Среди звезд - Владимир Михайлов

Когда корабль разгонялся и уходил в надпространство, отсутствие Круга не было обнаружено. Но нелепо думать, что оно так и останется незамеченным до самой Эвридики. Конечно, его хватятся. Когда? От этого зависело очень многое.

Потому что если бы его хватились, скажем, суток через четверо, и главный электрик корабля доложил бы об этом капитану через эти самые четверо суток, - и если бы еще несколько часов заняли поиски его на корабле, пока люди не убедились бы окончательно, что на борту его нет, и, следовательно, он вышел в пространство и остался там, - то капитан, мысленно, а может быть, и вслух произнося по адресу Круга не самые лестные из существующих в языке слов, заключил бы это таким образом: точное местонахождение нам неизвестно, а ресурсы скваммера исчерпались уже самое малое сутки назад. Так что возвращаться нет смысла, продолжаем полет в надпространстве, тем более, что мы отошли - считая в трех измерениях - уже без малого на парсек от того места, где Круг, по-видимому, остался. Он погиб, а мы его не найдем. Так скажет капитан, и будет прав, потому что так оно и будет.

Но его хватятся не через четверо суток, - срок совершенно произвольный и придуманный Кругом лишь для того, чтобы дать возможность капитану произнести эти слова; его хватятся, самое позднее, через шестнадцать часов - потому что настанет его очередь заступать на вахту в слаботочной дежурке. Нет, не через шестнадцать: через восемь! Потому что его вахта начнется через восемь, сейчас он ведь стоял чужую.

Через восемь. Через десять будет ясно, что на корабле его нет. Третий пилот посмотрит в журнал и увидит, - вспомнит, если забыл, - что с антенной была какая-то неприятность. Недосчитаются скваммера. Прочтут записи киберинженера. И капитан, произнося или не произнося еще менее лестные слова, даст команду выходить в пространство, тормозиться, разворачиваться, вновь разгоняться, уходить в надпространство. И еще через десять часов корабль опять окажется в пространстве - примерно в том районе, где он был раньше, а сейчас одиноко висит Круг, ставший независимым небесным телом и обращающийся вокруг центра Галактики по своей собственной орбите, по которой он вернется на это самое место через каких-нибудь полмиллиарда лет.

Они вернутся. Вместе с торможением и повторным разгоном вся операция займет суток двое. Ну, двое с половиной. Может быть, у него есть еще шанс выжить?

Подумав, Круг покачал головой. Почти наверняка такого шанса нет. Во-первых, потому, что вернуться в этот район это половина дела, и меньшая половина. Большая же заключается в том, чтобы отыскать Круга. Это будет очень сложно. Корабль не может выйти в назначенный район так, чтобы очутиться на том самом месте, на котором висел еще недавно. И потому, что сам Круг, хотя он все время был неподвижен по отношению к кораблю, в действительности летит в пространстве со скоростью многих тысяч километров в секунду. Во всяком случае, наблюдатель с Земли (если бы оттуда можно было увидеть, что делается в такой дали) уверенно сказал бы, что Круг сейчас мчится в пустоте с прямо-таки головокружительной скоростью. И еще - потому, что такая точность при выходе из надпространства вообще немыслима. Выйти в заданный район значит - оказаться на расстоянии порядка миллионов километров от нужной точки. Миллионы километров - пустяк для звездолета с его скоростями, и если надо приблизиться к планете, он делает это с легкостью. Даже если в этом районе надо встретиться с другим кораблем, это несложно: локаторы уверенно обнаружат его и на таком расстоянии.

Но одно дело - корабль, а другое - скваммер, крошечный, по сравнению со звездолетом, кусочек металла. Ни локаторы, ни другие приборы и аппараты здесь не помогут. А искать двухметровое тело в насчитывающем миллиарды кубических километров объеме задача невыполнимая. Тут можно рассчитывать лишь на везение, но его лучше не принимать во внимание.

Круг это знает, и люди на звездолете, естественно, знают тоже. И понимают, что шанс найти Круга - во всяком случае, успеть отыскать его живым - ничтожен. И все же они вернутся. Обязательно вернутся. Они прямо представить себе не смогут, что можно не вернуться и не искать Круга. Если они этого не сделают, они просто не захотят жить.

Но, с другой стороны, если они вернутся, и если они найдут Круга, и даже если они найдут его живым - захочет ли он сам жить после этого?

Крут долго думал. И понял, что - нет. Не захочет.

Не потому, что будет бояться насмешек, стыдиться собственной неумелости и расхлябанности. Еще совсем недавно часы или даже минуты назад - это его действительно заботило. Теперь это все кажется разве что заслуживающим улыбку. Все ерунда, мелкие чувства небольшого человека. Но сейчас Круг смотрел на все как бы со стороны. Зная, что он уже погиб, он получил возможность, пережив самого себя, наблюдать события с позиции тех людей, которые и в действительности переживут его. И вот с точки зрения этих людей то, что он плохо умел обращаться со скваммером, или не принял всех мер предосторожности, или не доложил о выходе, - все это будет чем-то, не заслуживающим внимания. Тем, за что он понес наказание, погибнув.

Но если корабль вернется за ним, он, в общей сложности, потеряет четверо, а то и пятеро суток - в зависимости от того, когда они его найдут. Пять суток. И на Эвридику корабль прибудет на эти же пять суток позже.

Пять суток - это немного. Немного - в обычных условиях. Но на Эвридике - Болезнь. Круг припомнил содержание сообщений, полученных на Земле. Из них явствовало, что Болезнь распространялась если и не в геометрической прогрессии, то, во всяком случае, очень быстро. Сначала заболел один человек, в последнем сообщении речь шла уже о десятках. Сейчас их, наверное, уже сотни. И с каждым днем задержки корабля будут заболевать новые сотни - если не тысячи. Пять лишних дней - многие тысячи человек... Убивает ли эта болезнь, или люди выживают, никто на корабле пока не знал: "Ньютон" не обладал столь мощными передатчиками, чтобы, находясь на середине пути, установить связь с Эвридикой. Но в конце концов всякая болезнь может убить, если с ней нечем бороться.

Люди, летевшие на "Ньютоне", как будто догадывались, в чем там дело. По крайней мере, так они говорили. И везли они с собой не что попало, а средства, которые, по их соображениям, должны были помочь. Большая часть этих людей работала на Эвридике раньше, в составе предыдущих станций, и встречалась с чем-то подобным, хотя и не в таком масштабе. Они предполагали, что это взбунтовался один из вирусов Эвридики, все предшествовавшие поколения которого были почти безвредны, но который имел способность быстро видоизменяться. Так что на этих медиков можно было положиться.