Колесо - Виктор Чунчуков

– Да отвяжитесь вы! – закричал Рунов. – Нет у меня денег! И вообще, это не настоящий, а дьявольский трамвай! Его пустили специально для меня, чтобы я вернулся в своё, нормальное время!

Он заметил, что остальные пассажиры повернули головы в их сторону, с интересом наблюдая за происходящим. Тут Рунов вспомнил, что держит в руках чемодан набитый деньгами. Он сорвал замок и выхватил наугад пачку с зелёными банкнотами. Отделив одну купюру, Юрий Николаевич швырнул её контролёру:

– Забирай, сдачи не надо!

Тот на лету поймал деньги и удивлённо уставился на странного безбилетника.

– Что смотришь? Проваливай отсюда! – не выдержал Рунов. – И вы все тоже! – прокричал он сгрудившимся возле них пассажирам. – Даю каждому по сотне, кто сейчас же отсюда исчезнет!

Тех долго уговаривать не пришлось. Через минуту пассажиры радостно заспешили к выходу, сжимая в руках заветные купюры.

– Езжай дальше без остановок! – крикнул он водителю и протянул ему несколько сотенных бумажек.

– Как всё надоело! – Юрий Николаевич обессилено рухнул на сиденье. – Как я устал…

Он закрыл глаза и тут же почувствовал, как проваливается в чёрную бездну. Всё закружилось в голове, завертелось с безумной скоростью, увлекая его за собой. Рунов пробовал было сопротивляться, но потом понял, что все усилия напрасны, и ему стало всё равно… Если свобода стоит так дорого, то зачем она нужна, эта свобода? Если больше не за что сражаться, к чему воевать с самим собой…

Очнулся он от грубых прикосновений – кто-то настойчиво теребил его за плечи.

– Конечная, шеф, приехали! – объявил водитель, преданно заглядывая в глаза своего единственного пассажира.

– Да-да, – сонно кивнул Рунов и отдал трамвайщику оставшиеся в пачке деньги. Тот помог ему вынести портфель и приветливо помахал на прощание рукой.

Юрий Николаевич посмотрел по сторонам и попытался привести мысли в порядок.

«Что происходит? Где я?»

Он плохо соображал, в голове крутились слова: «дьявол», «контракт», «ключ», «Альмир»… Очень хотелось спать. Рунов сделал несколько неуверенных шагов и опустился на ближайшую скамейку.

Глава восьмая

Все говорят, что мы в месте…

Все говорят, но немногие знают в каком.

А из наших труб идёт необычный дым.

Стой! Опасная зона! Работа мозга!..

Белый день… Нарисованный белыми красками на белой бумаге. Здесь не было других цветов, здесь не было ничего: ни снов, ни реальности, ни жизни, ни смерти… Казалось, время потеряло свою власть над этим миром, а мир потерял власть над временем. Кому-то было хорошо, он пел и смеялся, а кто-то задыхался от боли, оплакивая свою последнюю потерю. Плакальщиков было больше, поэтому они и заказывали музыку. И музыка эта была ужасной, фальшивой, уродливой. Хотелось куда-нибудь убежать, исчезнуть, лишь бы не слышать эти гнетущие звуки, лишь бы не оставаться здесь среди этих неподвижных статуй, в которых ещё теплилась жизнь, в которых жила надежда, и они ещё не знали, что навсегда останутся в этом мире лишь каменными изваяниями…

Рунов почувствовал, как кто-то схватил его за руку и потащил вперёд. Он едва поспевал за своим молчаливым спутником, не решаясь задавать никаких вопросов. Вокруг царила суета и какое-то безумное движение. Кто-то двигался навстречу, кто-то обгонял их, толкался, бросался под ноги – казалось, все смертельно бояться опоздать. Но куда? Со стороны всё это действие выглядело хаотичным и лишённым всякого смысла. Он смотрел в лица прохожих и видел на них неприкрытую печать ужаса. Они были безумны!

Рунов на секунду замешкался, с трудом маневрируя в плотном несущемся потоке, и чуть не потерял равновесие. Спутник ещё крепче сжал запястье и убыстрил шаг. Вскоре они вышли за пределы города и остановились. Провожатый отпустил руку и, так и не проронив ни слова, повернул обратно. Рунов осмотрелся по сторонам. Окружающий пейзаж изменился, но не настолько, чтобы не казаться странным. Городская суета исчезла, но на смену ей пришло какое-то мертвенное спокойствие. И тишина эта была тяжёлой, тягостной, холодной. Она звенела в ушах, сдавливала виски так, что хотелось закричать и убежать обратно – к привычному городскому шуму.

– Why did you come? – прогремел чей-то голос за спиной.

Рунов непонимающе обернулся и увидел человека в белых одеяниях, напоминающих одежду древних римлян.

– Зачем ты пришёл? – повторил свой вопрос незнакомец.

– Я не знаю, – испуганно ответил он. – Кто-то привёл меня сюда.

– Как ты оказался в Городе?

– Не помню… Наверно, это снова дьявольские выходки.

Незнакомец грустно покачал головой и жестом приказал идти за ним. Рунов послушно двинулся вслед по узкой лесной тропинке, стараясь не отставать и не потерять того из виду. Вскоре они вышли на большую просторную поляну и человек в белом поднял руку, приказывая остановиться. А сам скрылся в гуще деревьев. Через минуту он вернулся обратно:

– Иди в дом, тебя ждут!

Рунов молча подчинился и направился в сторону, куда указал человек в белом. Впереди показался бревенчатый домик с высоченной трубой, уходящей прямо в небо. Юрий Николаевич подошёл ближе, с любопытством рассматривая необычное строение. Двери дома были распахнуты настежь. Прямо посреди прихожей он увидел круглый стол, накрытый золотистой скатертью. За столом сидели люди, которые никак не отреагировали на появление незваного гостя, продолжая своё занятие. Судя по всему, там велась какая-то игра, сидящие бросали кубики и передвигали мелкие камешки, похожие на фишки.

Рунов потоптался у порога, чувствуя себя здесь лишним. Наконец один из игроков заметил его и призывно махнул рукой.

– Заходи, не стесняйся. Будем знакомиться. Меня зовут Дарианд, а это, – он кивнул в сторону других игроков, – Пётр, Ирвин и Лев. Остальных нет, ушли на охоту.

– Юрий! – представился Рунов, удивлённо рассматривая игровой стол.

На нём лежала обыкновенная карта, похожая на снимок Земли, сделанный из космоса. Участники использовали её, как игровое поле, разделив всю территорию на мелкие квадратики. У каждого сектора был свой порядковый номер и определённый цвет.

– Сыграешь с нами? – подмигнул Дарианд.

– Нет, – замотал головой Рунов. – Я не знаю правил.

– Что тут знать? Здесь нет никаких правил…

– Хватит, – вмешался Пётр. – Отведи его наверх!

– Пусть ступает. Дорогу найти просто.

– Отведи! – повысил голос он.

Дарианд пожал плечами и поднялся из-за стола:

– Пойдём, поведу тебя на суд повелителя!

– Не паясничай, – нахмурился Лев. – Он наш гость.

– Хорошо, хорошо! – замахал руками Дарианд. – Иди за мной, гм… Юрий!

Он подошёл к массивной двери, которая, по-видимому, вела в соседнюю комнату, и изо всех сил толкнул её плечом. Дверь со скрипом отворилась.

– Ну вот, никаких преград не осталось. Поднимайся наверх, там и найдёшь своего бога.

Рунов, стараясь ничему не удивляться, шагнул за порог. Дверь тут же закрылась, оставив его наедине с темнотой. Он пошарил по карманам, но зажигалки там не оказалось. Пришлось двигаться на ощупь. В глубине комнаты оказалась лестница. Рунов осторожно обхватил её руками и стал карабкаться кверху, тщательно ощупывая опору. Подъём оказался на редкость долгим, но с каждой пройденной ступенькой становилось чуть светлее. Наконец стало ясно, как днём, и остаток пути он преодолел на одном дыхании.

Рунов выбрался на ровную площадку, похожую на крышу небоскрёба. Немного помедлив, он подошёл к самому краю и присвистнул от удивления. Высота была такая, что рассмотреть что-либо внизу было невозможно. Какие-то неясные очертания, разноцветные пятна, бесформенные круги – всё, что удалось увидеть.

«Ну и дела! Куда меня опять занесло?» – отрешённо подумал он.

Позади что-то прошелестело и Рунов резко обернулся, растерявшись от неожиданности. Перед ним стоял человек огромного роста в разноцветных светящихся одеяниях. Глаза незнакомца изучали тепло и спокойствие, вместе с тем обладали какой-то необъяснимой таинственной силой, завораживая и увлекая за собой,

«Это, наверно, сон!»

Рунов ущипнул себя за руку, но не ощутил никакой боли. Он не чувствовал ничего, кроме насквозь пронизывающего взгляда и проходящих сквозь тело волн неведомой энергии. Это была самая совершенная сила, какую можно было себе представить! Она ощущалась каждой клеткой тела и пронизывала всё воздушное пространство. Она материализовывалась из пустоты и превращалась в образы, которые оживали и тут же начинали жить своей собственной жизнью. Потом они исчезали, и на смену им приходили другие. Всё это действие происходило так быстро, стремительно, что казалось, будто время остановилось и весь мир сузился до размеров этого необычного представления.