Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том I (ЛП) - авторов Коллектив

Малекит повернулся обратно к величественному пейзажу. Туман почти рассеялся, и горы были видны во всем их монаршем величии. Князь глубоко вдохнул и с чувством выдохнул чистейший горный воздух.

— Я бы не променял это на тронный зал Феникса, — провозгласил он. — Пусть Бел Шанаар чахнет в судах и на приемах, а меня ждет огромный мир.

Аландриан с непонятным выражением глядел на него.

— Что такое? — спросил Малекит.

— Бел Шанаар сделал главным королевским занятием домоводство. — Лейтенант тоже повернулся к горам. — Я не сомневаюсь, что, если бы вы были Королем-Фениксом, вы стали бы во главе победоносной армии, а не отдавали бы приказы из глубокого тыла. Со временем князья поймут истинную цену Нагарита и его князя, я уверен в этом!

— Возможно, что когда-нибудь они и поймут.

Они еще немного постояли в тишине, созерцая горы: каждый углубился в собственные мысли о том, что принесет Нагариту союз с гномами. Солнце поднялось над горами и залило окрестности золотистым светом.

Негромкий кашель отвлек внимание Малекита, и князь повернулся к стоящему в дверях башни гному.

— Выше высочество, пора собираться, — сказал Аландриан. — Кургрик скоро выступает.

— Подготовь наших воинов к отъезду. — Малекит бросил последний взгляд на горы, но его мысли кружили далеко на западе, над Ултуаном. — Я скоро спущусь.

За время пути эльфы и гномы останавливались еще в нескольких фортах. Все они казались эльфам одинаково унылыми.

Гномы во всех фортах обменивались с гарнизоном новостями и хвастались своими необычными спутниками. Эль и пиво, с которыми Малекит познакомился при первой встрече с гномами, лились рекой, и из вежливости князь пробовал подносимые ему командирами фортов разные сорта этих напитков. Хотя вульгарный эль по-прежнему ему не нравился, он вскоре научился быстро проглатывать его, чтобы по возможности избегнуть неприятного послевкусия. Он решил, что гномы пьют его так быстро по этой же причине: им самим не особо нравится это напиток. Тем не менее частота, с которой гномы прикладывались к своим бочонкам по вечерам, свидетельствовала о противоположном.

Когда они подошли к подножию гор, гномы предупредили, что здесь следует оставаться начеку. Леса тут кишат обитателями царства Хаоса и кровожадными зверями. А дальше, в горах, живут орки, гоблины, а также иные твари: тролли, великаны и гигантские птицы.

— Когда-то наши форты осаждало множество демонов и чудовищ, — сообщил эльфам Кургрик благодаря все улучшающемуся переводческому мастерству Аландриана.

Холмы постепенно переходили в горы. Вереница путешественников тянулась по вьющейся дороге. Кургрик ехал в своей тележке, а Малекит с лейтенантом шагали рядом.

— Солнце спряталось, и горы накрыла бесконечная тьма, — повествовал тан гномов. — В долинах эхом разносились вой и крики северных созданий. Они ломились в наши ворота и бросались на стены. Многие гномы погибли, защищая свои дома.

— Мы тоже пережили нашествие созданий Хаоса, — откликнулся Малекит. — Мой отец Аэнарион возглавил войну против демонов.

— Нашим величайшим воином был Гримнир, — с улыбкой протянул Кургрик. — Грунгни, мудрый мастер рун, выковал для него два топора. С их помощью Гримнир разбил армию чудовищ. Валайя соткала плащ, и его дар защищал Гримнира от самых опасных врагов. Но даже умелый и яростный Гримнир не мог победить всех демонов, потому что они шли нескончаемым потоком.

— Так было и на Ултуане, — согласился Малекит. — Легионы Хаоса наступали без устали. Мы потеряли надежду в сражении с ними, пока Аэнарион не принес последнюю жертву. Он пролил свою кровь на алтаре Каина в обмен на победу.

Кургрик немного нахмурился, когда князь перебил его, но продолжил:

— Гримнир отправился далеко на север с одним топором и прорубил себе путь до великих врат богов Хаоса. Его больше никто и никогда не видел, а топор пропал вместе с ним. Он разрубил сами ворота и даже сейчас воюет с демонами в их собственном царстве, не давая им выйти оттуда.

— Портал Каледора перекрыл врата их царства, — произнес князь. — Магия эльфов остановила поток демонов.

Аландриан замешкался и не стал переводить слова господина.

— Почему ты молчишь? — спросил тот.

Аландриан бросил князю предупреждающий взгляд:

— Мне кажется, гномам лучше не знать, что мы заперли их любимого героя в царстве Хаоса. Такие новости могут им не понравиться.

— Мы не можем оставить их в неведении, — настаивал Малекит. — Благодаря силе эльфов, а никак не гномов войска темных богов не затопили наш мир.

— А разве можно сказать с уверенностью, что предки гномов не помогли каким-то образом плану Каледора? — спросил Аландриан. — И то, что они тоже пострадали от Хаоса, еще больше сближает нас. Пусть гномы празднуют свои победы — ведь они не уменьшают заслуг вашего отца.

Малекит обдумал услышанное, но в глубине души все равно не хотел позволять гномам приуменьшать достижения Аэнариона. Кургрик наблюдал за их разговором с удивлением. При виде его некрасивого, но честного лица князь сдался.

— Скажи, что и гномы, и эльфы заслужили право жить в свободном мире, — произнес он. — Скажи, что я надеюсь, что больше нам не придется сражаться с Хаосом поодиночке, мы будем делать это сообща.

Лицо Аландриана отразило его изумление.

— Что? — рявкнул Малекит. — Что я сейчас не так сказал?

— Ничего, ваше высочество. Как раз наоборот. Это самое дипломатичное высказывание, которое я услышал из ваших уст за последнее столетие!

Проблеск смеха в глазах Аландриана подавил гневный ответ, который уже рвался с языка Малекита, и князь просто кашлянул, будто прочищал горло.

— Пусть гном порадуется, — наконец произнес он и скрыл довольную улыбку.

Их путешествие до города, или оплота, как говорили гномы, заняло тринадцать дней. Город назывался Карак Кадрин и был одним из самых северных поселений гномов.

Город можно было увидеть еще издалека, и он разительно отличался от гномьих фортов. Высокие башни украшали его, над входными воротами нависали сторожевые вышки с часовыми и военными машинами. На склоне горы были вырезаны огромные лица: эльфам сказали, что это изображения богов-предков.

Когда дорога свернула и начался извилистый подъем, стали видны выложенные из темного камня караульные вышки над воротами. Фундамент огромных строений был монолитной скалой, а на нее подняли тысячи тщательно обработанных тяжелых камней, и получились укрепления, с которыми не могли сравниться даже великие морские ворота Лотерна. В лучах солнца сверкали золотые знамена и вышитые рунами флаги, а с башен свисали украшенные странными гномьими узорами полотнища.

Ворота были закрыты. Их украшали золотые пластины с чеканными лицами предков и символами кузнечного дела: наковальнями, молотами и кузнечными мехами. Ворота охраняли облаченные в кольчуги и тяжелые пластинчатые доспехи воины; выражение их лиц скрывалось за шлемами с выкованными стилизованными лицами.

Когда путешественники приблизились к воротам, долину заполнили долгие переливчатые звуки горнов — их повторило многократное эхо. По их сигналу в воротах открылась небольшая, по сравнению с воротами, дверь: в три эльфийских роста высотой.

Малекита впечатлили ворота, но, когда князь прошел через них, он остановился как вкопанный и восхищенно огляделся. Зал, где они оказались, был вырублен в скале, но, в отличие от грубого камня фортов, его отполировали до блеска, и пролегающие в породе жилы сверкали драгоценными украшениями в свете сотен светильников.

Длинный и широкий, как ворота, коридор вел в глубь горы. Высокий сводчатый потолок поддерживали стоявшие вдоль стен колонны. С высокого свода на толстых цепях свисали фонари. Огромные светильники сияли магическим светом. В их свете становились ясно видны вырезанные в камне рисунки: сражающиеся воины, добывающие руду горняки и стучащие молотами кузнецы. Прорезанные в полу желоба были залиты цветным стеклом, и пол переливался всевозможными цветами.

Гномы-часовые стояли вдоль стен; их доспехи блестели золотом, а обоюдоострые топоры украшали драгоценные камни. Вперед были высланы гонцы, и поэтому прибывших встречали весьма торжественно.

Когда путешественники вступили под свод, первая пара часовых вскинула в салюте оружие, и волна покатилась по рядам по всему протяжению их следования. В дальнем конце стояла группа гномов в ярких кафтанах, со шлемами, украшенными золотыми рогами и крыльями, и с каждым их движением в ярком свете вспыхивали и переливались драгоценные камни браслетов, колец и ожерелий.