Почти смешная история - Эмиль Брагинский

- А я тут треплюсь! - с неожиданной для него искренностью воскликнул красавчик. - Галстук, прости! Хочешь, я на колени встану?

Видя, что блондин действительно готов упасть на колени, Мешков вскочил и успел его удержать:

- Не надо, что ты! Пожалуй, я расплачусь и пойду.

- Ни в коем случае, - возразил красавчик. - Человек не должен быть один, тем более мужчина! - Он крикнул официантке: - Девушка хорошая!

Официантка кинулась к красавчику.

- Что есть у нас из горячих? - выразительно начал блондин. Что-нибудь невозможное и выдающееся?

- Ничего! - растерялась официантка.

- А если подумать, покумекать и сообразить?

- Яичница с помидорами! - обрадовано нашлась официантка.

- Мало! - покачал головой блондин.

- Сверху ветчины накрошить! - официантка старалась изо всех сил.

- Лучше, но еще не конец.

- И еще посыпать брынзой и укропом, - упоенная творчеством, официантка даже задохнулась.

- По-моему, принято! - Красавчик поглядел на Мешкова. - Мы это будем есть, Галстук?

- Будем, - ответил Мешков. - Как тебя все-таки зовут, Джинсовый костюм?

В это же время другой поезд двигался ровно в противоположном направлении. В одном из вагонов, в одном из купе сидели Таисия и Иллария в шляпе.

- Сними шляпу! - попросила Таисия.

- Не хочу!

- Ну как хочешь! - Таисия Павловна откинулась назад и прислонилась к стенке. - По-моему, мы прекрасно съездили, я наработала будь здоров! Там еще уйма мотивов, мы обязательно еще раз съездим.

- Без меня! - Иллария встала, вышла в коридор и стала смотреть в окно. Иллария оперлась руками о металлический прут, на котором висели занавески, прут выскочил из гнезда. Иллария принялась нервно устанавливать его на место.

- Дайте-ка... - подошедшая проводница отобрала у Илларии прут, укрепила его, расправила занавески. - Все на него опираются, все калеки, что ли, всех ноги не держат? - Проводница взглянула на Илларию и сразу широко заулыбалась: - Здрасьте-пожалуйста, а я вас признала!

На недоуменный взгляд Илларии проводница добавила:

- Это ведь вас хахаль со ступенек сталкивал?

- Меня! - гордо подтвердила Иллария,

- Мерзавец! Я бы ему все ноги повыдергивала!

- Совершенно зря, - возразила Иллария, - это не хахаль, а любимый человек!

Дверь в купе была полуоткрыта, Таисия Павловна услышала слова сестры и изменилась в лице.

- Он мне потом звонил, - рассказывала проводнице Иллария, - прощения просил.

- Надо же, как подвезло, - сказала проводница, - они теперь не просят...

- Он мне писем прислал восемь штук, на дне чемодана лежат, а то я бы показала.

- Надо же, писучий... - вздохнула проводница.

- И звонил - девять раз.

- А каждый разговор, он денег стоит! - проводница опять вздохнула.

- Мы бы поженились, только вот сначала надо решить вопрос с жильем, вдохновенно сочиняла Иллария. - Я живу с сестрой, у меня, конечно, комната, но не могу же я его привести в чужую семью, где еще двое детей.

А он свою квартиру обязан жене оставить, надо всегда быть порядочным.

- С квартирами проблема, - согласилась проводница. - Надо в кооператив вступать Опять же за кооператив дерут какие бешенные деньги!

- У нас любовь, - сказала Иллария, - а когда любовь, всегда найдется выход, верно?

- Это, конечно, верно, - проводница вздохнула в который раз. - Но, конечно, выход бывает в разные стороны.

Поезд стал замедлять ход.

- На тебе, станцию прозевала, - проводница бегом кинулась к тамбуру.

Иллария, оставшись одна, увидела полураскрытую дверь купе и подумала, что Таисия могла все слышать. Иллария боязливо заглянула в купе и, не глядя на сестру, сказала:

- Я выйду, подышу, - и поспешно двинулась по коридору.

Таисия еще немного сдерживалась, а потом заплакала. И было странно, и даже немного смешно, потому что плакать Таисия Павловна не умела, привычки такой не было. Слезы стекали по ее лицу, и она беспомощно подставляла под них ладони...

Поезд, с которого спрыгнула на платформу Иллария, прибыл на четвертый путь.

На втором пути уже стоял другой поезд.

Над платформами разносился голос диктора:

- Граждане пассажиры, будьте осторожны, по третьему пути пройдет товарный состав. Граждане пассажиры...

Иллария, равнодушно оглядываясь по сторонам, вдруг увидела Мешкова. Просто она поглядела на третий путь, по которому должен был пройти товарный состав, затем посмотрела на платформу второго пути, и на ней увидела Мешкова, он разговаривал с кем-то в джинсовом костюме. Иллария не поверила своим глазам, она их даже закрыла и снова открыла. Нет, это все-таки был Мешков. Ноги у Илларии сделались ватными, и Иллария прислонилась к фонарному столбу, украшенному объявлением с призывом страховать свою жизнь.

А Мешков внезапно оборвал свой разговор блондином, потому что совершенно отчетливо увидел на второй платформе Илларию в нахлобученной на голову нелепой и милой соломенной шляпе, произведенной наверняка в кустарной мастерской города Древнегорска.

Мешков побледнел и сделал шаг вперед, как бы желая удостовериться, как бы желая поверить в такое неслыханное совпадение.

Иллария просто была не в силах сделать шаг. Она только улыбнулась, виновато и жалко, как улыбаются слепые.

И Мешков тоже вдруг улыбнулся, потому что абсолютно неожиданно для самого себя почувствовал, что ему увидеть Илларию приятно.

Совершив это открытие, он сделал еще один шаг вперед, словно намереваясь спрыгнуть на железнодорожный путь и перебежать его...

Иллария испуганно замахала руками...

И в этот момент по третьему пути пошел стучать кирпичного цвета вагонами, серыми вагонами, цистернами с бензином, открытыми платформами, груженными углем, бесконечный и шумный товарный состав.

Теперь Мешков стал видеть Илларию в какие-то короткие мгновенные промежутки, а потом и вовсе перестал видеть.

Когда товарный состав кончился так же неожиданно, как и начался, Мешков обнаружил пустую платформу, Илларии на ней не было, и не было поезда на четвертом пути.

- Все-таки я неотразимый, - гордо сказал блондин, - видели эту, в шляпе? Вперилась в меня, в глазах тоска, а я на нее моргал!

Мешков яростно схватил блондина за его синие джинсовые лацканы.

- Пустите! - закричал красавец. - Вы что, миндалем объелись? Поезд уходит!

Мешков кинулся к поезду, вскочил на ступеньку ближайшего вагона, подал красавчику руку и втащил его в вагон.

Когда Иллария возвратилась в купе, Таисия быстро от нее отвернулась, достала из сумки зеркальце и настороженно погляделась в него - не остались ли от слез следы. Но Иллария смотрела прямо перед собой, не видя никого и ничего, и грустная улыбка плыла по ее лицу.

- Тася, догадайся, кого я встретила на перроне?

- Английскую королеву! - ответила Таисия.

- Ты не угадала. Мешкова!

Таисия недоверчиво поглядела на сестру. Иллария села рядом.

- Он стоял на второй платформе, мы-то прибыли на четвертую, а по третьему пути шел товарный поезд, поэтому мы не смогли поговорить. В промежутке между вагонами было хорошо видно, и, знаешь, он смотрел на меня с симпатией.

- Я все поняла, вы не разговаривали, вы поцеловались и разошлись по вагонам! - с иронией произнесла Таисия.

- Как я могла с ним целоваться, - пожала плечами Иллария, - когда между нами на скорости шел товарный поезд?

- Ладно, только сними, наконец, шляпу!

- Ему моя шляпа, я это заметила, определенно понравилась, и я ее теперь долго не сниму! - решительно заявила Иллария.

Сентябрь в Москве выдался холодным, и дни пошли серые, и небо стало серебряно-серым, как на полотнах того самого художника, именем которого был назван пароход и однофамильцем которого был Мешков.

Иллария вся съежилась, сидя на скамейке во дворе мешковского дома. По такой погоде в домино никто не играл. Иллария торчала здесь под мокрым тополем одна. Иллария толком не знала, зачем пришла. То ли увидеть Мешкова, вот так неожиданно выйти ему навстречу и мужественно сказать: "Здравствуйте, не ожидали?", то ли спрятаться, увидев его, просто увидеть и все, и достаточно. Иллария не хотела сюда приходить, однако пришла, мерзла теперь на скамейке и ждала неизвестно чего.

Возле Илларии вдруг объявился Толя.

- Можно, я тоже присяду?

- Можно! - ответила Иллария. - Только подстелите газету, скамейка сырая.

Толя сел, не постелив газеты, и сказал:

- Холод собачий! Долго здесь не просидишь.

- Я терплю уже два часа, - сказала Иллария, - правда, меня немножечко бьет озноб, но я не могу двинуться с места. У меня здесь наблюдательный пункт.

Толя полез в карман, достал пачку печенья и протянул Илларии.

- Вы из уголовного розыска?

Иллария надорвала пачку и взяла печенье.

- Нет! - ответила она. - Я по личному розыску, мне нужно увидеть одного человека.

- Мне тоже. Но ожидание, даже самое мучительное, часто приятнее самой встречи. Кажется, я уже дождался!

К дому шла Маша, несла сумку - возвращалась из магазина. Толю она не видела.