Сезон охоты - Питер Дойтерман

От тишины, наступившей вдруг после особенно громких в тесном салоне выстрелов, зазвенело в ушах. Дженет, смахивая со лба капли крови, потрясенно смотрела на неподвижно распростертое тело Мисти. Поискала взглядом Крейса... Господи, не может быть, он тоже лежит ничком на асфальте, зарывшись головой в кучу щебня. «Зауэр» выпал из ее ослабевшей руки на пол, там, у ее ног, всхлипывала Линн. Дженет толкнула плечом дверцу, но та не открывалась. Тогда она, упершись в сиденье рассеченным лбом и пачкая обивку хлынувшей с новой силой кровью, стала выбираться через окно ногами вперед. Автомобиль угрожающе качнулся, она замерла, потом оттолкнулась от сиденья руками и скользнула по борту машины... в чернеющий под ногами провал. Взвизгнув, Дженет вцепилась пальцами в скользкую от крови кромку опущенного стекла, под покачивающимся автомобилем омерзительно заскрежетали по бетону сдвинувшиеся с места трубы.

Дженет отчаянно задергала ногами, нащупала ступней землю и какое-то мгновение висела над бездной, упираясь ногами в край ямы, а руками держась за дверцу машины. Потом рывком выпрямилась, от чего спину от поясницы к затылку вспорола резкая боль, и наконец уселась на податливый гравий. И тут же ткнулась в него головой от сильного удара ногой в спину. Она перекатилась на бок. Мисти стояла на четвереньках, искаженное яростью лицо, левый глаз наполовину выпал из глазницы, правый рукав и грудь комбинезона набухли кровью, из пульсирующей раны в горле фонтанирует кровь. Дженет в ужасе попыталась отползти от этого чудовища. Мисти вытянула левую руку с зажатым в ней никелированным шприцем, из кончика иглы вырвалась шипящая белой пеной струйка и ударила Дженет в правое плечо. Кислота, мгновенно проев ткань блузки, обожгла кожу нестерпимым жаром. Потом громыхнул выстрел, голова Мисти дернулась, тело обмякло, шприц покатился по асфальту.

Дженет оглянулась. Не выпуская из руки револьвера, Линн с залитым кровью лицом пыталась выбраться через окно машины. Автомобиль накренился, трубы под ним прогнулись и заскрипели. Дженет, разрывая на себе пропитанную кислотой дымящуюся блузку, крикнула, чтобы она не двигалась. Метнулась какая-то тень — вот он, Крейс, бросился на колени у тела Мисти, подставляет облепивший руки ком под хлещущую из ее горла кровь, рвет и отбрасывает растворяющиеся в ней нити, повисающие на руках, словно клубки змей. Вскакивает, вытягивает Линн из машины, трубы со скрежетом обрушиваются в провал, за ними, громыхая металлом о бетон, ныряет автомобиль. Крейс осторожно усадил Линн на кучу щебня, прислонив спиной к стене. Обтер окровавленные руки о комбинезон и ласково сжал ладонь Дженет. Сирены завывали все ближе и ближе.

— Честно говоря, не думал, что вы сможете, — тихо произнес он.

— Я и сама не думала, — призналась Дженет, посмотрев на истекающее кровью тело Мисти. Линн, стиснув рукоятку револьвера мертвой хваткой, тоже не сводила с него глаз.

— Теперь слушайте. Мне надо убрать... это... отсюда, и побыстрее. Вы же на все вопросы будете отвечать, что у вас обеих разбиты головы, что случилось, помните смутно. Услышали выстрелы, потом яркая вспышка, вас ослепило, и вы провалились в яму. Каким чудом выбрались, сами не знаете, на том и стойте.

— Должны поверить. Чего еще ждать от дилетантки...

— Какая же вы теперь дилетантка? — возразил Крейс. — Профи что надо! Значит, вы помните только удар, после чего машина куда-то упала, и все, точка. Линн по возможности не оставляйте одну. Свяжусь с вами, как только все утрясется.

— Точно? — усомнилась Дженет.

— Даю слово, Дженет... А теперь откиньтесь, вот так. Рана у вас не опасная, выглядит страшнее, чем есть на самом деле. Оно и хорошо, меньше станут донимать расспросами.

— Фансворт с меня три шкуры сдерет, — пожаловалась Дженет, не выпуская его ладонь из своей.

— Ему будет не до того, — успокоил ее Крейс, еще раз с нежностью пожал ей руку и направился к Линн.

Как заправский медик, уложил дочь на спину, запрокинул голову, согнул ноги в коленях. Стерев с лица кровь, сжал ее щеки ладонями и осторожно поцеловал в лоб. Вытянул из ее руки револьвер, затем подобрал с земли пистолет Мисти, закинул безвольно обмякшее тело чистильщицы себе на плечо и, сгибаясь под его тяжестью, размашисто зашагал прочь, словно лев, уносящий добычу.

Дженет лежала на холодном асфальте, чувствуя, как кровь стекает по шее на плечи. Голова, слава Богу, болит меньше, а вот правое плечо жжет, будто кипятком ошпарили, шрам, видно, останется, ну и черт с ним... Как он ее назвал? Дженет! Это вам не «специальный агент», счастливо улыбнулась она в темноте.

На лицо ей упало несколько холодных капель, начал накрапывать дождь.

Глава 15

Три недели спустя Дженет ждала в приемной Фансворта последней встречи с ним и Кинэном, после которой должна была официально и навсегда покинуть контору. В это утро она согласилась заняться преподавательской и исследовательской деятельностью в техническом колледже Виргинского университета на кафедре научно-технической экспертизы. Факультет гражданского строительства наметил широкую программу изучения причин катастрофических разрушений крупных сооружений — таких, как мосты, дорожное полотно, жилые, промышленные и административные здания. Декан факультета, с которым Дженет была знакома по субботним семинарам, узнав, что она ищет работу, тут же предложил ей место. Не последнюю роль здесь сыграли, конечно, ее ученая степень и рекомендации ФБР. Тем не менее, как и большинство государственных служащих, расстающихся с федеральными ведомствами и учреждениями, она была несколько удивлена тем, как легко ей удалось устроиться на работу.

«Интересно, где сейчас Эдвин Крейс?» — в который раз спрашивала она себя. Поведение Линн сильно изменилось в последнее время, из чего Дженет сделала вывод, что дочь и отец каким-то образом общаются. Прошедшие три недели были переполнены событиями. Брауна Макгаранда агенты БАТО так и не нашли, однако обнаружили брошенный в лесу автомобиль, который был взят напрокат в вашингтонском аэропорту имени Рейгана по водительскому удостоверению, выданному на его имя. Межведомственная следственная группа тщательно, но безрезультатно прочесала местность в поисках человеческих останков. Неподалеку от коллектора оперативники подобрали «Калашников», оснащенный инфракрасным сканером. Пожимая плечами и недоуменно переглядываясь, они ощупали многочисленные выбоины от выпущенных из него пуль на дне и в стенах бетонного колодца.

Дженет побаивалась, что кто-нибудь заинтересуется подсохшими лужами крови, где их с Линн нашли агенты БАТО, но дождь, вероятно, смыл все следы.

Фансворту пришлось достаточно долго объясняться со своими боссами в Ричмонде и Вашингтоне, а также с БАТО. Последнему он впарил какую-то совершенно головоломную историю по поводу того, что делал той ночью в арсенале его агент в компании с гражданским лицом, и, несмотря на все усилия и ухищрения противной стороны, неуклонно держался своей версии. Дженет потратила немало времени, репетируя с Линн допрос, так что в итоге они дали немногословные и абсолютно идентичные показания. Отправились выручать Крейса, попали в аварию. После нее все как в тумане. Как выбрались из «канавы», не помнят. Головы-то у обеих разбиты, вот, смотрите, можете удостовериться. Крейса так и не встретили. Вообще никого не видели. Перестрелки не слышали. Ожоги от кислоты? В «канаве», наверное, получила, там полно всякой дряни. Почему в БАТО позвонила? Что-то не припомню такого, хотя очень может быть, видимо, была уверена, что они-то точно приедут... В отличие от коллег из ФБР. Такой выпад, надо сказать, Фансворта обидел до смерти. Нет, никакого Макгаранда там не было...

Билли Смита после происшествия в арсенале временно перевели в Вашингтон. Дженет собиралась проверить свою догадку, что он был давно завербован ЦРУ для слежки за Крейсом. Однако Билли срочно уехал, а у Фансворта нашлись дела поважнее. Через три дня после волнующих событий в арсенале лавина гневных посланий из Вашингтона внезапно прекратилась, будто ее и не было. Поговаривали, шепотом ссылаясь на самого куратора Управления уголовных расследований, что дело прикрыли. Только что Дженет была в опале, и вот, словно по мановению могущественной длани, все встречают ее счастливыми улыбками, и контора работает как ни в чем не бывало. Дженет предположила, что большим боссам теперь не до какого-то богом забытого Роанока — в столице заварилась крутая каша.

Линн разрешили вернуться к учебе, однако лишь после того, как Дженет объяснила финансовой дирекции университета причины, по которым данная студентка в течение трех месяцев отсутствовала на занятиях, а главное, по которым плата за обучение в указанный период с нее взиматься не должна. Финансовая дирекция отнеслась к ее аргументам с высокомерным пренебрежением, и Дженет пришлось пригрозить, что она обратится за поддержкой к прессе. Только тогда в конфликт вмешалась вышестоящая инстанция и вынудила бухгалтеров пойти на уступки. Линн согласилась сопровождать Дженет и Ларри Тэлбота на встречу с родителями ее погибших приятелей, в начале которой все участники были напряжены и скованны, а потом расчувствовались до слез. Теперь Линн все субботы и воскресенья проводила в хижине отца в надежде, что однажды ночью он бесшумно выйдет из лесной чащи. Дженет на выходные тоже уезжала туда, объясняя себе это просьбой Крейса присматривать за дочерью и желанием отдохнуть от опостылевшей городской суеты. На самом деле в глубине души она понимала, что просто хочет быть там в тот момент, когда появится Эдвин Крейс, однако тот о себе знать никак не давал.