Кружащие тени - Селин Кирнан

— Я так же думаю… — начал Ульфнаор. — Я думаю, что другие аойре втайне хотели, чтобы случилось именно так. В глубине души… — Он вскинул на Кристофера взгляд, полный душевной муки.

— Они надеялись, что кровавая жертва все исправит, — прошептал молодой человек.

Ульфнаор кивнул, страдальчески скривился.

— И поэтому ты сидишь здесь и объясняешь, что у тебя не было выбора? Да? — Слова Рази прозвучали сдавленно и так тихо, что едва заглушили потрескивание огня. — Ты убил двоих собственных сородичей, потому что больше ничего не мог сделать? — Он горько усмехнулся, покачал головой и вдруг плюнул в костер, не совладав с презрением.

Ульфнаор помедлил, затем глубоко вздохнул и выпрямился.

— Я не знаю, как ей это удастся, — проговорил он ровным голосом. — Но считаю, что Ширкен даст знать наследному принцу Альберону, что я должен сделать при переселении сюда. Она воспользуется этим как предлогом для окончания своей войны против народа, и тогда… — Он хлопнул в ладоши. — Мы попались. С одной стороны Ширкен, с другой — армия наследного принца Альберона, а в середине… — он отряхнул ладони, словно только что прихлопнул комара, — мерроны. Вот кто в итоге будет уничтожен — целый народ.

Винтер понимала, что он прав. Кристофер рядом с ней подался вперед, опершись на колени, и без слов глядел на мерронского вождя. Выражение лица Рази не изменилось, и Винтер подумала, что он, возможно, считает уничтожение мерронов неплохой идеей.

— Вы могли отказаться, — произнес Рази. — Могли остаться на родине.

Ульфнаор продолжал, поглядев в его неумолимое лицо:

— Был у нас один человек… Он работает на твоего короля, как и ты. Может быть, ты знаешь его? Он хороший человек, он многое сделал для племени Пантеры. — Ульфнаор поднял руку, показывая на свои волосы. — Мой народ прозвал его Красным Ястребом.

От неожиданного воспоминания о Лоркане прежнее горе сжало грудь Винтер.

— Я говорил, что он высокого роста? — продолжал Ульфнаор, пытаясь описать Лоркана. — Почти такой же высокий, как мерроны. У него широкие плечи и…

— Я знаю лорда-протектора Мурхока, — резко прервал его Рази. — Ты недостоин даже произносить его имя.

Ульфнаор воззрился на него, затем на Винтер, которая отвернулась, скрывая слезы. Кристофер опустил взгляд на свои руки, не в силах скрыть горя, и на лице мерронского вождя проступило понимание.

— О!.. — выдохнул он. — Что с ним случилось?

Ему никто не ответил: Винтер не могла, а Рази не хотел.

Ульфнаор вздохнул и кивнул:

— Жаль, что он ушел. Он хороший…

— Не смей… — прошипел Рази. — Не смей пользоваться именем Лоркана, чтобы заручиться моей благосклонностью. Я этого не потерплю.

Ульфнаор поглядел Рази прямо в лицо:

— Красный Ястреб говорил моему народу, что здесь, в этом королевстве, справедливость — это не только право сильного раздавить слабого. Он говорил, что в этом королевстве даже слабые и неимущие могут прибегнуть к правосудию, потому что здешний король, добрый король Джонатон, составил так называемую Хартию прав. Это так?

Когда стало ясно, что Рази не даст ему ответа, Винтер заговорила вместо него.

— Да, это правда, — сказала она. — Король Джонатон составил Хартию прав и систему правосудия, которая позволяет даже простым людям защищать свои законные права от самых высокопоставленных.

Ульфнаор встретил ее слова взглядом, который ясно говорил: на это он даже не надеялся.

— Красный Ястреб говорил, что все эти законы записаны, вечны и неизменны. — Ульфнаор сложил пальцы, будто держал в них перо. — Что любой грамотный человек может видеть эти законы, сам их узнать и что всегда легко понять, что законно, а что нет?

Винтер кивнула.

— Все так, — подтвердила она. — В каждой ратуше хранится книга законов, и любой человек может свободно читать их и переписывать.

— Любой грамотный человек… — прошептал Ульфнаор. Он вскинул взгляд на Кристофера: — Отец научил тебя читать, Коинин?

— Да, — спокойно согласился Кристофер, но уголки его губ дрогнули в понимающей улыбке.

— И правда, ан Филид Гаррон всегда считал, что мерроны должны научиться читать, — подтвердил Ульфнаор.

— Так он думал.

— Твой отец очень сильно этого хотел, — проговорил Ульфнаор. — Он всегда говорил, что мы не сможем управлять своей историей, пока не научимся ее записывать. Даже повздорил из-за этого с советом. — Кристофер молча глядел на него все с той же горькой улыбкой. Наконец Ульфнаор кивнул и тихо сказал: — Твой отец был прав.

— Я знаю, — ответил Кристофер.

— И этот свод законов применим ко всем? — вновь обратился Ульфнаор к Винтер.

— Даже к самому королю.

— К самому королю? — недоверчиво переспросил Ульфнаор.

Винтер кивнула.

— Это не шутка? — спросил он. — Разве король не может сегодня сказать: «Это законно», а завтра: «Это незаконно», так что никогда не знаешь, как обстоит дело.

Винтер бросила взгляд на Рази. «До недавних времен не мог», — подумала она.

— Это новый способ управления, — сказала она. — Он еще не установился, но король твердо намерен привести его в действие. И он выполнит свое намерение, если недоразумение с наследником не перерастет в необратимую распрю.

— Так вот на что ты работаешь, Табиб, — произнес Ульфнаор. — На спасение этой Хартии. — Это было утверждение, а не вопрос. — А я, возможно, работаю на ее погибель. — Ульфнаор стукнул пальцем по конверту.

Рази смотрел на Ульфнаора расширенными глазами. Этот неожиданный поворот разговора вдруг отвлек его от мрачных планов мести и вернул к важнейшим вопросам политики и дипломатии. Винтер по глазам видела, что он сбит с толку и не знает, как реагировать.

Ульфнаор продолжал:

— Я думаю, ты очень важный человек, Табиб, — не просто посланник. Я не ошибаюсь.

Рази промолчал, и Ульфнаор одобрительно кивнул.

— Если так, я скажу тебе, что это, — он ткнул пальцем в дипломатический конверт, — отрава для планов твоего короля на будущее. Будущее, которым Красный Ястреб так гордился. — Он встретился взглядом с Рази. — Скажи это наследному принцу, Табиб Рази. Скажи своему наследному принцу: что бы ни предлагала ему эта сука, что бы ни просила взамен, это его погубит. Та go maith?

— Почему ты не скажешь ему об этом сам? — прошептал Рази.

Ульфнаор усмехнулся и покачал головой:

— Я не могу так рисковать. Я не знаю, в какую сторону подует ветер сегодня или завтра. Я только знаю, что моим народам приходится зависеть от доброй воли этих народов. — Он снова указал на конверт. — Я не могу их разгневать, потому что жизнь моего народа у них в руках… Но Табиб… — Он подался вперед и продолжал настойчиво и умоляюще: — Табиб, в глубине души я надеюсь, что мерроны в руках у тебя. У тебя и доброго короля Джонатона. Потому что иначе… — Ульфнаор поколебался, боясь высказать свои опасения, и продолжал шепотом: — Иначе, я думаю, для нас все пропало. Для всех нас.