Роман от первого лица - Николай Беспалов

Настоящие фамилия, имя и отчество поэта, драматурга Гинзбург Александр Аронович. Взяв первые буквы аббревиатуры, поэт стал Галичем.

Если я после окончания пошел «в науку», то мой хороший приятель ушел на производство. Я не отношу себя к поколению «шестидесятников». И Гена был человеком практичным. Ему были далеки экзальтированные переживания. Но и все «человеческое ему было не чуждо». Он женился раньше меня, и, когда нам удавалось посидеть где-нибудь за кружкой пива, оба любители этого пенного напитка, то он с таким восторгом рассказывал о семейной жизни, что становилось даже завидно.

Когда меня судьба осчастливила браком, и мы с Леной стали жить под одной крышей, как законные муж и жена, я, вспоминая восторженные речи Геннадия, подумал: «как различно у людей восприятие одного и того же события?

Было немного странно, вообще, слушать восторженные речи Геннадия, если вспомнить кто его родители. Отец простой шофер. Мать работница на текстильной фабрике.

Геннадий успешно продвигался по карьерной лестнице. Его работу отмечало начальство. О нем хорошо говорили с трибун собраний. Но настал тот момент, о котором поется в песне Галича. Влюбился наш женатый Гена. По уши влюбился. Жена пишет во все инстанции: «мой муж подлец, он изменил мне. Верните мне мужа». Парадоксы того времени.

Ныне обманутые мужья (жены) в парткомы не пишут. Странно было бы услышать, что какой-то член партии Жириновского написал ему письмо с просьбой пропесочить изменившего (ей) мужа (жену) на собрании. Нет. Теперь эти вопросы выносятся на более широкую аудиторию. И трясут грязным бельем в студиях на разных ток-шоу. На потеху обывателю.

Приметы времени…

Дом отставного полковника Груздева построен из наисовременнейшего строительного материала, из блоков шлакобетона. Поверх этих блоков, он оштукатурен, и покрашен в цвет голубого неба. Та, во всяком случае, было написано на этикете банок.

Веранда выходила на залив. Там и накрыла стол жена Льва Родионовича Ядвига Карловна.

Свою будущую жену польскую девушку тогдашний капитан, командир роты Лева Груздев в буквальном смысле этого слова отбил у немцев. Его полк брал крупный город Пинск в июле сорок четвертого года. Ядвига оказалась там в сороковом году, когда родители её бежали от немцев на Восток.

Если бы не маршал Рокоссовский не быть этому браку.

Прогулка по берегу залива вернула аппетит мужчинам. Валентина Ивановна никогда не бывает голодной. Так она утверждает. Валентина Ивановна принадлежит к тем женщинам, который, зайдя к Вам в дом, скажут: «Я на минутку. Даже шляпки снимать не буду», и проведет у Вас весь день.

Смотрю на стол. Какое пиршество яств. Отменно постаралась Ядвига. Тут и блюда русской кухни, и грузинской. Было бы странно, если бы я не увидел блюда польской кухни. Напрягаю память. Точно. Это заварные пирожки с окороком. А рядом судак по-польски.

А теперь, отступив от правил приличий, посмотрим, как кто ест. Толя с молодым задором поглощает почти все подряд. Отец его солидно переходит от одного блюда к другому. Ядвига рада: «Ешьте, ешьте. На горячее бигус будет». Кто бы сомневался. Интересно, что Ядвига предложит на десерт? Говоря по-простому, на сладкое. Не ошибусь, если это будет маковник.

Что же наша Валентина Ивановна? Курица по зернышку клюет. Валентина, не торопясь, тщательно пережевывая каждый кусок, поедает все блюда. «Я никогда не бываю голодной». Помните?

Лев Романович не был бы Львом, если бы трапеза проходила «всухую». Нет. Пили не польскую водку Выборова (Wyborowa). Или Собески (Sobieski), а нашенскую русскую «Столичную».

Признаюсь, польскую водку Wyborowa я пил. Пока гости наслаждаются сочным бигусом, я расскажу, при каких обстоятельствах мне выпало пить польскую водку. В семьдесят седьмом году я был назначен на должность заместителя директора института. Первым замом по науке служил пожилой доктор наук. Я же «просто» зам.

В отделе науки горкома партии мне напрямик сказали: «Товарищ Бродский стар. Ему пора на заслеженный отдых. У Вас на выходе докторская диссертация. Защитите, место зама по науке Ваше», говоривший усмехнулся и закончил речь, – «А там один шаг и до директорского кресла».

Елена, как и полагается жене, узнав об этом разговоре, выразила сочувствие пожилому человеку.

– В субботу мы устраиваем прием по случаю твоего тридцатилетия. Пригласи его.

Пригласил. Умный русский поляк ответил на мое приглашение с хитрецой.

– Молодой человек. Если бы Вы не пригласили меня на свой юбилей, я бы усомнился в своих умственных способностях. Хотите подсластить пилюлю? Неужели я не понимаю, что Вас назначили с перспективой занять мое место. Приду обязательно. По институту ходят легенды о красоте Вашей супруги, – усмехнулся в свои рыжие от табака усы, – Отобью её у Вас.

Евгений Капитонович пришел к нам в гости. Но не в тот день, когда я отмечал свое тридцатилетие, а спустя неделю. Принес букет цветов, жуткий дефицит тех лет, и бутылку польской водки.

– Детям мороженое, бабе цветы, – проговорил он без улыбки цитату из кинофильма режиссера Гайдая.

Мы мило провели вечерок. Евгений Капитонович веселил мою жену анекдотами, изощрялся в комплиментах. То и дело подмигивал мне – уведу ведь, уведу.

Когда Лена подала кофе и, сославшись на неотложные домашение дела, вышла из столовой, Евгений Капитонович заговорил другим тоном.

– Я, молодой человек готов уйти на заслуженный отдых. Отдыхать, естественно не буду. Меня приглашают читать курс лекций в ВУЗ. Вы станете хорошим замом по науке. Но предупреждаю, наши столпы науки уже распускают слухи о том, что Вас не просто так назначают на руководящие посты. Вы, по версии одних, племянник шишки из Москвы, по версии других, Вы просто взяткодатель. Зависть самое мерзкое чувство. Отелло задушил Дездемону из ревности? Ни черта подобного. В корне зависть. Помнит, как у дома сенатора Брабанцио венецианский дворянин Родриго, безответно влюблённый в дочь сенатора Дездемону, упрекает своего дружка Яго за то, что тот принял чин поручика от Отелло, родовитого мавра, генерала на венецианской службе. Известно классическое высказывание Александра Сергеевича Пушкина: «Отелло от природы не ревнив – напротив: он доверчив».

Такая трактовка пьесы Шекспира меня несколько удивила. Пройдет немного времени, и я пойму, как был прав русский поляк Бродский Евгений Капитонович. Завистники завалят кляузами все инстанции. Тогда шутили: «Пишите в Сочинский горисполком». Только туда завистники не догадались послать подметное письмо.

Я отмечаю приметы времени. Но есть вещи, существующие во все времена.

После сытного раннего ужина было решено объявить тихий час.

– Мы с Ядигой почти не спали ночью. Все к вашему приезду готовились, – шутит Лев Родионович, и жена вторит ему.

– Так ждали. Так ждали.

– Мы тоже почти не спали, – лукавит Валентина Ивановна и мужчины её не поправляют. Потому что спать хотят.

– Тогда объявляю по части тихий час. Ядвига, покажи гостям, где они смогут отдохнуть.

После тихого часа гости гуляли, где кто хотел. Анатолий играл с собакой на берегу залива. Лев Родионович и Иван Иванович уединились в гараже. Лев показывал гостю свою машину.

– Нам в часть пришла разнарядка на машины. Представляешь, на немецкие Мерседесы.

– Трофейные, что ли? – удивляется Лев Родионович.

– Новые. Из Западной Германии. Говорят, это заслуга Родиона Яковлевича.

– Узнаю полковника Малино, – Лев Родионович напомнил об испанском прошлом министра обороны Родионе Яковлевиче Малиновском.

– Единственный министр обороны Союза, награжденный французским орденом Военный крест с серебряной звездочкой, – проявил эрудицию и полковник Поспелов.

– Покупай.

– Лев Родионович, что ты говоришь? Чтобы я на старости лет шофером стал.

Товарищи вышли из гаража, и попали в руки женщин.

– Лев, ты со своей машиной совсем спятил. Ездить, не ездит. А как кто к нам зайдет, так обязательно в гараж его тащит.

Знала бы ты, жена, что муж твой в гараже не автомобилем хвастает, а кое-чем гостя потчует. Одному как-то не с руки пить.

– Мы уже ужинали, а кушать-то хочется, – Ядвига ушла в дом.

То ли воздух тут такой, то ли другой какой-то фактор, но всем очень хочется кушать. Всем, это двум супружеским парам. Хочет ли кушать Анатолий, сказать ничего не могу. Он с собакой на заливе.

Женщины ушли в дом, готовить стол ко второму ужину.

– Анатолий совсем взрослым стал, – с оттенком зависти говорит Лев Родионович.

– С виду взрослый, а по мозгам дитя. Устроился на завод № N. Учеником слесаря.

– Хороший завод. У меня там старый друг трудится. Обеспечим надзор, и все будет в порядке.

– Я не беспокоюсь. Парень принял здравое решение. Мать сильно волнуется. А какое у неё сердце сам знаешь.