Сталин и Великая Отечественная война - Арсен Мартиросян

Не только Зорге, но и сообщения из Германии говорили: 15 мая, 15 мая, эти цифры доминировали. И по всем анализам 15 мая было как бы крайним сроком для возможного блицкрига. Потому что от 15 мая, допустим, до 15 октября, эти месяцы могли быть важными для Гитлера. Сухое время, весна, посев уже завершен. Гитлер так прямо говорил, пусть они посеют, а мы урожай будем собирать для Германии. Но 15 мая ничего не произошло. И 20 мая ничего не произошло, и 10 июня ничего не произошло. Что же вы мне говорите, мог сказать Сталин разведчикам. Возможно, именно поэтому новую дату, 22 июня, Сталин воспринял как очередную дезинформацию. Учтем также и то, что, по данным советской разведки, Германия была не готова к длительной войне с Советским Союзом. Даже образцы смазки для немецких автоматов и топливо для танков замерзали уже при незначительных морозах. Германский Генштаб даже не отдал приказ шить теплые тулупы для советских солдат. Поверить же в то, что СССР будет повержен всего за 3-4 месяца, мог только сумасшедший. Или Адольф Гитлер.

Анализ всех сил, которые имелись у немцев, а силы были большие, более 3 миллионов подготовленной армии, показал, что ни по танкам, ни по артиллерии, ни по самолетам немцы не имели преимущества. По сухопутным силам они почти не имели преимущества. С точки зрения военной стратегии, военной теории у немцев не было достаточно сил, чтобы вести войну против такой страны, как Советский Союз. Нужно 2-, 3-кратное превосходство, чтобы вести наступление. Сталин не оценил авантюризма Гитлера. Он не понял, что Гитлер авантюрист, что он идет, не блефует, а идет на смертельно опасный для него самого шаг. Таким образом, недооценка Гитлера стала главной ошибкой Сталина. Есть версия, что именно этот просчет мучил Сталина больше всего. И именно этим объясняется его полное молчание в первые дни после германской агрессии. Даже о начале войны советскому народу был вынужден сообщать Молотов. Сталин же, подавленный тем, что Гитлер его переиграл, закрылся у себя на ближней даче. Когда к нему пришла делегация Политбюро и потребовала, чтобы он брал бразды правления в свои руки, то, по оценке некоторых, они застали Сталина в растерянности, и даже якобы был страх в его глазах, мол, не арестуют ли его за все преступления и упущения, которые были совершены им накануне войны, которые привели к такой трагедии.

Если бы Сталин был более адекватен, если он был бы более уверен в себе, то не было бы такой ситуации, которая сложилась в первую неделю войны, потому что все нити власти стекались к Сталину. Никто не мог решать, командного пункта еще не было, ставки еще не было. Не было организовано по-настоящему управление войсками. Только 3 июля Сталин пришел в себя и впервые после начала войны лично обратился к стране по радио. Однако время было упущено. Это позволило немцам глубоко продвинуться вглубь нашей территории. К осени 41-го года гитлеровцы подошли вплотную к Москве. При этом с Востока Советскому Союзу могла угрожать союзница Германии -Япония. О серьезности этой угрозы можно судить по телеграмме, которую 15 октября 1941 года американский президент Рузвельт отправил Черчиллю: «Я думаю, что Япония поворачивает на Север. Нам с вами гарантирована 2-месячная передышка». В таких условиях Сталин неожиданно вспомнил о Зорге и вновь проявил интерес к его донесениям.

Зорге сделал великое дело, сообщив точную, проверенную информацию о том, что Япония не нападет на Советский Союз. Это было чрезвычайно важно Сталину и стране в сентябре-октябре 41-го года. И в разведуправлении, проанализировав, пришли к выводу, что Зорге абсолютно прав, что Япония не будет нападать на Советский Союз, и что, таким образом, Советский Союз может снять до 30%, а потом и 50% дивизий, которые были размещены, а это было около миллиона человек, на Дальнем Востоке. И хорошо подготовленные, вооруженные дивизии вступили в бой под Москвой как раз в эти дни.

Без сомнения, в ноябре 41-го года это помогло переломить ход войны. И в этом главный подвиг Зорге. Однако вскоре после этого японцы вычислили его и арестовали. И здесь возникает другой вопрос: почему Сталин даже не попытался спасти разведчика? Ведь 3 года Зорге сидел в японской тюрьме. За это время Япония несколько раз доводила до сведения Москвы предложения обменять его на некоторых японских разведчиков, сидевших в советских тюрьмах. Однако всякий раз из СССР приходил один и тот же ответ: человек по имени Зорге нам неизвестен. Последняя попытка была предпринята японцами 5 ноября 1944 года, когда был отдан приказ привести смертный приговор Зорге в исполнение. Но Москва опять промолчала. Спустя 2 дня Рихарда Зорге повесили. Так была перевернута последняя страница в отношениях Сталина и Зорге. Что касается Зорге, здесь не было ничего личного именно по отношению к Зорге. Это было по отношению ко всем, кто мог после войны свидетельствовать, что такая тяжелая, мрачная картина нашего сопротивления немецкой агрессии в 1941 году, в 1942 году - это вина генералиссимуса, вина главнокомандующего. Таких свидетелей Сталин в ходе всей своей жизни убирал.

Хорошо известно, что Сталин никогда не признавал собственных ошибок. А живой Рихард Зорге был бы постоянным напоминанием Сталину о его самой крупной политической ошибке за всю историю его руководства Советским Союзом. Да, Сталин не терпел тех, кто был или мог быть ему живым укором. Таков главный вывод этого экскурса в психологию вождя. На этом у нас сегодня все. Мы прощаемся с вами до следующей субботы. Всего вам самого хорошего».

Как видите, в этой передаче миф на мифе и мифом погоняет. В передаче использовано сразу несколько мифов. Часть из них уже была проанализирована выше. Так что повторяться не будем. Кроме того, анализ эффективности разведывательной деятельности Р. Зорге, в том числе и накануне войны, также не входит в задачи настоящей книги. Это тема отдельного исследования. В данном случае мы сосредоточимся на том, почему все-таки Зорге не был спасен.

В одной из книг участвовавшего в этой мистификации/фальсификации Валентина Фалина, бывшего советника М.С. Горбачева по общеполитическим вопросам, есть упоминание знаменитого афоризма Баруха Спинозы: «Невежество (незнание) не аргумент». (Фалин В. Конфликты в Кремле. М.,1999). Именно это и продемонстрировали как Пушков с Широковым, так и Фалин с Медведевым.

Потому что никому из них даже и в голову-то не пришло, что, к глубокому сожалению, обстоятельства, на фоне которых произошел арест Зорге, и тем более фон последующих событий отнюдь не располагали к началу переговоров об обмене ныне легендарного разведчика на арестованных в СССР японских шпионов.

Прежде всего потому, что любая попытка начать такие переговоры была бы расценена японской стороной как предлог к сепаратным переговорам о сепаратном же перемирии и даже мире с Германией. Этим и так попрекают Сталина даже через шесть с лишним десятилетий после окончания войны.

Зорге был арестован 17 октября 1941 г., то есть в g самый напряженный момент первого периода войны, когда на кону стояла судьба Москвы. При всей внешней жесткости нижеследующего вопроса, постарайтесь хотя бы сами себе честно ответить на него. Что было важнее: вступить в переговоры с Японией об обмене разведчика или заниматься подготовкой к обороне Москвы и контрнаступления? Попытайся Сталин это сделать, то получилось бы, что он вступает в сепаратные переговоры с японцами о сепаратном мире и готов сдаться Германии, войска которой находились уже под Москвой. Могли Сталин на это пойти?! Выше уже указывалась его подлинная позиция по этим вопросам. А то, что японцы запросто представили бы дело именно таким образом - можете и не сомневаться. К тому же следует иметь в виду, что Япония могла вступить в войну, как только пала бы Москва или, по крайней мере, наметилась бы ее капитуляция. И если бы Сталин сделал хотя бы один шаг для организации переговоров о спасении Зорге, то, в сущности-то, лично он и спровоцировал бы Японию на вступление в войну. Надо ли это было Сталину?!

Далее. После 7 декабря 1941 года Сталин тем более не мог пойти на такой шаг, так как после внезапного и вероломного нападения Японии на американскую морскую базу в Перл-Харборе в войну вступили Соединенные Штаты Америки. Соглашение же между союзниками по антигитлеровской коалиции предусматривало абсолютное запрещение каких-либо сепаратных переговоров с противником. И посмей Сталин вступить в переговоры с японцами об обмене Зорге, то японская сторона автоматически представила бы это как сепаратные переговоры о мире. И даже без такого рода усилий японцев все выглядело бы именно таким образом. Нужно ли это было Сталину, если он был заинтересован в союзнических отношениях с США, не говоря уже о том, что был заинтересован как в поставках по ленд-лизу, так и в открытии союзниками второго фронта в Европе?! Более того, не говоря о его заинтересованности вяпоно-американской войне, вследствие которой любые попытки нападения Японии на СССР нейтрализовывались на корню.