Земные приключения неземной женщины неизвестного космонавта Сашки-Пряник - Алексей Зимнегорский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я смотрю, там у вас наверху все, как у нас здесь. Что в остатке?
– Восемь.
– Было шесть.
– Я вспомнила еще четверых.
Настасия бросила Сашке одежду:
– Нужно одеться прилично. Все, я теперь тебя продвигаю. И персональный стилист твой, и агент. Представляешь, как продвинемся, КО-РО-ВИ-НА и КОСМОНАВТ ПРЯНИК.
Сашка развернула вещи, подняла с пола палетки:
– Это не кроссовки и без липучек. А это вообще безразмерная фигня. На кого я буду похожа, по-твоему?
– На современную, нормальную и земную телку.
– Да не хочу я быть телкой земной.
– Ладно, не будь. Просто переоденься. У нас свидание с этим твоим Толькой. Нашла его и договорилась. Объяснила ему, как смогла. Я помогу тебе раздвинуть его рамки привычного. Не все потеряно. Мне показалось, что он на меня как на женщину реагирует.
Сашка нехотя встала с кресла. Настасия оценивающе оглядела ее:
– Фигурка у тебя класс. Ты такой красоткой после космоса стала?
– Вообще-то гены у меня. И я там, – показала наверх пальцем, – с дорожки не слезала.
– Ладно. Завтракаем, космонавтка.
– Космонавт. А пряники остались еще?
– Сдались тебе эти пряники. Мы же в Казани. Пробуем местную кухню, идем в треугольничную.
43. Совещание в воскресение в шесть утра в Центре подготовки полетов.
В зале заседания собралась две сотни человек от «всех заинтересованных сторон». Из них кто-то дремал, кто-то зевал, кто-то спал с открытыми глазами. В воздухе витал запах выходных – смесь перегара, одеколона, дыма от сигарет и костров шашлыков. Двери резко и с шумом открылись, прогнав сонливость у сидящих. В зал вбежал Пригожин и занял место в президиуме:
– Так. Доброе утро всем. Все надеюсь проснулись. Предлагаю поработать и коротко обсудить текущую ситуацию, которая изменилась. Кто хочет доложить? А Максим Максимович у нас где?
В первом ряду поднялась девушка:
– Роман Петрович, он на больничном.
Пригожин нахмурил брови и начал высекать слова на камне:
– Какой больничный? Какая болезнь? Есть только одна болезнь, которая может помешать выйти на нашу работу. Смерть. И не простая смерть, а смерть от падения астероида на землю.
Пригожин засмеялся, посчитав шутку очень удачной. Зал согласился с удачной шуткой. Засмеялся и зааплодировал. Пригожин прервал жестом возбуждение зала.
– Коллеги, дело непростое, потому обсуждаем только узким кругом. Так что попрошу настроиться на работу с учетом изменения ситуации. Вопросы я ваши понял. Ответ знаю. Есть еще что-нибудь? Ноль.? Хорошо, тогда все свободны. Максима Максимовича ко мне. Срочно.
44. В треугольничной.
Весь стол перед Настасией и Сашкой был заставлен тарелками. Настасия достала с одной из них пирожок:
– Эта татарская кухня что-то с чем-то.
Сашка повертела в руках треугольную булочку:
– Странный какой-то
– Это эчпочмак. Треугольник по-ихнему
– Опять треугольник, как у дельфинов? С чем он?
– Мясо картошка лук, тесто. А это – белеш.
– Вкусно. А в нем что?
– Тесто, лук, мясо, картошка.
– А смысл?
– Другой вкус получается. У них почти все мясо, лук, тесто, картошка. Но есть и прикольные. Вот этот попробуй.
– Тоже тесто, мясо..
– Неееет. Там рис, изюм, творог, яйцо.
– Все подряд?
Сашка надкусила пирожок:
– Вкусноооо. Почему пряники не делают с такой начинкой а?
Настасия закатила глаза:
– Губадия называется вроде или что-то типа такого.
Сашка попыталась повторить, "закат глаз"
– Смешно, но вкусно. Губа Дня.
Настасия сделала пару фото еды, разложенной на столе:
– Мне самой сначала смешно было. Г-у-б-а-д-и-яяя.
Сашка снова закатила глаза и повторила тоном Настасии:
– Г-у-б-а-д-и-я яяя.
Было заметно, что Настасия Сашкиного юмора не оценила:
– Ты меня троллишь что ли? Я сейчас могла бы задеться и обидеться.
Но на это времени нет. Мы опаздываем
45. Свидание у Нуриева.
Сашка и Настасия еще на подходе к памятнику заметили Толика. Он снова в одиночестве стоял и смотрел на памятник Нуриеву.
Настасия положила руку на плечо Толика:
– Анатолий?
От неожиданности он встрпенулся и суетливо оглянулся на Настасию:
– Ааа, это ты, привет…
Он увидел Сашку, и выражение лица его поменялось:
– А ты здесь что делаешь, в космосе отмороженная? Космонавтка придурочная. Гопница орбитальная.
Сашка встала в боевую стойку и вышла на захват:
– Повторить? Мужелюб танцующий.
Настасия навела них телефон.
Толик успел вывернуться и, выкинув вперед правую ногу, легонечко ударил Сашку по затылку:
– Женщин не бью, а таких можно.
– Ах ты Волопас. Бля. Ой, то есть Мля..чный путь.
После их нескольких попыток нанести друг другу удары, вмешалась Настасия:
– Ну все, все. Жаль, не успела отснять спаринг балеруна с космонавткой.
– Артиста балета. – Толик гордо поднял голову.
– Ага, и космонавта!!! К тому же первого, в космосе беременного.
Настасия встала между покрасневшей Сашкой и серым от негодования Толиком:
– Так. Вы. Угомонились оба?
– Она первая начала
– Ну все, просто баттл: русский космос против русского балета. Как вам идея? Что-то в этом есть. Нет, лучше тройной баттл! Проект «Треугольник». Три столпа современной России. Баттл. Я прямо вижу это. Сразу вирусное видео.
Настасия закрыла глаза и воочию представила, как бы это выглядело.
46. Проект «Треугольник».
– На футбольном стадионе горит табло с надписью Проект «Треугольник» – Супер баттл – Три грани Руси: Балет – Космос – Поэзия. Продолжатели Павловой, Пушкина и Гагарина. На мониторах появляются, сменяя друг друга, картинки известных русских поэтов, артистов балета и космонавтов: Пушкин, Павлова, Толик, Нежинская, Петипа, Нуриев, Лермонтов, Гагарин, Циолковский, Барышников, Сашка-Пряник, Есенин, КО-РО-ВИ-НА…
Голос Сашки вывел ее из задумчивости:
– Настасия? Мы здесь не за этим.
– Кстати, местные могли бы быть спонсорами. Сеть треугольник – спонсор проекта Настасии КО-РО-ВИ-НА «Треугольник». Ну круто же…
– Настасияаааа, – прервала ее Сашка.
Настасия обняла Толика и закатила глаза:
– Анатолий расскажи, что там за теория такая.
47. Любовь Толика.
Толик отстранился от Настасии и заходил взволнованно вокруг памятника:
– Понимаете, балет – это совершенное искусство. И на самом деле, я на практике люблю Нуриева, а его уже нет, но есть Михаил Николаевич. Он сложен совершенно, даже более чем. Если бы видели его движения, руки…
Толик высоко подпрыгнул и дотронулся до бронзовой руки Нуриева:
– Ноги, стопы, лодыжки.
Толик залез на памятник и погладил ногу Нуриева:
– И все остальное. Мое чувство пока неосознанно, но оно внутри.
Настасия подошла к Толику и погладила его по спине:
– Вы не волнуйтесь только. А у Вас девушка была?
– У меня пока никого не было. Не до этого мне, я полностью в искусстве. Оно требует самоотдачи! И Михаил Николаевич говорит так же.
– А годков-то Вам сколько?
– Про возраст спрашивать не очень прилично у артиста.
– А все же?
Сашка решила вмешаться:
– Да видно же, сопливый еще, думаю, 25.
Анатолий обижено надул губы:
– Через месяц будет уже.
Сашка внимательно посмотрела на Толика. Он действительно показался ей таким же красивым, как главный герой какого-то очередного космического фантастического боевика:
– Толик, тут такая штука. У меня есть договоренность с определенными людьми о том, что я помогаю им с тобой, а они мне. Я хочу, чтоб все было справедливо
– Я знаю, кто эти определенные люди. И они против моего увлечения. Но если бы видели его. – он показал на скульптуру.
Настасия отвлекалась от разглядывания памятника:
– Ладно, Анатолий, мы как раз просто хотим посмотреть на этого твоего Михаила Николаевича и все.
– Приходите на репетицию. Она через полчаса.
Толик ушел, картинно раскланиваясь.
Настасия посмотрела ему вслед:
– Саш, я думаю, не все
