Не будите Гаурдака - Светлана Багдерина

И тут же группа поддержки взорвалась новой речевкой:

— Не-ту-да!!! На-ле-во!!! Не-ту-да!!! На-ле-во!!!..

Витязи остановились, переглянулись, перегруппировались, развернули вороную с белой звездой кобылу подавленно втянувшего голову в плечи проводника в указанном направлении, с благодарностью помахали багинотцам, и двинулись навстречу подвигу.

И благополучно добрались до первого перекрестка.

— А теперь куда? — задал резонный вопрос Адалет проводнику.

— Т-туда, — то ли указал направление вперед головой, то ли просто не совладал с нервным тиком Гуго.

Потом задумался, ткнул сжимающей поводья рукой налево, дернул правым плечом направо, и снова погрузился в себя на такую глубину, что без батискафа или хотя бы без чрева глубоководного монстра добраться до него не представлялось возможным.

— Король?.. — Сенька, не теряя времени на заранее обреченную на неудачу попытку, обернулась на ораву застывших в двух десятках метров за спиной болельщиков. — Куда дальше?..

Провожатые — а с проходом через весь город их число выросло почти в сорок раз — осмелились оставить своих защитников только на самом краю тумана, и только убедившись, что к этому времени пришел во вменяемое состояние2 их проводник.

------------------------

1 — Отпусти они его хоть на секунду — и случилось бы нечто непредсказуемое: он или упал бы, запутавшись в собственных ватно-резиновых ногах, или бросился бы бежать без остановки до самой Лотрании.

2 — Настолько, что мог тихо поскуливать и приговаривать при каждом лошадином шаге "ой, мама".

----------------------

Великолепная четверка спешилась на мутно-дымчатой границе, передав коней на попечение министра, и вопросительно воззрилась на замешкавшегося Гуго.

Под кровожадным взглядом мастера Карла и разочарованным — кондитерши бледный, с подергивающейся щекой разнорабочий слабо пробормотал что-то вроде: "В-вам н-нейчас с-сперед".

— Счастливого пути, — авансом, но вежливо пожелал им король.

— Проводника берегите, — практично посоветовал Гогенцолль.

— С ним или на нем! — не к месту, но трубно взревел флейтист, встав в театральную позу.

И бедный Гуго не выдержал напряжения.

Он содрогнулся, рука его непроизвольно дернула поводья, и лошадь — заслуженная старая кляча из запасника конюшни "Мудрого Бруно", приняв это за сигнал к наступлению, вспомнила молодость, взбрыкнула, всхрапнула, встала на дыбы и понеслась в туман.

Оставив длинноногого парня барахтаться на земле под собственные проклятия и нервический гогот толпы.

Олаф, презрительно бормоча витиеватые отряжские оскорбления, походя ухватил одной рукой за шкирку багинотца, поставил на ноги так, что у бедолаги только зубы клацнули, и экспедиционный корпус Адалета отважно ступил на расплывчатых очертаний дорогу, давно потерявшую цвет под покрывалом белесой мути, в промозглые объятья тумана-людоеда 1.

--------------------

1 — А также, если верить местным, конееда, собакоеда, свиноеда, и вообще всего и вся еда.

--------------------

Разноцветный мир остался позади. И без того неяркий свет пасмурного дня словно пропал, загороженный гигантской полупрозрачной рукой, нестройные выклики толпы то ли сошли на нет, то ли потонули в серых клубах, и четверо смелых и один не очень остались лицом к лицу с невидимым, неизвестным и неумолимым врагом.

Друзья прищурились насторожено в ожидании засады, привели мечи, топор и светящийся красновато-желтым светом посох в состояние боеготовности номер раз, и стали быстро углубляться в территорию, захваченную неопознанным погодным явлением.

На первый подозрительный, второй оценивающий, третий задумчивый и даже на четвертый недоумевающий взгляд багинотский туман ничем не выдавал своей кровожадной сущности.

Как и все его мелкокапельные сородичи со всего Белого Света, он методично накрывал всё, что попадалось на пути под его полупрозрачные телеса, эгоистично лишая запутавшиеся в липкой влаге и промозглом холоде дома, деревья, сараи, заборы и землю красок, звука и запаха, и придавая им вид потусторонний, призрачный и нереальный, будто выхваченный из чьего-то удушливого сна.

Предположительно, кошмара.

Плотным белым саваном окутывал он отхваченный давешней ночью кусок багинотской долины, и всё, что не смогло сбежать, маячило на грани видимости неясными смутными очертаниями, наводя на не менее смутные, но вполне ясной направленности мысли и предчувствия.

— Эх, горяченького бы сейчас нибудь-чего… Чаю, что ли… или какао…

— Ты чего, Сень, какой сейчас может быть чай!..

За недолгим молчанием последовало неохотное согласие.

— Вообще-то, конечно, так оно… Какой тут, к якорному бабаю, чай… Эту сырость из костей только печкой лукоморской или у камина выгонишь… Эй, герой всея Багинота, тут, говорят, где-то ферма брошенная должна быть?

Гуго тихо икнул и встал.

— А… в-вам… з-зач-чем?..

— Печку растопить, — фыркнула царевна.

Шепелявый принял ее слова за чистую монету.

— Н-не-е… С такой с-сыростью… д-дрова волглые… р-растопки с-сухой… н-не найдешь… п-провозимся… а я н-на ночь тут… ост-таваться… уб-бей меня… не х-хочу…

Серафима вздохнула.

— Хорошо. Уговорил. Не будем печку топить. Как насчет того, чтобы просто проверить, не прячется ли там кто-нибудь? Или что-нибудь?

В одно мгновение цвет лица злосчастного проводника изменился, и теперь он смело мог бы посоперничать по части румяности с самим туманом.

— Вы не расстраивайтесь так, не переживайте, — сочувственно тронул за плечо багинотца Иванушка. — Под нашей защитой вы можете чувствовать себя в полной безопасности.

— До тебя этот хелов туман доберется только через наши трупы! — неожиданно решил попробовать себя в роли утешителя отряг.

— Это д-должно б-было м-меня ус-спокоить? — истерично хихикнул Гуго.

Конунг не знал, что на риторические вопросы ответов быть не может, и обижено буркнул:

— Да.

Багинотец виновато потупился.

С полкилометра пути они проделали быстро и в молчании.

Дождь то ли прекратился, то ли не мог проникнуть сквозь бледное одеяло влажной мглы.

Звука их шагов слышно не было — багинотская аномалия скрадывала их полностью, и иногда Серафиме начинало казаться, что они давно сбились дороги, и ступают уже не по земле, а по облакам и случайным горным уступам, и что с каждым шагом вероятность того, что ноги их опустятся только на облака, всё увеличивается…

— П-поворот!!!.. Н-налево!!!.. П-поворот!!!.. П-поворот!!!..

При виде указательного столбика и самой дорожной развилки проводник так обрадовался, словно серьезно опасался и за их судьбу, и не рассчитывал больше застать их на привычном месте.