Архон - Кэтрин Фишер

Он запутался в ней, как в веревке.

Где-то внутри у него рос огромный пузырь, разбухала громадная перепонка; она перекрывала разверстый рот, заталкивала внутрь невырвавшийся крик. Если она лопнет, то разорвет его в клочки. Только он понял, что эта перепонка его убьет, как вдруг неведомая сила втянула его в самый центр взрыва. Воздух, темнота, запах рыбы, вода в горле, подкатывающаяся тошнота.

— Я сказал — держись за меня! — сдавленно взревел Орфет и выпустил фонтан пузырей. Потом заорал: — Ты что, плавать не умеешь?

— Нет, — кое-как пролепетал Сетис и заглотнул полный рот моря. Оно затопило нос и горло.

— Черт! — Громадная туша Орфета подплыла под него; Сетис лихорадочно хватался за мокрую одежду, за толстую скользкую руку. В голосе музыканта сквозила язвительность: — Этому тебя в Городе не научили, верно? И к чему все твои науки? Значки и крючочки? Какой от них прок? А ведь любой мальчишка в гавани умеет плавать!

— Заткнись. — Сетис не помнил себя от ужаса. Под ним ничего нет. Только вода, темная, глубокая, смертельная. И больше ничего.

Поднатужившись, Орфет перевернулся в воде, плеснул ногами и лег на спину, громадный, будто кит.

— Ослабь хватку, — прохрипел он. — Задушишь.

Сетис не мог ослабить хватку. Не хватало смелости.

Вода попадала в рот, заливала уши. Море вокруг него слабо фосфоресцировало, в глубине мелькали призрачные существа — рыбы, морские анемоны. Что-то пощекотало ему шею. Опять всплеск.

— Гляди-ка, — фыркнул Орфет. — Корабль. Видишь?

Задыхаясь, Сетис выдавил:

— Я уж думал… не стоит бороться за жизнь. Толстяк рассмеялся.

— Значит, обстоятельства изменились.

Теперь Сетис тоже видел корабль — тот медленно вплыл в его поле зрения. Большой, такой огромный, что даже не верится. Корабль богов, охваченный светом, изнутри льется музыка. Корабль, на каком перевозят мертвых.

Орфет поплыл, всколыхнув воду. Сетис захлебнулся и опять вцепился в товарища. Он задыхался под веером брызг, неожиданное течение втянуло его в воды, пахнувшие розами и сандаловым деревом, где на поверхности плавали лепестки. Тут над ними навис нос корабля. В темноте он казался чудовищным; прямо у них над головой ухмылялась ярко размалеванная женщина с клубком змей вместо волос, с деревянной грудью, увешанной водорослями. Над ней пылали факелы, гремели лестницы, вокруг плескалась и кружила целая флотилия весельных лодок. В лицо Сетису ударили волны, поднятые стремительным судном.

В воду недалеко от Орфета плюхнулось недоеденное пирожное.

— Эй! — заорал музыкант. — Там, на палубе!

От усталости Сетис чуть не потерял сознание. Руки разжимались и соскальзывали. Он был по горло полон водой, она извергалась из желудка обратно, слепила глаза. Громкие крики, всплеск от упавших в воду веревок… Сильные руки, подхватившие Сетиса, казались невообразимо далекими, как будто всё это происходило с кем-то другим. Море впилось в него, тянуло назад, выливалось из одежды. Он почувствовал под ногами шаткую лестницу, сделал шаг, другой. Потом кто-то перевалил его на мягкий покрытый шерстью пол; он встал на колени и крепко вцепился в ковер, опустил голову, долго откашливался, прочищал глотку.

Из ушей вылилась вода, и он снова смог слышать.

Звенела музыка. Цимбалы и барабаны, цитры, какие-то медные духовые инструменты. Ужас покинул его, вытек через поры в коже. Сетис открыл глаза.

Корабль оказался воистину огромным. Над палубой был натянут шелковый полог; под ним выстроилась череда шатров, устланных мягкими коврами. Теплый ночной воздух благоухал пряностями. Повсюду веселились люди.

— Куда мы попали? — ахнул Сетис.

— Наш высочайший повелитель устроил пир в честь вашего генерала. Собралось много народу. Богатые гости. Большой праздник.

Худощавый моряк, вытащивший его из воды, неодобрительно покосился на запачканный ковер. Сетис чуть не поперхнулся.

— Что — генерал? Аргелин здесь?

Орфет в изнеможении прислонился к борту и пожал плечами.

— Из огня да в полымя.

— Ты в крови.

— А ты чуть не утонул. Мы оба в превосходной форме. — Орфет обернулся к моряку: — Мы хотим нанять лодку. Немедленно. Понял?

Но на них уже обратили внимание. Музыка смолкла, раздались аплодисменты, и из павильона выпорхнула стайка разгоряченных девушек-флейтисток в тончайших платьях из голубого шелка. За спиной у них распахнулись двери на верхнюю палубу, и оттуда вслед за девушками на вечерний воздух хлынули толпы веселящихся гостей. Они пили, смеялись, болтали, ели. Мужчины были облачены в шитые золотом парчовые туники и пышные мантии, наряды женщин блистали самоцветами.

Орфет застонал, стряхнул с шеи обрывки водорослей.

— Поздно.

Роскошь ослепляла. Глаза гостей были подведены черной тушью, изысканные парики переливались тысячами золотых нитей. На шеях и запястьях сверкали драгоценные камни. Блики света играли на широких бирюзовых ожерельях, от аромата благовоний перехватывало дух. У женщины с ярко накрашенными губами, свысока взиравшей на Сетиса, руки от локтей до плеч были увиты золотыми спиралями браслетов. Она что-то сказала и рассмеялась. К ней обернулись сразу несколько человек.

Сетиса до сих пор тошнило, он едва держался на ногах.

— Надо отсюда выбираться!

В освещенном шатре он различил силуэт Аргелина. Генерал стоял среди купцов принца Джамиля и их жен, его телохранители почтительно отступили на пару шагов. Были там и другие гости — сановники из Города, главный бальзамировщик, верховный попечитель гробниц. Интересно, присутствуют ли здесь Девятеро жриц? У Сетиса зашлось сердце. Может быть, Мирани их спасет?

— Кто вы такие? Где ваши приглашения, прах побери?

Только этого им не хватало. Юный эфеб в новеньком, с иголочки, мундире. Сетис взглянул на Орфета.

— Приглашения нам не нужны, — тихо молвил он, не поднимая глаз. — Мы всего лишь слуги.

— Слугам положено ждать в лодках.

— Я выпал за борт.

Теперь их окружили со всех сторон. Подошла послушать компания молодых щеголей; они ухмылялись, обнимая девушек-флейтисток. Многие были навеселе.

— Вот и плавал бы всю ночь вокруг корабля, — посоветовал кто-то. Остальные расхохотались.

Орфет придвинулся поближе к Сетису.

— А это еще кто такой?

— Он меня вытащил.

Эфеб сурово поглядел на Орфета. И задал вопрос, которого Сетис боялся больше всего:

— Чьи вы слуги?

К ним направлялись люди Аргелина. Сетис облизал пересохшие губы, быстро огляделся. Блестящая публика, самодовольные ухмылки. Посмотрел еще раз.

— Вот его, — проговорил он.

Все обернулись. Позади толпы стоял, облокотившись о поручень, высокий элегантный человек в роскошной зеленой мантии. Его светлые волосы были хитроумно подвязаны, на шее поблескивало изящное серебряное ожерелье, ухоженные руки поигрывали бокалом вина. Он неторопливо отхлебнул глоток.