Он её ад - Анна Шварц

подавлял в себе подобные желания, поэтому, оказавшись так близко к Грейс, он бояться с ними не совладать.

Только яд внутри продолжал отравлять его, и впервые возникла простая и правдивая мысль: а он имеет вообще право даже так к ней прикасаться?

Грейс вернулась в колледж вместо своего ублюдочного брата, в точности повторив его прическу и одежду. Коен никогда не был похож на парня, поэтому использовать его образ было достаточно просто, но мать его, любой знакомый с Грейс человек, всего лишь немного присмотревшись, мог бы увидеть очевидные различия.

Вспыхнула и погасла мысль, что он еще успеет в скором времени поговорить с Джосом, который утверждал, что видел Коена раздетым - и понять, была ли эта случайность, или брат намеренно ввел его в заблуждение? Матиаса уничтожал другой факт: все это время он планомерно следовал цели избавиться от Коена, который в самом деле был Грейс.

Он ударил ее. Из-за него ей сломали руку. Он смотрел, ка другие издеваются над ней, и ничего не сделал.

Если бы не какая-то счастливая случайность, в тот вечер, когда он оставил Грейс в том заброшенном здании - она бы никогда не вернулась обратно. Яагер стал бы тем, кто собственными руками уничтожил девушку, ту, ради которой был всегда готов вырвать свое сердце, если бы понадобилось, лишь бы она жила дальше.

В одно мгновение вся ненависть, направленная на ее мелкого брата-ублюдка, обернулась против него. Если бы кто-нибудь сейчас спросил Матиаса, что бы он хотел, Яагер попросил бы его пристрелить, лишь бы это просто закончилось.

Он не имел права прикасаться к ней после такого.

Он заслужил ее страх и этот взгляд, полный презрения и ненависти.

“Прости”, которое он произнес, было слишком незначительной вещью, и не могло бы очистить его от всех грехов, которые он совершил в отношении Грейс. Это вырвавшееся слово было для нее просто мусором, который она тут же отшвырнет в сторону.

Он должен был отступить. Но уйти совсем он не мог. Пусть каждое ее слово, которое она произносила сейчас, продолжало вонзаться в него подобно ножу, но ранее Яагер пообещал себе, что никогда больше ни на шаг не отойдет от Грейс, чтобы защитить ее.

Никогда.

...Та, кого он любил, и та, кому он причинил столько боли, сейчас, несмотря ни на что, вытаскивала осколки из его руки, уговаривая пойти в медпункт. В конце концов, она всегда была такой, а он как был, так и остался человеком, который мог только издалека смотреть на нее без права на что-то большее, изредка греясь об ее свет.

Сейчас он наблюдал за ней, чувствуя, что все-таки надругался над единственным в мире человеком, настолько важным ему. Но даже отчетливо это понимая, он по-прежнему не мог остановиться и отступить.

Поэтому когда она задала ему вопрос, он ответил на него предельно честно, прекрасно отдавая себе отчет, что Грейс сейчас не захочет принадлежать ему.

“Я хочу с тобой отношений”.

Даже если ответом будет “нет”. Даже если она пожелает ему умереть. Даже если будет убеждать, что никогда не позволит ему прикоснуться к себе. Эти слова зрели в нем настолько долго, что он произнес бы их в абсолютно любом случае, что бы в этом мире не случилось.

 Если она не хочет быть с ним - он будет произносить эти слова еще много раз. Он добьется своего.

Прикосновение. Грейс

— У тебя ужасные шутки, — сказала сквозь плотно сжатые зубы. Сделав глубокий вдох, я, собравшись с силами, пинцетом достала второй осколок из ладони Яагера. — Совершенно не смешные.

— Я серьезен, — сказал он, не отрывая от меня взгляда, от которого у меня по спине бежал холодок. Мне вообще было как-то не по себе находиться рядом с Матиасом. Это все равно, что войти в клетку со страшным зверем — спокойно находиться рядом с ним просто невозможно. — Я хочу, чтобы ты стала моей девушкой.

Я подняла взгляд и посмотрела на Матиаса. Уголок моих губ дернулся и я качнула головой.

— Прекрати. Я не понимаю, зачем ты это говоришь и чего добиваешься, но ничего более бредового, чем отношения между тобой и мной, я еще не слышала. Мне даже представить что-то такое трудно. Нет. Невозможно.

Я опять посмотрела на руку Яагера и поджала губы. Вдох и выдох. Сжимая пальцами пинцет, я достала последний осколок, после чего взяла бинт и начала быстро перематывать ладонь. Еще немного и я закончу. А потом бежать и прятаться.

Матиас второй ладонью поддел мой подбородок и заставил приподнять голову. Я сильно вздрогнула, чувствуя, как сознание тут же кольнуло страхом, но, прежде чем я успела хоть как-то отреагировать, губы Матиаса прикоснулись к моим.

Это был короткий поцелуй. Лишь одно касание его жестких губ, но меня будто пробило сотней разрядов тока и я, вскочив на ноги, за одно мгновение оказалась в противоположном конце комнаты.

— Что ты делаешь? — спросила, широко раскрыв глаза. Спиной уперлась в стену и с силой сжала ткань простыни.

— Я серьезен, — Матиас встал с кровати, уже теперь самостоятельно заматывая бинт. При этом, он все так же не отрывал от меня взгляд. – Я предлагаю тебе отношения.

— Я отказываюсь, — ответила, не раздумывая ни одной секунды.

Мысли путались и я все еще не могла понять, что происходило. Серьезен? Отношения? Мой мозг просто взрывался. В это мгновение я еще больше хотела убраться как можно дальше отсюда.

В этот момент простынь соскользнула с моего плеча и грудь частично оголилась. Я тут же поправила ткань, но казалось, что за те считанные секунды, которые мое тело было частично обнажено, взгляд Яагера обжег каждый его сантиметр и воздух наполнился подавляющей тяжестью. Жуткой и сильной.

Матиас все так же обжигал взглядом мою грудь, которая уже была скрыта белоснежной тканью. Выглядел, как зверь, который вот-вот сорвется. Что он сделает в таком случае? Я не понимала, но, чувствуя, как щеки обжигало покалыванием, еще сильнее прижалась спиной к стене.

Внезапно Яагер все же оторвал взгляд от моей груди. Шумно выдохнул и