Мечта - Анна Грэйс

– Я пытаюсь смотреть в оригинале, но пока очень тяжело, не воспринимаю на слух и все.

– Привыкнешь со временем…

Мы болтаем, наслаждаясь разговором больше, чем едой и коктейлями. После ужина, оставляем машину у кафе и идем гулять по городу. Алия, не стесняясь, берет меня под руку или за руку. Мы веселимся и дурачимся, словно пятнадцатилетние тинэйджеры, то дефилируем танцующей походкой, то прыгаем или бегаем друг за другом, смеемся во весь голос, не обращая внимания на провожающие взгляды парней и мужчин. Боже, кажется, я действительно не вела себя так легко и раскованно со времен школы, то есть одиннадцать лет. С ума сойти! И за два с половиной года – это первый день, когда я не вспоминаю о Егоре Саматове и не говорю «спокойной ночи» его фотографии.

9

Все серое. Обнаженные деревья, выстроившиеся в две ровные линии вдоль заснеженной дороги, и низкое небо над головой. И одинокая девочка в грязно-белом платье, стоящая босиком на снегу, тянущая руки вверх к тусклому кусочку солнца, не способному согреть ее замерзшее сердце.

«Когда ногам холодно, на сердце тепло», – Майк цитирует лейтмотив дорамы2 «Райское дерево».

Я перевожу взгляд с нарисованной мною картины за окно. Там тоже идет снег. Большими белыми хлопьями падает на землю, машины, деревья, дома, прохожих, окутывая мир волшебной белой пеленой.

– Я так и не досмотрела… Но, надеюсь, главные герои перестали рыдать и нашли свою любовь, которая, как и хотела Хана, была бы прекраснее снега… «Я расскажу о людях, которые пришли из снега и скрылись в снегу…». Такая красивая идея и такое слезное воплощение… «Около моего дома, где никогда не тает снег…». Я бы хотела побывать там. Странно, раньше меня никогда не тянуло в Японию.

«Влияние ниндзя-дедушки», – усмехается Майк, вставая рядом.

– Не говори, – я с улыбкой вспоминаю Всеволода Захаровича, которого так и зову ниндзя-дедушкой, и, думаю, ему даже нравится. А мне нравится, когда он называет меня птичкой-говоруньей. Ему восемьдесят три, но он бегает быстрее и дольше меня. И, да, с теми боевыми приемчиками, что я освоила, мне ни за что с ним не справиться, так как у дедушки черный пояс по дзюдо и высший дан. Или кю. Я так и не разобралась, что выше. Не усваивается и все тут. Я люблю слушать рассказы Всеволода Захаровича об истории дзюдо и духовных установках, о его молодости и участии в соревнованиях, он даже принимал участие в Олимпийских играх 1964 года, проходивших в Токио; истории об Японии, в которой он прожил почти двенадцать лет, оставив тренерскую деятельность в возрасте шестидесяти пяти лет. А семь лет назад вернулся в Россию, чтобы попрощаться с детьми и внуками, так как ему диагностировали рак, который вскоре отступил. Всеволод Захарович хотел снова уехать в Японию, только дети не отпустили. Он скучает по востоку, но радость обучения внуков и правнуков искусству дзюдо постепенно вытесняет печальные мысли. Всеволод Захарович все зовет меня в школу своего внука, где он иногда ведет занятия, но у меня все не складывается, а бегаем мы каждое утро, потом сидим на поваленном дереве и болтаем, или идем пить кофе в ближайшее кафе.

«Кажется, тебе везет, не находишь? Ниндзя-дедушка. Алия – Солнечная Девочка, которая путает тебе все карты. Из-за нее ты даже в школу к дедушке попасть не можешь, перейти на другую работу, встретится с Егором Саматовым» – Голос Майка пропитан сарказмом.

– На самом деле везет. Всеволод Захарович прекрасный человек. И Алия. Мне кажется, что с ее появлением, моя серая жизнь наполнилась яркими красками. – Я перевожу взгляд на картину. – Думаю, если девушка дотянется до солнца, то сможет согреться.

«Только она не дотянется. Так как ее солнце не Алия, а Егор Саматов. Или ты забыла?», – Майк садится на пол под окном, прислонившись спиной к обшарпанной батарее, холодной, как и пустая комната, вдоль стен которой, расставлены картины, в одном углу чемодан с ворохом одежды на нем, а в другом стопка сложенных одеял, служащих постелью, рядом открытый ноутбук.

Я обнимаю себя, в молчании смотрю на снежинки за окном, а потом беру белую, голубую и желтую краски и начинаю переносить их узоры на стекло. Спустя два часа сквозь ледяные бело-голубые кружева в комнату просвечивает мягкий желтый свет зимнего утра. Теперь мою комнату будет освещать искусственное солнце.

Алия – искусственное солнце, а Егор Саматов настоящее? Так ли это? Может, все было лишь для того, чтобы я встретилась с Алией, заполнившей мою жизнь событиями и впечатлениями? С первой нашей встречи, я ни одного дня не бываю одна. Мы все время куда-то ходим – в кафе, на выставки, в музеи, кино, театр, балет, клубы, иногда просто гуляем по городу, и тогда я вспоминаю о своем увлечении фотографией. Из Алии получилась прекрасная модель. Когда остаюсь одна, я могу подолгу рассматривать снимки Алии и придумывать идеи для новых фотосессий. Иногда к нам присоединяется Лиза. Недавно мы вместе с ее дочками ходили на каток – было сказочно весело. А в прошлые воскресенье и понедельник (так как в субботу мы учимся) мы втроем ездили в Финляндию, отмечать Лизино день рождение. Помню, как когда-то мечтала иметь возможность отправиться на выходные за границу. Некоторые мечты все-таки сбываются.

«А некоторые нет, так как задыхаются под ложными приоритетами. Ау, милая, сегодня уже 3 ноября. Ровно полгода с того дня, как ты придумала мечту. И ровно два с половиной года с того дня, как ты влюбилась. Сколько еще ты будешь ждать?» – Я чувствую прикосновение теплых рук Майка к своим плечам.

– Двух солнц не бывает, да?

«Нет, – он обнимает меня со спины, уткнувшись подбородком в плечо, – Но, ты права, Егор и не должен быть твоим солнцем, ведь ты всего лишь хотела нарисовать его портрет. Просто иди к мечте. Исполни ее. Сделай то, ради чего приехала и будь свободна. Обдумывай тщательно, а действуй решительно. Кажется, так звучит одно из наставлений Дзигоро Кано3, так часто цитируемых ниндзя-дедушкой?»

– Хочешь сказать, я излишне тщательно готовлюсь, но абсолютно не решительна? Наверное, ты прав. Но. Может, я запуталась. Просто, знаешь, с того дня, как я встретила Алию, это странное ощущение пустоты и неудовлетворенности исчезло.

«Верю. Но с тех пор сегодняшнее утро первое, когда ты на несколько часов осталась одна. И ты говоришь со мной», – Майк грустно улыбается, легко коснувшись губами впадинки под ухом.

А я замираю, словно под взглядом Медузы Горгоны мое тело превратилось в камень. Становится тяжело и больно дышать. И мне так страшно, словно я уже никогда не согреюсь, даже если всегда буду бродить по снегу босиком.

«Ты думала о том, как найти его?»

Я тяжело дышу, опираясь двумя руками о подоконник.

– На самом деле нет. В том то и дело, я не знаю, как его искать. Идти к «Мосфильму» и часами ждать, пока он там не появится? Да я даже не знаю, занят ли он в каких-то проектах сейчас. Я узнала, что по личным причинам Егор отказался от всех ролей, как в постоянных спектаклях, так и от новых предложений. А ведь я хотела пойти на один из его спектаклей и попробовать увидеться после представления. Правда, не знаю как. Это в кино все выглядит просто. Зашел куда-то, нашел что нужно и кого нужно, а в жизни… Я, конечно, видела на официальном сайте контакты его Менеджера, но… что я скажу? Что хочу нарисовать портрет Егора Саматова?

«А почему бы и нет? – Майк нежно, успокаивающе гладит меня по спине. – Вот чего ты испугалась. Снова не знаешь, как быть дальше… Не зацикливайся на том, что не знаешь, как его найти. Просто думай, что ваша встреча неизбежно состоится в самое ближайшее время. И, кстати, позвонить Менеджеру Егора не самая плохая мысль. Просто надо придумать убедительный предлог. Так поступают герои во всех фильмах».

– Может быть… – Я постепенно успокаиваюсь, прислоняюсь головой к его груди. – Ты прав. Я должна идти к мечте, иначе никогда не буду свободна.

Смотрю на стоящую у стены, за чемоданом, большую картину, упакованную в специальную плотную бумагу, предотвращающую возможность повреждения холста и рисунка на нем. С момента написания я так и не смогла заставить себя увидеть ее. И, что мистически странно, я практически не помню, как рисовала и что на ней изображено (за упаковку отвечала Катя). В голове крутятся отдельные фрагменты, но, сколько не пыталась, не могу соединить их в целостную картину. Я возвращаюсь к рисунку с замерзшей девочкой, вспоминаю слова из Californication4 «В жизни встречаются люди, которые вдохновляют тебя, и ты возводишь их в ранг мифических существ, наделяешь магическими свойствами, а они, возможно, лишь ступень к чему-то большему и лучшему». Но я не хочу, чтобы ниндзя-дедушка и Солнечная Девочка были лишь ступеньками на пути к Мечте.

«Это и не обязательно. Почему бы вам с Алией не сходить сегодня в школу к дедушке вместо магазинов? Думаю, Всеволод Захарович будет в восторге от Алии».