Законы выживания - Андрей Кивинов

— Куда, говорю, едем?

Голос тоже не отличался чистотой тембра. Чуть приятнее карканья простуженной вороны.

— В Веселый поселок… На проспект Солидарности, — придя в себя, прошептала несчастная Леночка.

Парень, не задавая больше вопросов, включил передачу и тронулся с места.

— Только у меня всего двести рублей… — вспомнила студентка.

— Разберемся…

Прекрасный ответ. Обнадеживающий. Как приговор сталинской «тройки».

Леночка осмотрела салон, пропахший табачищем и бензином. Кажется, это «Жигули» старенькой модели. У отца были когда-то такие же. Правда, тут оформление иное, специфическое. Под зеркалом — скелетик на цепочке, ручками дрыгает. На руле — специальный чехол с резиновыми шипами, на торпеде — череп с мелочью. На переключателе передач — янтарная насадка с помещенным внутрь человеческим глазом… Шкуры убитых животных на сиденьях, бейсбольная бита вдоль порога. Короче, типичный доцент консерватории или инженер оборонного предприятия.

Хозяин авто добавил громкости в магнитоле. Музыка согревает. Не Энрике Иглесиас, разумеется, и не «Пуссикет долз». Что-то среднее между «Раммштайном» и «Нирваной». Зеленоглазое такси…

Щетки елозят по затертому лобовому стеклу. Как он дорогу-то видит?

— Что, из гостей? — покосился на нее водитель.

Ой, какой взгляд нехороший! Недобрый, хоть и с улыбчатым прищуром. Как у лесничего, идущего добить попавшую в капкан дичь.

— У подружки задержалась. На метро не успела.

— А что же друг не встретил?

Леночка не ответила. Во-первых, не знала, что ответить, а во-вторых, не могла. Язык как будто прирос к нёбу.

Парень свернул с проспекта в проулок, хотя Леночка точно знала, что им прямо. Она попыталась протестовать знаками.

— Там в это время мусора пасутся, — пояснил драйвер, — не люблю. Лучше объехать…

«Может, попросить, чтобы остановил? Пока не поздно… Нет, не остановит, нечего и пытаться».

Ей неспроста сегодня приснился кошмар. Вещий сон! Надо было прислушаться.

Глаз на ручке подмигнул. «Попалась, козочка!..»

Драйвер взял с торпеды пачку сигарет.

— Будешь?

— Нет, спасибо. — Леночка наконец смогла оторвать язык.

Парень закурил, не открыв форточки. Вонючий дым заклубился в салоне, щипля глаза.

— Меня Жорой звать… Жориком то есть. А тебя?

— Ле…ной.

Жорик протер стекло предвыборной листовкой.

— Ну и погодка… Чувствую, порезвимся…

«О чем это он? Что значит, порезвимся?! Не хочу я с ним резвиться! Не желаю! А куда это он пялится?! На ноги мои пялится!.. Ох, я и влипла!»

Жорик переключил передачу, невзначай зацепив Леночкино колено. Она резко одернула ногу и вжалась в кресло.

«Куда он меня везет?! Нам же в другую сторону! И почему так и не спросил насчет денег? Не за спасибо ведь. „Разберемся…“ Ларка рассказывала, что у нее однажды не хватило денег, так частник, подвозивший ее, предложил рассчитаться натурой. „Это как?“ — не поняла Леночка. „Как, как… Ты что, маленькая?“ — „И ты рассчиталась?!“ — „Убежала…“

А я смогу убежать? Вряд ли. Догонит… А когда догонит… Нет, нет, лучше не представлять!

Жорик… Даже имя какое-то противное — Жорик-обжорик…»

— Не боишься одна ночью? — Парень потрогал череп в ухе.

— Нет… Не боюсь, — соврала Леночка.

— Напрасно… Сейчас уродов хватает, а ты симпатичная…

Это намек! Да какой там намек — практически открытый текст: «Готовься, девочка, рассчитаться симпатичной натурой. Я не злоумышленник, просто злой и умыслов у меня много…»

И зачем это он по сторонам смотрит? Нормальный водитель на дорогу глядит, особенно в такую погоду, а этот по сторонам. Понятно зачем. Местечко выбирает поукромней, сволочь…

Машина наехала на колдобину, подскочила, Жорик ударился головой о потолок и выругался. Раздолбанная крышка бардачка откинулась. На пол, прямо к Леночкиным ногам, вывалился тяжелый охотничий нож с лезвием-пилой.

«Боже мой! Пила!»

А в бардачке свернулась еще и толстая веревка-змея. А сверху — блестящий квадратик с мужским контрацептивом.

Джентльменский набор «Джека-потрошителя».

Жорик протянул руку, поднял нож, забросил его обратно и захлопнул крышку.

Маньяк!!! Подбирает девчонок на дорогах, связывает, насилует и… кромсает на лоскутки! И шьет из их кожи платья, как в «Молчании ягнят»!

Караул! Я не желаю на платье! Я жить хочу! Ездить в академию, сидеть на семинарах, сдавать зачеты да и вообще листовки раздавать! Хочу! Имею право!

Чтоб я еще раз села в машину к незнакомцу!

Так уже и не сядешь…

Ох, какой у него взгляд! Похоть плюс голод. Скорость не сбавляет даже на поворотах, торопится похоть унять…

Как же быть, что предпринять? Лучше бы я с собаками осталась! Может, они и не за мной гнались, а за кошкой…

«….С вами я, Петр Канарейкин, и рубрика „Советы постороннего“… Как вести себя в подобной ситуации, чтобы сохранить честь, личное имущество, а то и самое жизнь?..»

Да, это выход! Люди из телевизора плохого не посоветуют, они умные! Им за это деньги платят:

«Итак, соблюдайте спокойствие…»

Соблюдём… Вдох, выдох… Расслабься и сделай вид, что тебе хорошо… Что он тебе НРАВИТСЯ! Он твой ИДЕАЛ! Это надо, надо! Иного не дано, если хочешь остаться в живых.

Леночка расстегнула пальто, представив на суд зрителя сеточки-колготки. Зритель незримо зааплодировал. Ножки смотрелись на пять с плюсом.

«Ваша цель на данном этапе — усыпить бдительность насильника».

— Сама-то кто по жизни? Если не секрет? — осклабился маньяк.

— Учусь… В академии.

— Студенточка, значит… А я вот не учился… Как был мудаком, так и остался. Не пойми кто.

«Конечно, зачем учиться? Этому учиться не надо. Сажай девчонок в машину да вези в лес…»

Усыпляй, усыпляй…

— Я за-за… закурю? — Леночка кивнула на пачку сигарет.

— Говно-вопрос… Держи.

Сделав затяжку, Леночка закашлялась. Лариска иногда угощала ее сигаретами, но слабенькими, дамскими. А здесь — тяжелая артиллерия. Смерть от разрыва легких. Но приходится терпеть. Ради жизни на земле.

— Классные сигареты…

— А то! — гордо согласился Жорик-носорог.

— И музыка стильная…

— Херни не слушаем. Чего дрожишь-то? Холодно? Скоро согреешься…

Он вновь лег на нужный курс, вырулив на широкий проспект.

Здесь вряд ли будет насиловать. Но успокаиваться нельзя. Маньяк на то и маньяк — если начал, то кончит.

«…Расскажите ему что-нибудь веселое, какой-нибудь случай из жизни или анекдот».

Расскажем… С Ларискиной интонацией. Должно получиться, должно.

— Представляешь, еду сегодня утром в маршрутке. Водитель черный, туркмен. Поворачивается и так по борзому, ехидно у нас спрашивает: не дует, козлы? Не слабо, да? Ха-ха-ха…

— Охренеть… Мне б такое сказали, уши бы на ходу обрезал.

— Правильно говорить — отрезал, — деликатно поправила Леночка.

— Да какая разница? Вконец черножопые оборзели! Не проехать, не пройти!

— И не говори… Ему мужчины по лицу стукнули, так мы чуть в аварию не попали.

— Да, жесть…

Жорик не улыбнулся. Видимо, история была недостаточно весела. Или представлял, как отрезает уши.

Анекдотов у Леночки в запасе не было, она их плохо запоминала. А если и были, то детские… «Жил у капитана попугай…» Не очень смешные.

Драйвер, видимо, для отвода глаз начал жаловаться на проблемы с карбюратором, на отечественный автопром и на нехватку денег, но Леночка слушала в половину не отрезанного пока уха. Ей было не до автопрома.

Пора приступать к решительным действиям. На горизонте замаячил мост через Неву, а там до дома рукой подать. И, кстати, рядом тоже есть парк…

«…Ненавязчиво намекните, что живете одна, дома сейчас никого, вы не прочь провести время с симпатичным мужчиной…»

Не получится. Не поверит в искренность чувств. Не твоя роль…

Тихо, тихо. Если не пытаться, то и не получится. Твори, выдумывай, пробуй!

Вспомни, как Лариска с парнями общается. Вот и возьми за пример для подражания. Давай. И… раз!

— А ты ничего… Мне такие нравятся…

Ох, как нравятся… Когда в зоопарке, за решеткой…

Жорик пригладил сальные волосы и бросил еще один взгляд на колготки-сеточки. Изо рта потекла слюна. Людоед…

Сработало! А боялась, что не получится. Теперь главное — не тормозить, не останавливаться. Добить противника!

Леночка собралась с духом, зажмурилась и произнесла заветную фразу, словно волшебное, спасительное заклинание:

— Я одна живу. Квартиру снимаю… Может, заскочишь? Ты не очень торопишься?.. Телевизор посмотрим…

«Блин, с телевизором промашка… Какой телевизор?! Нужен он ему!»

— Ну, то есть… не телевизор… Музыку послушаем…