Сыграй со мной (ЛП) - Дженнифер Пробст

- У тебя есть собака?

Он кивнул.

- Золотой лабрадор. Ее зовут Белла. Она не такая злая, как Марли, но близка к этому. Мой близкий друг всегда приглядывает за ней, когда я в отъезде.

Она подумала, о том, как она приходит к нему после тяжелого рабочего дня. Вообразила, как приходит домой к Роману каждый день. Сквозь неё проскользнула тоска.

- Я всегда хотела собаку, но всю жизнь находилась в разъездах, да и вообще никогда не сидела на одном месте.

Он посмотрел на ее выражение лица, будто читал каждую её мысль, но не сказал ни слова. Потянув голову, он поцеловал ее.

Сладко. Глубоко. Совершенно. Она ответила ему на поцелуй и отдала ему всю себя. Он потащил ее к себе, и она сжала его возбужденный орган. Он застонал. Его член был как железо покрытое шелком.

- Ты, наконец-то, позволил мне коснуться себя.

Он удовлетворенно поднялся на подушках и улыбнулся.

- Сейчас, да.

Ее глаза сузились и возбуждение выросло в одно мгновение. Он все время держал ее на краю или водил по нему. Она решила отплатить ему той же монетой и спросила:

- Могу я доставить вам удовольствие, сэр?

Он кивнул:

- Можешь.

Его пристальный взгляд бросал ей вызов, который она решила принять.

Ее пальцы прошлись по его ногам, она раздражала своим теплым дыханием его член. Он напрягся в ожидании, и его член стал таким напряженным, что на нем даже вздулись венки. Наконец-то он дал ей полную свободу, и она могла сыграть на по своим собственным правилам. Ее руки обхватили его яички: она погладили их, затем прошлась пальцами по всей его длине, исследуя ее, собирая капельки влаги с его кончика. Она дразнила его, проходя по члену вверх и вниз.

- Возьми его в рот, сейчас же .

Его резкий командный тон заставил её возбудиться. Ее киска сжалась и она открыла рот, чтобы принять его. Она взяла всю его длину глубоко в рот и начала медленно посасывать. Используя язык, доставляя больше удовольствия, облизывая кончик члена, а потом сжала его по всей длине. Он поднял бедра верх, прося большего.

В её крови застучал импульс волнения и влага начала стекать по ее бедру. Она хотела, чтобы он кончил ей в рот, хотела подарить ему сногсшибательное удовольствие и она хотела дарить его ему в течении нескольких часов, поняв, что окончательно обезумела, когда сосала его, облизывала сверху вниз.

- Нет! - закричала она, когда он сменил позу, и она оказалась сверху него.

Она изо всех сил пыталась вернуться в то положение, в котором была, но он положил руки ей на бедра.

- Оседлай меня. Трахай меня и заставь меня кончить, Слоан.

Возбуждение окатило её с новой силой, и она быстро надела на его член презерватив и, широко раздвинув свои ноги, глубоко села на него.

- Рим!

Она двигалась верх и вниз, установив свой собственный темп, ее клитор пульсировал и она выполняла его требования, заставляя его кончить. Его руки потерли ее грудь, затем соски и она напряженно выгнулась. С последним толчком в него она кончила. Его пальцы удовлетворенно вонзились в ее бедра. Она выкрикнула его имя, и он последовал за ней. Оргазм проходил по ее телу все с большей и большей силой, спазмы окутывали ее тело как ураган, и в конце концов она просто рухнула на него. Его дыхание шевелило пряди ее волос. Стуки его сердца стучали в ее ушах. По ней прокатилось чувство полной завершенности. Чувство, что она находится дома.

- Что ты сделала со мной? - прошептал он.

Она ничего не ответила. Просто наслаждалась темнотой и шелком рядом с человеком, в которого только что безвозвратно влюбилась.

Рассвет приближался с бешеной скоростью. Он закрыл глаза, борясь со своим решением. Сегодня у нее был большой турнир. Он хотел разбудить ее глубоким поцелуем и брать её снова и снова. Образ ее мокрой и голой в душе и то, как он мыл бы ее, мерцало в его воображении. Он представлял, как втирает масло в каждую частичку ее тела, особенно в её ягодицы. Он жаждал завладеть ее чувствительностью, всем ее телом и ее душой.

Она так многое ему подарила. Свое тело. Свое прошлое. Свои секреты. И почти все это время его сердце стучало ровно. Но между этими ударами он понял, что влюбился в Слоан Келлер. Ее поведение сказало ему, что она чувствует то же самое. Однако, в свете утра, она сбежала бы, как и большинство женщин. Большинство. Он толкнул ее к краю и теперь должен позволить ей на время уйти.

Ее широкомасштабный турнир начнется через несколько часов. Ей необходимо время и пространство, чтобы сосредоточиться, взять все под контроль и выиграть.

Он был уверен в ней, и готов был ждать.

Ждать подходящего времени, чтобы, наконец, сделать окончательную ставку. Ставку всей его жизни.

Он забрал темные вишневые пряди с ее лба. Запечетлил нежный поцелуй на ее губах. Бросил последний взгляд и ушел.

Эпилог

Слоан пробиралась сквозь толпу. Она останавливалась, разговаривая с важными шишками, смеялась с теми из них, с которыми давно знакома, и которые являются важными лицами в турнирах.

Обычно она носила стандартный наряд - черное платье до колен и черные туфли. На ней не было ни одного украшения, но волосы были распущены и переливались при ходьбе, на половину закрывая ее лицо, когда она склоняла голову. Она заказала содовою в баре и отошла, чтобы занять свое место. Камеры работали, шум толпы отражался во всевозможном фоновом режиме. Звон кубиков льда об бокалы стучал в ушах, и она вдруг замерла, когда вспомнила его.

Роман.

Горячий, влажный язык на ее сосках. Жар между ногами. Образ пойманной в ловушку своего воображения, его запаха, дыхания, его прикосновений встал перед её глазами. Она погрязла в этом слишком сильно. Он снова уничтожил ее защиту. И она пропала. Снова.

Его пальцы и рот на ее коже. Когда она ходила по краю, ожидая его следующего шага. Болезненные шлепки, возносящие её к самой вершине. Ее крики уже тогда говорили ему, что она принадлежит ему.

Но когда она проснулась утром, то обнаружила, что его нет. Он просто ушел. Ничего не сказав. Ни оставив записки. Ни позвонив. Остался лишь его запах на лежащей рядом подушке. Боль прошла сквозь нее как бритва и порезала тонкую плоть. Одна ночь закончилась, и он исчез. Но эта ночь того стоила.

Он не был с ней только лишь одну ночь.

Он стал для нее всем.

Она презирала себя за одну лишь мысль о том, что он мог захотеть большего. Она открыла ему свою душу и свои чувства, которые показывала лишь одному человеку, и этим человеком был он. Но как она могла жаловаться на прошлое, зарабатывая сейчас миллионы? Судя по всему, у него не хватило терпения на историю о бедной девушке, которая стала богатой. Когда-то она поклялась закрыться и никого не пускать в свою жизнь, и так и было. До Романа.