Тараканьи бега - Павел Асс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Э! - сказал Дамкин. - А кто-то совсем недавно говорил, что от женщин в лесу одни неприятности!
– Был неправ, - сознался Евсиков. - Но я исправлюсь.
– Я уж вижу, - Дамкин покачал головой. - А зачем тебе целых три женщины?
– А куда мне больше? - резонно ответил Евсиков. - Ну, так как, идем?
– Нет, - отмахнулся Дамкин. - В лесу комары.
– Брось ты! Комаров еще очень мало, ты даже не заметишь!
– Да у нас ничего для похода нет, замерзнем в лесу.
– Ничего страшного! У нас даже лишняя палатка есть, - Евсиков хозяйственно посмотрел на снаряжение своих спутниц. - И топоров много.
– Мы тут со Шлезинским...
– И его возьмем! Очень хорошо, что он с гитарой, песни у костра попоем!
– У нас дела! - отмахнулся Дамкин. - Нам надо к Карамелькину зайти!
– Ну, тогда в другой раз. Бывайте! Мы пошли, а то девушкам тяжело рюкзаки держать!
Студент Евсиков, подгоняя своих девушек, пошагал дальше.
Стрекозов почесал в затылке.
– Сходить, что ли, с ним как-нибудь в лес... Шашлычка откушать...
– Как-нибудь сходим, - согласился Дамкин. - А сейчас надо устроить дела Шлезинского, а то ему жить негде. Правда, Шлезинский?
Музыкант, поправив на плече гитару, посмотрел вслед девушкам Евсикова и любвеобильно вздохнул.
Глава следующая,
в которой Карамелькин в очередной раз обижается на Дамкина и Стрекозова
...обиды нужно наносить разом...
Макиавелли "Государь"Позвонив по дороге своей секретарше, литераторы встретили ее около дома Карамелькина и прихватили с собой. Шлезинского оставили подождать у подъезда, чтобы в нужное время пригласить к Карамелькину. Шлезинский сел на лавочку и, достав из чехла гитару, начал неторопливо перебирать струны.
Дверь открыл хмурый Карамелькин.
– Привет, Арнольд! - воскликнул Дамкин. - А мы к тебе в гости!
– Здравствуйте, ребята, - молвил программист. - Здравствуй, Светочка!
Карамелькин звонко чмокнул Свету в румяную щеку.
Стрекозов прошел на кухню и привычно поставил чайник.
– Мы тебе пожрать принесли, - сообщил он, доставая купленные Светой продукты. - Целый килограмм докторской колбасы и батон хлеба.
– Спасибо, вы - настоящие друзья, не то что некоторые...
– Это ты о ком?
– Есть такие сволочи, которых считаешь своими друзьями, последнее с ними делишь, а потом оказывается, что они тебя постоянно смертельно обижают!
– Арнольд, - Дамкин провел Свету в комнату и усадил на диван. - Ты, говорят, со Шлезинским поссорился?
– Он меня так обидел, ребята...
– Знаешь, - сказал Стрекозов, - а ведь если вдуматься, то он совсем и не виноват!
– Как это не виноват? Это почему же?
– Ну, смотри, он подослал женщину, а ты не помнил, знаешь ее или нет. У кого память дырявая? У тебя или у Шлезинского?
– У меня, - признал объективный Карамелькин.
– Он тебя разыграл, а потом тут же в этом сознался. Это разве плохо? Представь, что он ничего бы не сказал, и ты был бы уверен, что у тебя склероз! Разве он неправильно поступил?
– Правильно...
– У нас такое ощущение, Арнольд, что ты не понимаешь шуток.
– Шутки и остроты я понимаю, - возразил Карамелькин, - но то, что сделал Шлезинский - это просто издевательство. Среди приличных людей так поступать не принято!
– А на нас ты случайно не обижаешься?
– Нет, - удивился Карамелькин. - А за что мне на вас обижаться?
– Да мы тебя тоже разыграли, только гораздо круче, чем Шлезинский.
– Это как же? Что-то я не припомню...
– Светка, ты помнишь те письма, которые ты писала под нашу диктовку? спросил Дамкин.
– Которые нужны были для рассказа о школьницах? - невинно спросила секретарша. - Где она признавалась в любви?
– Вот, вот! - Стрекозов сел поудобнее. - Карамелькин, твоя школьница это мы с Дамкиным!
Карамелькин позеленел.
– Света, - сказал он строго. - Значит, это ты писала мне эти отвратительные письма?
– Я же думала, что пишу новый рассказ Дамкина и Стрекозова, а машинки тогда под рукой не было... - сказала Света и невинно поджала губки.
– Что? - вскричал Карамелькин.
Минут пять он тупо смотрел на друзей, потом с криком вскочил и начал размахивать руками.
– Знать я вас больше не желаю! Какие вы сволочи! - выпалил программист сквозь стиснутые зубы. - А еще друзья! Да я вас!..
– Страшно! - поежился Дамкин. - Сейчас нас умочит, как его китаец учил...
– Уходите! - Карамелькин распахнул дверь и театральным жестом указал на выход. - Вон!!!
Дамкин и Стрекозов встали.
– Последнее время слово "Вон!" у Карамелькина стало одним из любимых, - заметил Дамкин. - Светочка, пошли вон!
Дверь за литераторами захлопнулась.
– Ну, вы даете, мужики! - сказала Света. - Обидели Карамелькина!
Читатель уже, наверное, заметил, что когда Света была ими довольна, называла мальчиками, а когда нет - мужиками. Видимо намекала, что все мужики - сволочи, а ее литераторы - напротив, невинны и не сволочи.
– Ладно, что понаписали ему писем, но зачем было об этом ему сообщать? Повеселились бы, и все!
– Зато теперь выходка Шлезинского покажется ему детской забавой, усмехнулся Дамкин.
– И меня втравили в эту историю, теперь он и на меня обиделся, продолжала переживать Света.
– Не волнуйся, Светочка, мы тебе опровержение напишем.
– Как это?
– Сейчас придем домой, поставим на плиту чайник, усадим тебя за машинку и напишем! - сказал Дамкин
– Не домой, - поправил Стрекозов, - а к Бронштейну. Или ты забыл, что мы у него хотели пожить?
Около лавочки, на которой Шлезинский во всю наяривал рок-н-роллы, собралась толпа пятнадцатилетних подростков. Девочки и мальчики пританцовывали.
– Шлезинский! - позвал Дамкин. - Кончай тут фигней заниматься! Пора завершить начатое дело!
– Все! - объявил Шлезинский подросткам.
– А еще когда-нибудь поиграете? - смазливые молоденькие девочки строили глазки довольному Шлезинскому. - Вы так хорошо поете! Лучше Макаревича!
– И лучше Кобзона! - сообщил Стрекозов. - И даже лучше Леонтьева! Он вам вечерком еще поиграет!
– Правда?
– Правда, правда, - кивнул Шлезинский.
Подростки разошлись.
– Он что, на меня больше не обижается? - спросил музыкант.
– Ну как тебе сказать, - протянул Дамкин. - Пока, может быть, еще немного дуется. Но гораздо сильнее теперь он обижается на нас.
– Когда это вы успели его обидеть?
– Помнишь письма, которые ему писала школьница?
– Которые она мне писала, - поправил Шлезинский, - а он их получал и читал.
– Ну вот, тут выяснилось, что это мы со Стрекозовым их писали, вот он на нас и обиделся.
– Вы со Стрекозовым? - Шлезинский засмеялся, распугав двух кошек. Во, здорово! "Неприятный тип"... Га!!! Этого он вам никогда не простит!
– Да ерунда это все! - ухмыльнулся Стрекозов. - Все равно он через неделю об этом забудет! Это же Карамелькин!
– А что, если он в записную книжку все записал? - спросил Шлезинский.
– Ну, ну, надеюсь до завтрашнего дня он ее не потеряет. Да и забыл записать, наверное, - поиздевался Дамкин.
– Ясное дело, забыл, - усмехнулся Стрекозов. - Ты минут через пять к нему зайди якобы за какой-нибудь забытой вещью, он наверняка тебе будет на нас жаловаться, а о своей обиде на тебя позабудет...
– Спасибо, ребята, - ответил Шлезинский. - А я придумал новый розыгрыш. Ночью, когда Карамелькин будет спать, я надену на себя бюстгалтер, засуну в него два надувных шарика и лягу к Карамелькину. Он спросонья подумает, что это женщина вот с такой грудью, - Шлезинский показал размеры, - а когда наткнется на мою бороду, как заорет! Представляете!
– Представляю! - хохотнул Дамкин. - Только тогда он на нас перестанет обижаться, а опять обидится на тебя.
– Да нет, - сказал музыкант. - Я этого делать не буду, раз он шуток не понимает.
– Иди, не упускай свой шанс, а то ты уже Бронштейна, наверное, достал, - Дамкин зевнул. - А мы, пожалуй, пойдем какой-нибудь новый рассказ напишем. Светка, пошли с нами!
– Нет, - любимая девушка отрицательно покачала головой. - У вас дома такие полчища тараканов!
– Да не к нам! Мы сейчас временно у Бронштейна на кладбище живем!
– Тем более! Только кладбища мне еще не хватало!
– Елки-мочалки зеленые! - неожиданно вскричал Стрекозов.
– Ты что? - обеспокоились его друзья. - Тебя укусил кто?
– Дамкин, мы с тобой идиоты!
– Мы? - с сомнением спросил Дамкин.
– Мы же должны были встретиться с Торчковым! Встреча на двести рублей!
Дамкин звонко хлопнул себя по лбу.
– Да, мы - идиоты! Прошло уже несколько дней! Торчков может передумать!
– Кто такой Торчков? - спросила Света.
– Да так, знакомый один, - уклончиво сказал Дамкин. - Слушай, ты рассказы из книжки уже перепечатала?
