Ничего личного. Книга 8 - Амадео

И принц даже не пытался трогать свои волосы. Уже несколько звонков подряд Ксавьер не замечал тревожащего симптома.

— Я сам не прочь провести пару недель в санатории, но пока все это не закончится, отдых мне не светит. — Амадео потянулся к волосам, и Ксавьер нахмурился, но тот лишь убрал выбившуюся из хвоста прядь за ухо. — Я слежу за своим здоровьем. Можешь запрашивать отчеты напрямую у Жана.

— Так и сделаю. Как там твой детский сад?

— Скоро познакомлюсь. Попросил Даниэля привести остальных. Все-таки нам предстоит оформить над ними совместную опеку.

— Ты точно на это решишься? Знал бы, что ты так любишь детей, привел бы пару десятков от Жаклин. Твой особняк затрещал бы по швам.

Амадео поморщился. Он до сих пор не мог понять, как Жаклин Коллинз могла ставить бесчеловечные эксперименты на детях, да и Ксавьер был не в восторге от своей бывшей начальницы. Но прошлое осталось далеко, Жаклин загорала в тюрьме, и Ксавьер искренне надеялся, что она состарится там раньше времени.

— Опека — не усыновление, детей у меня не прибавится. Даниэль не сможет стать опекуном сразу для всех, поэтому остается только такой вариант. — Амадео усмехнулся. — Я сам напугал его до чертиков жуткими перспективами, и когда Реми сказал ему о том, что всех он и правда опекать не сможет, парень едва не упал в обморок.

— Ты кого угодно напугаешь, если довести тебя до нужного состояния. — Ксавьер по привычке потянулся к нагрудному карману и тихо выругался. — Еще полмесяца в обществе Мигеля — и я снова начну курить.

— Полмесяца? Почему так много? Я-то считал, ты сорвешься уже на следующий день после приезда, — не преминул подколоть в ответ Амадео.

Он прекрасно знал, что Ксавьер терпеть не может эксцентричных выходок Мигеля Гарсиа, но рациональная часть неумолимо тянула его руку подписывать все новые и новые контракты. При кажущейся несерьезности и инфантильности Мигель поставлял превосходный товар точно в срок, правда, вместе с пакетиками, на которых красовались изображения персонажей мультиков. Ксавьер скрипел зубами, но не тратил времени на замену. И теперь кокаин «Мультяшный» захватил рынок по обе стороны океана. Местные торчки даже придумали кодовую фразу: «Пойдем смотреть мультики», что вызвало у Мигеля дикий восторг, а у Ксавьера — зубную боль.

— Не зли меня, принц. Иначе приеду и отшлепаю тебя по твоей прекрасной заднице.

— А я прикрою тылы, — съехидничал Амадео. Где-то фоном раздался звук дверного звонка, и он оторвал взгляд от экрана. — Даниэль пришел, мне пора. Позвоню позже. До встречи.

Ксавьер бросил телефон на сиденье.

Только шутливо препираясь, они прятали снедавшую обоих тревогу. Себастьян продолжал бесчинствовать, но был чрезвычайно осторожен, и не находилось ни единого способа его прижать.

Ксавьер даже убить его не мог!

— Езжай в «Безголовую собаку», — приказал он.

Йохан, не задавая вопросов, вывернул руль.

Амадео сказал Ксавьеру не всю правду. Ему по-прежнему снились кошмары, и он помнил их все до мельчайших деталей. Они не блекли с рассветом, не превращались к середине дня в тихий отголосок и бессвязные образы, бесследно таявшие к вечеру. Нет, они врезались в память крепко и надолго и постоянно крутились в голове. Жан снизил дозу лекарств, но Амадео пришлось применить все свое актерское мастерство, чтобы убедить его в этом. Он прекрасно знал, что врач обо всем докладывает Ксавьеру. Еженедельный отчет приходил тому на мобильник через пять минут после того, как Лесфор и Сеймур покидали особняк.

И Амадео всеми силами старался поддерживать видимость если не улучшения, то хотя бы стабильности.

Дэвид уже спешил к двери, но Амадео остановил его.

— Не надо, я сам. Это Бенуа.

Даниэль стоял впереди, почти уперевшись носом в дверь и жутко потея в толстом пальто и строгом костюме с неумело завязанным галстуком под ним. Спину он держал так прямо, что можно было ровнять стену. Кудряшки тщательно прилизал, но несколько непослушных прядей все равно стояли торчком.

— Здравствуйте, мсье Амадео! — выпалил он, явно растерявшись от вида черной спортивной рубашки и джинсов.

— Здравствуй, Даниэль, — ответил тот, с трудом сдерживая смех. Кажется, парень решил, что Амадео даже дома ходит при параде, поэтому воспринял «семейный ужин» как торжественный прием. — А где же все, ты разве один?

Из кустов, растущих у крыльца, раздался хруст, перешептывание, и в следующее мгновение показались двойняшки. Они выглядели жутко сердитыми, к пальто одинакового цвета и похожего кроя и красным шапочкам прилипли жухлые листья.

— Заставил нас спрятаться зачем-то, — ворчала Лили.

— Мы что, такие страшные? — вторил ей Люк.

— Вовсе нет. — Показавшаяся следом Катрин подтолкнула детей вперед одной рукой, второй пытаясь выпутать листву из пышной копны темных волос. — Это просто братик у нас дурак.

— Вы… — задохнулся Даниэль. Краска поползла от шеи вверх, заливая лицо.

— Здравствуйте! — Катрин схватила Амадео за руку и энергично затрясла. — Меня зовут Катрин. А вы еще красивей, чем на фотографиях…

— А ну хватит! — Даниэль оттеснил ее от Амадео. — Не обращайте внимания, она просто ваша поклонница, и…

— Кто бы говорил, — не осталась в долгу сестра. — Вы знаете, — зашептала она, сделав большие глаза, — у него даже есть альбом с газетными вырезками…

— Ты! — взревел Даниэль. — Не сердитесь, мсье Амадео, она вечно молотит все, что в голову взбредет…

Амадео откровенно забавлялся, глядя на это семейство. Лили и Люк отряхивались от листьев, поправляя помятую во время пряток нарядную одежду, и украдкой поглядывали на него. Катрин по-детски строила глазки, не забывая отмахиваться от брата.

— Проходите, — Амадео отступил вглубь дома. — На улице сегодня холодно, а в кустах тем более.

Упрашивать никого не пришлось, семейство Бенуа мгновенно оказалось внутри. Роза собрала пальто и одарила всех таким строгим взглядом, что сразу расхотелось шуметь. Амадео провел их в гостиную. Тео и Паоло радостно вскочили с дивана.

— Привет! Я Тео, а вы, наверное, Люк и Лили?

— Лилиан, — важно поправила та.

— Хорошо, Лилиан. — Тео во все глаза смотрел на пухлощекую светловолосую девочку. — А имя тебе подходит!

— Спасибо, — скромно ответила та, опустив глазки в пол, а затем, приподняв подол платьица, сделала книксен.

— А я Паоло! Рад познакомиться! Пойдемте, мы вам все покажем!

Ребята утащили двойняшек наверх, в детскую, а Амадео предложил старшим сесть. Катрин скромно сложила руки на коленях и с любопытством разглядывала гостиную.

— У вас красиво, — резюмировала она. — И уютно. У дедушки полно всякой дорогой мебели, но все такое большое и неудобное. И стерильное, будто в больничной палате. А здесь все такое живое!

— Уют — заслуга Розы, — улыбнулся Амадео. — Погодите, попробуете ее горячий шоколад…