Сумасшедшая хронология - Максим Муравьёв

За Комаровым через дыру в стене пролез Шприц. Через соседнюю комнату они поспешили выйти в коридор. Опасно находиться рядом с чрезмерно трудолюбивым работником. Снизу взлетал диван. Они запрыгнули в него и стали взлетать вместе. На этот раз успешно продравшись сквозь завалы, они выехали из белой берцовой многоэтажки.

В какой-то момент русло разделилось на два жёлоба – на красный и жёлтый. Диван с пассажирами поплыл по красному, в жёлтый проплыть было нельзя: мешала сетка. Желоба не разбежались. а шли рядом, параллельно. На площадках между желобами сидели старушки с большими клизмами. Они сжимали клизмы, погружали в жёлтый поток, а наполненные клизмы выбрызгивали в красный поток.

Диван зацепился за острый прибрежный камень и лопнул. Пришлось вылезти на площадку. Одна из старушек с трясущимися руками случайно брызнула на Комарова.

– Гляди, старая, куда льёшь! – вежливо крикнул Лёва. Чем привлёк внимание начальницы предприятия. Она подошла:

– Кто такие? Можете не отвечать. Сама вижу: бездельники и хулиганы. Сначала вылечим вас от безделья. Вчера умерли две наших лучших сотрудницы, вот вам их инструмент, держите. Тебе сахарная клизма, будешь глюкозу перекачивать, а тебе, – обратилась она к Шприцу, – соленая клизма, высасывай натрий из жёлтого жёлоба, выливай в красный и не спрашивай зачем, а то я же объяснять начну.

И вот, драгоценные кадры МВД, те самые, от одного имени которых у преступных авторитетов Иркутска (а все они уважаемые в городе люди) начинался острый приступ энуреза, – не задумываясь, взяли в чистые руки потёртые клизмы и взялись за полезную для старика Фрауэра работу.

Любопытный читатель может спросить, а почему наши герои такие покорные? Может быть они дураки, слюнтяи и трусы? Ну конечно же нет! Уверяю, это смелые, непреклонные гении, примерно моего уровня. Просто они дети своего народа, они очень любят работать.

– Когда человек понимает, что его работа нужна и важна, он работает веселее и энтузиазнее, – сообщила начальница цеха. – Поэтому я всё-таки объясню, почему так важна наша работа.

Перекрикивая плеск жидкостей она начала такую речь:

– Главная проблема в том, что пища, которую ест человек, несовершенна. И призваны решать эту проблему мы. Пища состоит из веществ вредных и полезных, причём полезные внутри превращаются во вредные. Значит пища состоит из веществ вредных и вредных. Если бы не было нас, почек, что бы было?

Пил бы человек воду, пил, а вылить бы из себя не смог. Лопнул бы человек. И валялся бы он в виде маленьких кусочков на обширной территории. И, о ужас! он даже не смог бы пойти на футбол, настолько он был бы растерян.

Вот что было бы. Поэтому мы удаляем лишнюю воду.

Порочащих сведений о жирах и углеводах не имею. В организме они сгорают до углекислого газа, который выдыхается лёгкими, мы тут не причём, не будем им мешать. Кроме углекислого газа от жиров и углеводов ничего не остаётся, поэтому нам они сейчас не интересны.

А вот белки – другое дело. Когда они сгорают в организме, кроме углекислого газа и воды образуется ещё и мочевина, а её лёгкие никак не выдохнут, летать она не умеет – только плавает. Смотрите в жёлтый ручей – вон она булькается, мочевина. Так вот если бы не было почек, если бы мы не выбрасывали мочевину, что бы было? Ел бы человек белки, а мочевина накапливалась бы и накапливалась. Человек медленно бы превращался в жёлтого, но вонючего цыплёнка. В конце концов он превратился бы в полный горшок мочевины, в котором беспомощно барахтались бы глаза там, ну ещё косточки, уши всякие. И на футбол, конечно, в таком виде уже не пойдёшь – запнёшься и разбрызгаешься.

Вот что было бы. Поэтому мы удаляем мочевину. Белки нам нужны для замены отработавших, для ремонта…

В эту минуту речь начальницы прервалась криками старушки, бежавшей из трубы, в которую уходил жёлтый поток. Кричала так:

– Заговорил! Заговорил! Это знамение! Фрау Нефроу, спасите! Что с нами будет-то теперь? Куда бежать? Что покупать? Камень заговорил!

Фрау Нефроу не разделяла оптимизма паникёрши.

– Что ты орёшь? Ты же не в глотке. Аммиак понюхай, успокойся. И спокойно всё объясни. О чём говорил минерал?

– Тесно ему, просит, чтобы ему просторнее квартиру предоставили.

– Иш какой находчивый! Может, ему и яхту с самолётом надо? Передай ему, чтобы поменьше острил. А ты иди и понюхай аммиак…

Так, на чём я остановилась? Наша пища не совершенна. От пищи нам прежде всего нужна энергия. Но не воткнешь же два пальца в салат, как вилку в розетку для подзарядки. Его нужно съесть целиком, с полезными веществами и ненужными.

Что такое полезные? В них энергия заключена. Как заключена? Как в игрушечном пистолетике. У братика моего был пистолетик, который стрелял не пульками, а стрелой с присоской на конце. Так вот, чтобы он выстрелил, его надо было зарядить, с усилием вдавить стрелу с присоской в дуло пистолета. Пружина в нём сжималась и защёлкивалась. Теперь можно было стрелять. Жмёшь на курок, пружина резко разжимается и присоска летит прямо папе в голову.

Примерно так же заряжаются длинные жиры и углеводы. Ну и белки. Растения загорают на солнце и, чтобы совсем на сгореть, заряжают такие пистолетики с усилием, тратят энергию, значит охлаждаются. Они соединяют, «спружинивают» молекулы углекислоты и воды в длинные цепочки жиров и углеводов. А потом мы, животные клетки, распружиниваем эти длинные молекулы, то есть сжигаем их и так нагреваемся, получаем энергию.

Взрослому человеку нужны длинные, энергичные молекулы, но зачем ему короткие молекулы или отдельные атомы, не дающие никакой энергии? Вы скажете, для строительных нужд. Но что строить взрослому человеку? Если всё уже построено? Наоборот, большинства взрослых расстроено от своей перестроенности и мечтают о стройности.

Кальций, к примеру, не даёт никакой энергии и строить взрослому человеку из него нечего. Но многие советуют съедать один грамм кальция в день, это около стакана в год… Если бы не было нас, почечных клеток, за четыре года в организме накопилось бы больше килограмма кальция. Такого количества хватило бы на ещё один скелет. Тогда у человека могло бы быть четыре руки и четыре ноги, как у паука и две головы, как у змея Горыныча, которому за людоедство отрубили голову.

А если дополнительный скелет вам не нужен, тогда давайте рассыплем стакан кальциевого песка равномерно по всему организму. Под кожу насыплем, в глаза, в лёгкие, в сердце, в почки. Ну как? Приятные ощущения? И никуда этот песок не денется, будет на тесноту жаловаться, яхты-самолёты требовать. Но если мы есть, если мы работаем, мы удаляем уже с совершеннолетия совершенно не нужный кальций.

Но откуда тогда, спросите вы, взялся говорящий камень? Из мочи. Если что-то чистится, значит что-то пачкается. Чистим ботинки – пачкаем щётку. Чистим мебель – пачкаем тряпку. Милиция тоже очищает общество от преступности. А мы очищаем кровь от мусора, который с мочой удаляется. Мы очищаем кровь, но мы не очищаем мочу. Если где-то убыло, значит где-то прибыло. В моче очень много труднорастворимых веществ, таких как соли кальция, мочевая кислота и других, которые в больших количествах начинают сами собой собираться в кристаллики, песчинки, а потом и в камни. Сначала камни появляются в почках.

Если из труднорастворимых веществ получаются камни в почках, значит если их не убрать из крови, такие же камни получатся а крови, а значит и во всех частях тела. А чтобы порвать какой-нибудь важный сосуд в сердце или в мозге, не нужно большого камня, достаточно маленького, но острого.

Почечные камни.

Какой вред от камней в почках? На первый взгляд, он лежит, никого не трогает. Но он же растёт. Когда-то его не было совсем, потом песчинка, потом камушек, а теперь он на тесноту жалуется. А что будет дальше? Он заткнёт собою все протоки и выходы. Нас затопит и мы все захлебнёмся в собственных отходах… Это трагическое место, я должна сейчас немного поплакать… Когда я думаю об этом, я не могу сдержать слёз.

Фрау Нефроу достала грязный носовой платок.

– Ведь если затопит нас, – стараясь не менять голоса и вытирая слёзы, продолжала Нефроу, – то кто тогда, кто будет очищать кровь, кто кроме нас? Никто… Почему мы стареем? Почему должны умирать? За что? Почему растут тарифы на оплату услуг в жилищно-коммунальном хозяйстве?

Уже сейчас заметны изменения к худшему. Посмотрите на меня, на эти лохмотья. Они появились со временем, постепенно, держатся крепко, не смываются, колются. Из-за таких лохмотьев погибли вчера две наши лучшие сотрудницы… Опять трагическое место… Кхы-кхы… А ведь мы не всегда были ведьмы, мы были голыми раньше, красивыми. Ах, как нам хорошо работалось тогда! Ничего не мешало, дышалось легко. А они тяжело дышали, им кислорода не хватало… Бедные Нефритта и Нефрида… Как ужасно. Конечна, тяжело дышать, когда дыхательные отверстия забиты всякой ерундой, и нормально поесть трудно. А ведь они много работали и им нужно было усиленно питаться, им нужно было много энергии. Откуда же взялись эти лохмотья? Их никто не заказывал и не покупал. Ани сами соткались из подручного материала. Вы хотите знать, какой материал убивал наших подруг? Знайте, этот грязный убийца – кальций. Он не действует в одиночку, он трус. Вместе со своими сообщницами – углекислотой и фосфорной кислотой – он набрасывается на беззащитную жертву. Они начинают душить её, а потом режут своими острыми кристаллами-кинжалами. Как истинные садисты, эти мелкие ничтожные создания не сразу убивают беззащитную клетку, а долго издеваются, постепенно увеличивая мучения.