения. Если бы я могла осуществить хоть одно мое желание, я определенно хотела бы просыпаться вот так каждое утро. Возможность чувствовать его сидящим рядом со мной можно усовершенствовать только ощущением его рук, обнимающих меня.

— Я хотел прийти сюда раньше остальных, потому что у меня есть для тебя подарок. Вернее, два.

— Ты не должен мне ничего дарить.

— Должен.

Тристан достает из кармана маленькую коробочку. Когда он открывает ее, я замечаю серебряную цепочку с подвеской посередине. Мои глаза наполняются слезами, когда я понимаю, что подвеска - это водяная лилия, распустившаяся из листочка.

— Ты так выросла. Я подумал, что это будет уместно.

— Это так мило...значит ли это, что ты начнешь называть меня Лили?

Тристан смеется.

— Я буду называть тебя так, как ты захочешь...Теперь, позволь мне надеть это.

Я встаю, и Тристан обходит меня сзади, чтобы застегнуть ожерелье на моей шее. Его пальцы дотрагиваются до моей ключицы, посылая волну мурашек по моей коже. Я понимаю, что он не имеет в виду ничего такого, но я воспринимаю это по-другому. Для меня это все более значимо. Его большой палец останавливается и зависает прямо под моим ухом. Его пальцы излучают жар, словно горячие камни, прижатые к моей коже.

— Ты говорил о втором подарке, — говорю я.

Его горячее дыхание щекочет мое ухо, когда он наклоняется и поворачивает меня лицом к себе. Я изо всех сил стараюсь не пялиться на то, как его карие глаза выделяются на фоне загорелой кожи. Каждый раз, когда я говорю себе, что Тристан мне просто брат, я вспоминаю ощущение его прикосновений к моей коже и его взгляд, задерживающийся на мне чуть дольше.

— Ты жадная крошка, не так ли? — говорит он приглушенным голосом. — Ты получишь свой второй подарок позже.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

ЭМИЛИ

— С днем рождения, сестренка! — Николас подходит ко мне и подхватывает меня на руки. Я почти задыхаюсь в его объятьях, когда кружит меня, крепко сжимая. Последнее время я его почти не видела из-за выпускных экзаменов. Он вечно слишком занят вечеринками, свиданиями с моделями и попаданием в неприятности в его университетской общаге за то, что тайком водит туда своих девушек. Я вообще не понимаю, зачем он там остается, если половину времени проводит дома. Я краснею, когда он оставляет слюнявый поцелуй на моем лбе.

— Боже, Ник. Спасибо, что обслюнявил меня.

Он смеется, когда я вытираю его поцелуй тыльной стороной ладони.

— С днем рождения. — я узнаю голос прежде, чем вижу его. Улыбка на его лице достигает его глаз. Это самая соблазнительная вещь, которую я когда-либо видела. Несмотря на прохладное утро, я чувствую волнение от вида его взъерошенных черных волос, гладкой загорелой кожи и ослепительной улыбки. У меня теплеет на душе при воспоминании о том, как он пришел ко мне утром раньше остальных. Он, должно быть, прокрался сюда до обеда. Я случайно задеваю Тристана и на мгновение я чувствую прикосновение его пальцев к моему локтю. Как бы мне не хотелось этого, но его прикосновение вызывает во мне волну нервного возбуждения.

— Ты в порядке, сестренка? — обеспокоенный голос Ника возвращает меня обратно из моей задумчивости.

— Да, я в порядке. — я таю, встретившись взглядом с Тристаном. Он ни разу не отвел взгляда.

— Хорошо, а то я заволновался. Мне показалось, что ты задыхаешься.

— Со мной все хорошо, — говорю я более твердым голосом, остро осознавая, что взгляд Тристана прожигает меня насквозь.

— Надеюсь, ты готова к вечеринке. Мама с папой уехали на выходные, так что весь дом в нашем распоряжении, — говорит Ник с озорной улыбкой.

Не знаю, как переживу сегодняшний день, но я рада, что Кэси приедет вечером, чтобы отпраздновать мой день рождения. Или еще лучше, она поможет мне не выставить себя полной дурой.

***

— Эмили! — высокий голос Кэси звенит в фойе, когда она входит с огромным коричневым картонным пакетом в руках. Я сдерживаю смех, когда ее туфли на слишком высоких каблуках стучат по полу, практически слетая с ее ног. На лице Николаса появляется улыбка, когда он осматривает футболку Кэси с надписью Я живу музыкой, обрезанные шорты и леггинсы с принтом поп-арт. Если бы она не была моей лучшей подругой, я бы сомневалась в ее вменяемости. Мне стоило бы уже привыкнуть к полному отсутствию чувства стиля у нее, но к такому трудно привыкнуть. Иногда кажется, будто она одевается в темноте.

— Привет, жеребец, — говорит Кэси Нику.

Она подмигивает ему и вертит попкой, что заставляет его выплюнуть свой апельсиновый сок на пол. Я взрываюсь от смеха, когда он пытается стряхнуть капли со своего кардигана от Giorgio Armani. Он вряд ли обрадуется, когда поймет, что ему придется отправить свой кашемировый свитер в химчистку. Мне уже почти жаль работника химчистки. Уверена, Ник самый дотошный человек, когда дело касается его одежды.

— Привет, Кэси. Как поживают твои прыщи?