Фронтир. Избранный. Книга вторая - Роман Корнеев

Но в те дни, сложившиеся в итоге в недели, он постарел лет на десять. Недели зловещей тишины. Они остались без информации.

Потом Ковальский с манипулом вернулся, и даже сведения об истинной судьбе их коллеги сержанта Рихарда Дайфа иль Миттель-арен навсегда остались в недрах закрытых архивов отдела, но те варианты развития событий, один чудовищней другого, который они успели за это время перебрать… лучше не вспоминать.

Почему, всё-таки, Кандидатам оставляют такую свободу воли? Вопрос даже не о ней. Вот попросись сегодня тот же Кенстридж в полевые медики КГС, о чём он когда-то мечтал, его вежливо попросят вон, несмотря на все свободы. Если бы этого захотел Кандидат – всё сложилось бы к вящему удовольствию сторон, хотя, действительно, захоти Кандидат хоть играть на скрипке – заиграет так, что меломаны начнут падать в восторженные обмороки.

Но Кандидат Ковальский захотел после Элдории вернуться в кадровый флот. Спасибо, не в родное ГКК, иначе работа Кенстриджа становилась бесполезной. Дальний рейдер привозил бы по возвращении данные прямиком в архив, инвестигейтор не должен становиться археологом, он работает здесь и сейчас, в динамической обстановке боя со временем.

Вот и в этот визит на «Сайриус» подопечный задал очередную задачку, навлекая на свою многострадальную голову напрасные проклятия Кенстриджа. И как обычно, ничего не предвещало беды.

Капитанский Манипул «Катрад» числился в картотеках Планетарного Корпуса (не подозревающего о существовании кодового имени «Небесный гость») эдакими пуристами и перестраховщиками. Их Легион потому и считался первым резервом, что если эти двое что-то делали, то делали они это так педантично, чётко и спокойно, что после начинало казаться, что само привлечение резерва было лишним, вопрос и без того не стоил беспокойства, и основные силы справились бы и сами. Трёхзвёздные Адмиралы на «Инестраве-Шестом» глядели глубже и потому без надобности тактический и стратегический талант командиров Северного Легиона «Белые Тигры» не испытывали, предпочитая отдавать им до поры спокойные участки. Капитаны Ковальский и Алохаи если и догадывались о подобной тактике, то возражений не выказывали, рапортов не писали и вообще со свойственным хорошим военным стоицизмом продолжали «службу войск» там, где прикажет командование.

Вот и на этот раз, тихая, рутинная операция по выдавливанию врага с занимаемой территории вплоть до окончательной санации планеты. Доклад по «Небесному гостю» привычно обещал быть самым простым и безынформативным. Кенстридж всё подготовил ещё дома, по прилёте же на «Сайриус» он пару раз краем глаза просматривал свежие данные, не особо беспокоясь об успешном представлении и этого подопечного, и действительно, ничего заслуживающего внимания не обнаруживал. Так, армейская рутина.

Первый тревожный звоночек прозвенел во время сегодняшнего доклада по кодовому имени «Лист яблони». Следовая начинка просигналила о прибытии свежего инфопакета, и Кенстридж на мгновение сбился с текста, скомкав фразу и мучительно пытаясь сообразить, о чём его только что спросили.

Инфопакет был великоват для обычного суточного отчёта, да и пришёл в неурочное время. Тем не менее, Кенстридж не стал пороть горячку, и доклад всё-таки завершил, списав своё смущение на обычные флюиды вопрошающих. Даже ему, с его опытом, глядеть им в глаза было тяжеловато. Не потому, что они как-то на него особо действовали, просто, с ним вели беседу величайшие разумы человеческого уголка Вселенной, и нужно быть куклой из пластика, чтобы не чувствовать в их присутствии некоего трепета.

Кенстридж просто пометил себе по прибытии домой в первую очередь заняться «Небесным гостем». И потом, разумеется, честно принялся за неожиданно свалившиеся на его голову авгиевы конюшни.

Документов, и правда, поступило невероятно много. Рапорты, отчёты, логи совещаний, приказы по личсоставу, какие-то совсем смутные разведданные и вовсе непонятные технические характеристики. За последние пару десятков лет Кенстридж стал практически докой в военных делах, так много ему всего пришлось узнать, но когда вояки принимались разговаривать на своём арго, ему приходилось кисло, даже несмотря на отвалы сносок и пояснений.

Общий смысл был прост – командование Легиона разработало план форсирования вялотекущей фазы операции по санации поверхности путём переноса опорной базы десанта ближе к театру основных военных действий. Были приложены схемы, обоснования, корректировки, инструкции службам технической и огневой поддержки, расчёты по потерям в людях и технике, расходу энергии, сразу же запросы на пополнение арсеналов и традиционные требования обеспечить Сектор регулярным флотом прикрытия.

Ответа командования ещё не было, но Кенстридж мог заранее предсказать, что именно решат на «Инестраве-Шестом».

Операцию одобрить, предупредить резервные транспортные флоты о внеурочных трассах, сообщить, что в Секторе только что завершён плановый рейд по зачистке пространства и развешано ещё полмиллиона бакенов сети раннего оповещения. Пожелать удачи.

Капитанский Манипул «Катрад» не допускает ошибок. План выглядел внушительно и на вид был безупречен, насколько вообще может быть безупречен в теории план масштабной боевой операции. Штатные аналитики Планетарного Корпуса его, разумеется, перероют вдоль и поперёк, придерутся к паре мелочей, но в итоге поставят свою визу.

Но тут Кенстриджа кольнуло второй раз.

План был слишком поспешным.

Это начальству файлы шлют цельными блоками, как те же его, Кенстриджа, доклады. Но продумывают их месяцами, ну, хорошо, в боевой обстановке – неделями.

Но этот план до сих пор не фигурировал ни в каких переговорах, селективный поиск не нашёл в ближайших архивах по кодовому имени «Небесный гость» ни единого похожего упоминания. Значит, или Ковальский всё это держал у себя в голове, что на него не похоже, или план действительно был продуман, уточнён и свёрстан за считанные сутки.

Звериное чутьё инвестигейтора сделало стойку.

С чего бы так?

За прошедшие месяцы не было ни одного заметного повода для столь поспешных решений. Какие-то мелкие стычки дальних патрулей, два раза поверхность долбила орбитальная группировка, пресекая чрезмерную активность врага, пытавшегося начать углубляться в кору в попытке оттянуть своё неизбежное поражение. Но и только. Куда ты так спешишь, Капитан?

Хорошо, зайдём с другой стороны.

Предположим, оба Капитана давно обдумывали, что бы такое предпринять для ускорения операции. Так бывает, что решение проблемы приходит не постепенно, собираясь из разрозненных деталей, а приходит в голову внезапно, как бы само собой, когда необходимые детали мозаики сами сложатся в осмысленный образ. Такое часто бывало и с Кенстриджем, годы назад, когда он был обычным полевым инвестигейтором. Почему бы такого не случится с вечно занятыми разной организационной мелочёвкой Капитанами, ведь на них висит целый Легион, сотни людей и машин на оторванном от остального человечества мирке.

Кенстридж привычным жестом запустил селективный поиск по архиву дела «Небесного гостя». Последний раз подобные спонтанные решения принимались Ковальским… Кенстридж почувствовал, как у него потеют ладони. На Закрытой планете Элдория, где в итоге загадка была разгадана, но даже присутствие рядом Воина Элна не спасло подследственного от фатального контакта с чуждым разумом, стоило Ковальскому карьеры агента СПК, а Кенстриджу – долгих лет неопределённости и ночных кошмаров.

Так. Спокойно. Это ещё ничего не значит. Возможно, идея принадлежала не Ковальскому. Капитан Алохаи в этом тандеме был скорее тактиком, но операция по переброске опорной базы не то чтобы требовала особого стратегического мышления. Она может прийти в голову кому угодно.

Но ещё один поиск ничего не дал. Точные логи их разговоров придут только спустя шесть часов, с обычным пакетом, а в документах Манипул «Катрад» всегда маркировался обеими подписями.

Тупик.

Кенстридж усилием воли остановил свои судорожные метания по открытым документам, сходил к кухонному блоку, налил себе попахивающий полынью матэ, не спеша уселся в кресло и сделал большой щедрый глоток.

Нет, конечно, можно дождаться поступления свежих сведений… но тогда можно и опоздать. Сутки, Ковальский позволил себе ждать только сутки. Даже меньше. Часов восемнадцать. Лишние шесть часов могут стать в этом деле решающими.

Эта операция должна стать решением некоей беспокоящей Ковальского, точнее «Небесного гостя», проблемы. Причём беспокоящей настолько, что он успевает не только убедить Алохаи в своей правоте, но и взбудоражить затем весь Легион, поднять на уши командный состав и экстренно разработать план операции. При этом на сознательном уровне подследственный ничего особенного не ощущает, иначе бы поделился своими сомнениями в документах. В осознанное же враньё Ковальского мог поверить кто угодно, только не Кенстридж. Кандидаты ничего не забывают и никогда сознательно не вводят никого в заблуждение. Это их главное свойство, уж поди пойми, почему.