Конец времен (ЛП) - Сьюзен И

Я кружусь, держа меч повыше, готовая атаковать. Хватка на рукояти становится тверже с каждым моим движением – ангельский меч, а не я, избирает тактику боя. Он заходит под идеальным углом и рассекает твари живот – та падает на траву, содрогаясь и истекая кровью.

Я прекращаю вертеться и отбрасываю ногой демона, который пытался напасть сзади.

Он приземляется рядом с забором, но мигом поднимается и начинает шипеть.

Двое выживших отступают, не сводя с меня глаз.

Они разбегаются и, взлетев, исчезают за деревьями.

Велиал посмеивается:

- Добро пожаловать в мой мир, дочь человеческая.

- Мне следовало знать, что ты планируешь меня обдурить. – Тяжело дыша, я зажимаю рану на плече, пытаясь остановить кровь: пальцы быстро становятся скользкими, а футболка мокрой.

Велиал садится прямо, звеня цепями. Он куда подвижней, чем я думала.

- Оттого, что вместе с тобой явились адские твари, воспоминание ложью не стало. Откуда мне было знать, что они проберутся сюда? – Удивленным он вовсе не кажется. – То, что случилось с Мирой, – продолжает Велиал – случится скоро с тобой. А твой драгоценный Рафаил будет за это в ответе. Однажды и я считал его своим другом. Он обещал защитить Миру. Теперь ты знаешь, что случается с теми, кто ему доверяет.

Дрожа, я поднимаюсь по ступеням и прохожу в дом. Мне ни минуты нельзя оставаться в обществе этого кошмарного создания.

Мне хочется ударить себя за то, что повелась на россказни Велиала. Хотя нужды в этом больше нет – он сделал все за меня.

ГЛАВА 9

Я нахожусь на кухне и пытаюсь отмыть с себя кровь в тот момент, когда возвращается Раффи.

- Что случилось? – спрашивает он, сбрасывая на пол пластиковый пакет для мусора и тут же бросаясь ко мне.

- Ничего. Я в порядке. - Мой тон холоден и неприветлив. Я думаю о том, чтобы прикрыть рану, но ткань разодрана в клочья. Старая укороченная футболка держится на раненом плече буквально на паре ниток. Наряд мог бы быть сексуальным, не будь он насквозь пропитан кровищей.

Раффи убирает мою руку от плеча и наклоняется ближе, разглядывая царапины.

- Мертвая тварь со двора? – Его дыхание ласкает кожу на шее – он слишком близко ко мне. Я отступаю на пару шагов назад, ощущая прилив неловкости.

- Ага. И два ее друга.

Он так сильно стискивает челюсти, что на лице играют желваки.

- Не волнуйся, - говорю я. – Дело не в том, что я рядом с тобой.

Он склоняет голову набок:

- А с чего ты взяла, что я так решу?

Упс. Говорил ли он, что твари охотятся за мной? Или я знаю об этом только из воспоминаний Мишутки?

Можно ему соврать, но… Вздохнув, я понимаю, что всем рано или поздно приходится признавать свои недостатки. Мой заключается в том, что я никудышная лгунья.

- Я, эм… видела кое-что через твой меч. Случайно. По крайней мере, в первый раз.

- Кое-что? – Он скрещивает руки на груди, сверкая глазами. – И что, например?

Я принимаюсь кусать губу, лихорадочно соображая, что ему на это ответить.

Раффи опускает глаза на некогда свой меч, лежащий на барной стойке. И, кажется, сияние Мишутки меркнет под его интенсивным взглядом.

- Он делился с тобой воспоминаниями обо мне?

Мои плечи слегка расслабляются.

- Так ты знал, что он на это способен?

- Я знал, что он был мне верен, я ему доверял, – обращается Раффи к Мишутке.

- Я думаю, он не имел в виду ничего дурного. Просто пытался научить меня обращению с собой. Я же никогда не владела мечом.

Раффи продолжает говорить не со мной, а с клинком:

- Одно дело вынужденно отказаться от носителя, ошибочно приняв его за падшего, и другое – раскрывать детали личной жизни бывшего хозяина.

- Слушай, - перебиваю я. – Мне и без вашей перепалки странностей хватает; владение полуразумным мечом с лихвой покрывает лимит таковых. Не мог бы ты просто забыть о том, что случилось?

- Что он тебе показал? – спрашивает Раффи, но тут же поднимает руку: - Стой! Не говори. Не хочу знать о том, что ты видела меня пляшущим под любимую музыку в нижнем белье.

- Ангелы носят белье? – Вот черт, лучше бы я молчала, а то рою себе яму – глубже, глубже и глубже.

- Нет, - качает он головой. – Это просто фигура речи.

- О, - я киваю, стараясь выбросить из головы сцену с Раффи, танцующим под какую-нибудь рок-композицию, предположительно голым. – Кстати, о странностях! Адские твари попали сюда через меч.

- Что?

Я прочищаю горло.

- Эта тварь, которую ты видел на лужайке, и две другие – все они выбрались из Велиала, когда я касалась его мечом. – Я все еще надеюсь, что мне не придется признаваться во всем, но Раффи, похоже, прошел через ангельскую школу допроса, потому как вытягивает из меня все больше информации.

Пока я подробно излагаю последние события, он хмурится, меряя шагами кухню.

А стоит мне закончить, он говорит:

- Никогда не верь Велиалу.

- Он то же самое сказал о тебе.

Раффи перетряхивает мусорный мешок, брошенный им на пол.

- Возможно, он прав. Ты никому не должна доверять.

Он извлекает набор консервов и предметы первой необходимости, вскрывает упаковки с бинтами, мазью и пластырем, а затем направляется с ними ко мне.

- Где ты это нашел?

- На Алькатрасе. Хоть какая-то польза от этого места есть.

- Нашел что-нибудь еще?

- Запустение и бардак. – Раффи давит на края моих ран – нежно, но я морщусь. – Хочу убедиться, что ты ничего не сломала.

- Ты знал, что такое может случиться? Что твари могут появляться из ангельских мечей?

- Я слышал подобные россказни, но считал их мифами. Полагаю, демоны куда компетентней в этом вопросе. Должно быть, Велиал пытался выманить пару тварей, чтобы те помогли ему бежать.

Раффи осторожно протирает порезы антисептиком.

- Будь начеку. Адские твари теперь от тебя не отстанут.

- Тебе-то что? Ты ясно дал понять, что исчезнешь из моей жизни, как только вернешь крылья.

Он тяжело вздыхает, прижимая марлевый компресс к моему плечу. Я дергаюсь от боли, и он ласково гладит меня по руке.

- Я бы хотел, чтобы все было иначе, - говорит он, перебинтовывая рану. – Но это невозможно. У меня есть народ и обязательства перед ним. Я не могу просто взять и…

- Прекрати, - качаю я головой. – Я все поняла, ты прав. У тебя своя жизнь, у меня своя. Мне не нужен тот, кому… не нужна я; тот, кто не любит меня.

В моей жизни хватает подобных людей. Я – дочь, брошенная отцом, оставившим несуществующий номер телефона и забывшим указать новый адрес; дочь, чья мать…