Печали и радости - Иден Локли

— Но он ведь клятвенно обещал, что останется с тобой и будет помогать ухаживать за Джозефом. Ведь он согласился с тем, что одна ты не сможешь управиться!

Сильвия запричитала:

— О, Джози, я так и знала, что ты будешь сердиться. Но я так старалась. К сожалению, все оказалось намного сложнее, чем я себе представляла. И потом Сэм заявил, что слишком занят для того, чтоб помогать мне, — с горечью добавила она. — Даже после того, что он сказал медсестре из агентства… — Она осеклась.

— Что ты имеешь в виду?

— О, Джози, ты же ведь знаешь Сэма. Он спросил ее, сколько она берет за услуги, и велел больше не приходить. Сказал, что мы и сами справимся и что это смешно, что такой пожилой человек, как Джозеф, нуждается в ежедневном душе. — Сильвия вдруг перешла на обвинения. — Сколько раз мы тебе говорили, что ты избаловала Джозефа после того, как взяла его из больницы. И несмотря ни на что, он первые дни чувствовал себя очень сносно, только таблетки отказывался принимать. Но на третий день все стало просто ужасно. Он сидел в постели и даже не пытался заговорить. И отказывался от еды, которую я готовила. Он был так упрям… и я… я… так устала!

— Но почему же ты продолжала твердить мне по телефону, что все в порядке? Почему не рассказала мне?.. — Слезы подступили к глазам девушки.

Сильвия молчала.

— Ты меня слышишь?

— Да.

— Сильвия… — Джози глубоко вздохнула. — Почему все-таки Джозеф отказывался есть и принимать таблетки?

— Потому что я — это не ты! — с горечью выкрикнула та. Теперь наступил черед Джози промолчать. — Он никогда меня не любил. А я так старалась во всем угождать ему! Но он только и твердил без конца одно слово: Джози! Джози! Джози!

Сильвия всхлипнула и повесила трубку.

Бедная Сильвия! Джозеф всегда был с ней вежлив и предупредителен, но Джози знала, что он никогда не любил ее. И говорил, что Сэм вполне заслужил такую участь — иметь безмозглую жену. Но раньше Джози никогда не осознавала того, насколько Сильвия ее ревновала. И до сих пор так и не поняла, почему они все же не сообщили ей о том, что Джозеф попал в больницу.

Джози горестно вздохнула. Какой все же Сэм черствый человек! Впрочем, это так типично для мужчины. Они, во всяком случае, большинство из них, ни во что не ставят интересы семьи и думают только о деньгах и карьере. Тони Грэхем на поверку оказался не лучше других. На секунду она пожалела ту девушку, на которой он женился, рассудив, что, вступив в такой брак, будет подвержен меньшему финансовому риску, чем, если женится на «сиротке Джози», дядя которой вряд ли готов к тому, чтобы помогать подающему большие надежды молодому врачу.

Внезапно она подумала о Феликсе Крузе. Он, по крайней мере, достаточно умен для того, чтобы понимать, что, будучи врачом, не имеет времени на жену и детей. Неужели он окончательно поставил крест на личной жизни? Жаль! Он ведь такой красавец! На свете нашлось бы немало женщин, которые…

Джози намеренно прервала свои мысли на этом месте, занявшись стиркой. Замочив белье, она поспешила в свою комнату, чтобы переодеться перед поездкой в больницу. Девушка сменила футболку на белую вышитую блузу, надела узкую черную юбку с разрезом и дополнила свой наряд шелковым шарфиком. Легкий макияж — и она стала совершенно не той изможденной женщиной, которая посещала клинику накануне.

И все же Джози испытала громадное облегчение, увидев, что на месте сестры Ховард сидит другая дежурная.

Она вошла в палату Джозефа в тот момент, когда по коридору громыхала тележка с утренним чаем. На этот раз глаза его были открыты. Джози наклонилась и поцеловала дядю в щеку.

— Привет, дорогой. Прости меня, что я оставила тебя одного на столь долгий срок!

Джозеф попытался приподняться и потянулся к ней здоровой рукой. Сердце Джози сжалось, когда она увидела, что его глаза полны слез.

Врачи в Сиднее предупреждали ее, что на первых порах Джозефу будет очень трудно управлять своими эмоциями. Он часто смеялся, часто плакал, но никогда раньше она не видела, чтоб он вот так рыдал.

— О Боже, что случилось, мистер Макмиллан? — послышался сзади женский голос.

Медицинская сестра подошла к кровати Джозефа и вытерла ему салфеткой слезы. Джозеф протестующе поднял руку.

— Джозеф!

Услышав этот возглас ужаса, он взглянул на Джози, открыл рот, чтобы заговорить, но не смог выдавить из себя ни слова. Сердце девушки снова сжалось от сострадания.

— Наверно, вам следует уйти, мисс Мак…

— Нет!!!

Джозеф выкрикнул это Слово и, размахнувшись, ударил ладонью по руке, держащей салфетку.

— Успокойся, дорогой, — быстро сказала Джози. — Я никуда не уйду! — Медсестра потирала руку, по которой ударил Джозеф. — Только, может, попытаюсь найти кого-нибудь, кто сможет мне объяснить, что здесь с тобой делают.

— Хо-ро-шо.

По его бледной щеке снова поползла слеза.

— Это первые слова, что он произносит с тех пор, как его сюда поместили, — тихо произнесла сестра.

— Он… — Джози попыталась вернуть самообладание, — он всегда боится сказать что-нибудь не то и потому обычно молчит при посторонних.

Сестра открыла было рот, но потом раздумала говорить то, что собиралась, и пробормотала:

— Наверно, мне стоит позвать старшую медсестру.

Джози задумчиво посмотрела ей вслед, после чего перевела взгляд на Джозефа.

— Ну что, тебя здесь совсем замучили?

На секунду ей показалось, что в глазах Джозефа появилась усмешка. Затем он снова прикрыл их. Джози встала с кровати, чтобы придвинуть себе стул, и губы его шевельнулись:

— По-си-ди, — только и вымолвил он.

— Конечно. Поверь мне, я никуда не уйду до тех пор, пока ты сам этого не захочешь.

Морщины на лице больного разгладились, и Джози решила, что он задремал. Она хотела было рискнуть и пойти поискать доктора, но дверь неожиданно распахнулась, и в палату вошло сразу несколько человек. Впереди всех шествовала сестра Ховард, за ней вышагивал коренастый седовласый мужчина. Остановившись возле кровати Джозефа, он наклонился над ним и спросил елейным голоском:

— Ну, ну, как мы тут поживаем? Нас навещают, оказывается, красивые молодые леди?

— Мисс Макмиллан, если не возражаете, то подождите, пожалуйста, в коридоре, пока мы совершаем обход, — надменным голосом произнесла сестра Ховард.

Джозеф заворочался, открыл глаза и еще крепче сжал руку девушки.

— Я возражаю, — отозвалась она.

Вошедшие недоуменно посмотрели на нее.

Пожилая высокая женщина в костюме цвета морской волны, в глазах которой таилась усмешка, заговорила серьезным тоном: