Коронованные Вороны Торн-Поинта (СИ) - Иден Вероника

Я ненавижу лгать ей. Если бы она знала все, то не любила бы свою ужасную дочь.

Мы разговариваем за едой, и мне каким-то образом удается держать себя в руках, надевая маску трудолюбивого студента колледжа. Повесив трубку, я опускаюсь на диван, потирая пульсирующие виски. Только когда я понимаю, что сижу на месте Итана, я вскакиваю.

— Черт, — шиплю я, отодвигаясь на противоположный конец.

Оглядывая маленькую квартиру, которую я делю с Итаном, моя грудь горит. Я оставил его вещи на месте, маленькие напоминания о его присутствии пылились. Я боюсь, что если я что-нибудь сделаю с ним, то это станет реальностью, и он не вернется.

Я скучаю по брату.

Протянув руку, я касаюсь его треснувшей кружки на кофейном столике. Он благоволит ей, потому что считает ее счастливой. Когда я впервые переехала в школу три года назад, я пыталась выбросить его, но он не позволил. Воспоминания захлестывают меня, когда я провожу взглядом по потертым львам, украшающим герб университета Торн-Пойнт.

— Ты не можешь его выбросить, сестрёнка. Итан прижал кружку ближе к груди.

— А почему бы и нет? Он сколот. Ты порежешь губу, придурок. Я прекрасно знаю, как ты себя чувствуешь, когда погружаешься в работу. — Когда я снова потянулась к нему, он отвернулся, сдвинув очки на переносицу. — Итан. Ну же. Просто купи новую.

— Нет. Моя квартира, мои правила. Тебе следует переехать в общежитие в кампусе, если ты собираешься оскорблять мою любимую кружку.

Мои мышцы напряглись, а глаза расширились. Он настоял, чтобы я переехала к нему, а не жила в кампусе.

— Привет. Он положил руку мне на плечо и сжал. — Прости. Я не это имел в виду. Я просто не подумал.

Я выдавила из себя ломкий смешок и отмахнулась от него. — Все нормально.

— Это не так. Это нормально-не быть в порядке ни сейчас, ни когда-либо. Горе требует времени.

Итан потер лоб, выглядя старше двадцати трех, усталый и грустный. У меня перехватило горло. Он скрывал от меня, как сильно на него повлияла смерть отца. Я думал, что это плохо, когда он был в больнице на жизнеобеспечении, но выдернуть вилку было намного хуже. Свежее чувство вины скрутило мой желудок.

— Послушай, никто не ждет, что ты будешь хорошо себя вести ночью. Итан вздохнул. — Прошло всего пару месяцев, и к тому же ты уехала из дома, чтобы начать свой первый курс.

Я пожал плечами, движение было отрывистым и деревянным. — Это лучше, чем быть дома.

От этого невнятного признания лицо Итана смягчилось. Убедившись, что кружка в безопасности, он подтолкнул меня к мягкому креслу у окна в кирпичной стене.

— Давай напишем. — Он схватил кожаную сумку, чтобы вытащить ноутбук.

Вот почему я пошла по его стопам. Несколько минут я сидела, водя пальцем по краю компьютера, и украдкой наблюдала, как он погружается в историю, над которой работает. Начав, я уже не могла остановиться. Я не писала ни о чем конкретном, позволяя мыслям течь из головы. Звук нашей печатной машинки успокоил меня.

Мой взгляд останавливается на кресле. Это мое. Итан всегда предпочитал диван. Проведя пальцами по лицу, я тяжело вздыхаю.

Я должна найти его.

6

Рен

Металлический запах крови тяжело висит в воздухе. Он смешивается с кислым привкусом мочи и жалким хныканьем, которое издает наш пленник, когда Леви угрожающе проводит острым концом ножа по его скованным предплечьям.

— Имя. Ты не можешь быть таким глупым. Ты можешь сделать так, чтобы все это прекратилось. — Я плюю ему под ноги, когда все, что он делает, это пытается еще больше съежиться в сгорбленном положении. Что угодно. Он не станет прятаться ни от кого из нас. — Просто назови мне имя того, кто, черт возьми, помог тебе замять это дело.

Вместо ответа под стулом, к которому он привязан, сочится свежая струйка жидкости, смешиваясь с липким засохшим пятном мочи, оставшимся с тех пор, как мы начали два дня назад.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Черт побери! Он все время мочится. Как у него что-то осталось в баке?

Леви обменивается со мной беглым взглядом, проводя языком по губам. Мои ноздри раздуваются, когда я раздраженно выдыхаю. В этот момент я бы убил этого идиота, только чтобы избавиться от него.

Но это не то, что мы хотим сделать с этим насильником, куском дерьма. Это был бы самый простой выход.

— П-пожалуйста, — хрипло умоляет пленник. Его лицо распухло, покрытое синяками и кровью. — Пожалуйста, у меня… у меня есть деньги. Я же сказал тебе, что мой отец заплатит столько, сколько ты попросишь. Просто отпусти меня.

Я с силой фыркаю и дергаю голову. Мое терпение на этом иссякло. — Лев.

— Да, — говорит он, когда я поворачиваюсь, чтобы уйти. Понизив голос, он шепчет кошмарный сон в реальности:

— Нет! Нет, боже, я не… Нет, пожалуйста!

Отчаянные крики и безошибочно узнаваемый звук кулаков Леви, бьющих парня, которого мы похитили, следуют за мной из комнаты, едва слышно, как тяжелая дверь захлопывается, оставляя меня в пустом коридоре с моими мыслями.

Я щиплю себя за переносицу, но это не притупляет боль в висках. Частично засохшая кровь осталась на костяшкях моих пальцев. Я осматриваю тыльную сторону ладоней, прежде чем шагнуть по коридору в главную часть секретного уровня под "Вороньим гнездом", чтобы привести себя в порядок. Неугомонная энергия, которую я не могу стряхнуть, скитается под моей кожей. Мне нужно будет сходить в спортзал на тренировку, чтобы сжечь его.

Колтон откидывается на спинку кресла перед компьютером, закинув ноги на стол, поглощенный игрой в онлайн-покер на одном мониторе, а на другом играет в "королевскую битву". Третье окно в нижнем углу запускает прокручивающийся код, который он инициировал для поиска Итана Ханнигана.

— Иди! Иди, иди, сейчас же! Он бьет по кнопкам на пульте, разделяя свое внимание, чтобы сделать свою игру и уравнять ставку, которую его противник выигрывает в карточной игре. Он стонет, когда открывается карта ривера. — Моя королева, когда-нибудь я доберусь до тебя.

— Прекрати флиртовать с искусственным интеллектом, — бормочет Джуд, растянувшись на диване. — Не важно, что думает твой извращенный мозг, он не может продолжать это дерьмо.

Он без рубашки, сонно потирает гладкий бронзовый живот. Он, как кошка, способен дремать где угодно. Татуировка в виде Вороны у него на сердце-единственное, к чему он может прикоснуться после того случая, с Пиппой. Я щелкаю по макушке, направляясь мыть руки в кухню открытой планировки рядом со спортзалом. Он хмыкает и отшвыривает меня, не потрудившись тратить силы на ответный удар.

— Queen_Q-это не искусственный интеллект. Она заманила меня этим блефом. Колтон тянет за прядь темных волос, падающих ему на глаза, и в его голос просачивается благоговение. — Никакая программа не в состоянии обыграть меня в покер. Но она? С дурацкой ухмылкой он складывает руки за головой. — Достойный противник.

Я оставляю их пререкаться, снимаю толстовку и иду в спортзал, чтобы разобраться с душащей меня агрессией. Она всегда со мной, неотвратимая тяжесть, которая давит на меня, ожидая малейшего повода, чтобы вызвать мой гнев. Гнев-это единственное, что я чувствую в этой огромной пустоте.

После того, как я натягиваю свободные шорты, я иду за боксерской грушей, мне нужно что-то ударить, пока я закрываюсь от мира. Не утруждая себя музыкой, я быстро прогреваюсь и бросаюсь в нее. Стук моих кулаков по груше приносит удовлетворение, но все же мое тело чувствует себя напряженным и дергающимся. Мое дыхание становится неровным, чем больше я двигаюсь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Рычание вырывается из моего горла, когда я боксирую сильнее, мышечная память и инстинкт включаются. Я представляю себе, как Колеман бьет меня кулаками по лицу, но сейчас его нет. Он живет только в моей голове.

Мои легкие горят, когда я думаю о той ночи, когда я убил его. Тело было измучено до не узнаваемости, и все же этого было недостаточно. Это не вернуло мою сестру.