Дамы тайного цирка - Констанс Сэйерс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Бен? С тобой что-то не так?
– Нет. – Он удивился ясности её речи и сосредоточенности.
– Ты меня слышал? – Она осмотрела палату. – Полагаю, с учётом того, сколько здесь французских знаков «salle d’attente[25]», что мы всё ещё во Франции? Я в опасности. Скажи моей матери, что нам надо ехать домой прямо сейчас.
Он присел на стул рядом с ней.
– Можешь подождать, пока тебя посмотрит врач, прежде чем сбегать? Ты пережила тяжёлое испытание.
Она фыркнула и уставилась в стену, как будто что-то продумывала.
Дверь открылась толчком.
– Я слышала здесь какой-то шум, – сказала Одри, просовывая голову в палату.
– Матушка, – обрадовалась Лара, – ну слава богу!
Одри обхватила лицо ладонями и заплакала.
– Ты правда в порядке.
– Естественно, я в порядке, – Лара посмотрела на них обоих. – Нам нужно отправляться домой, – повторила она. – Прямо сейчас.
– Мы скоро поедем. – Одри присела на край кровати Лары и начала гладить дочь по волосам. – Тебе надо отдохнуть.
– Мне угрожает опасность, – настаивала Лара.
– Нет, – ответила Одри. – Не угрожает.
– Ты не понимаешь! – воскликнула Лара.
– Я всё понимаю, – сказала Одри увещевающим голосом. – Сейчас ты в безопасности.
У Бена был миллион вопросов к Ларе, но он не мог заставить себя сформулировать ни один из них.
– Тебе надо отдохнуть, – повторила Одри. – Теперь я здесь. С тобой ничего не случится.
– Но… – начала Лара.
Одри потянулась и снова провела рукой по волосам дочери. К изумлению Бена, глаза Лары начали закрываться, казалось, она борется с желанием спать, но Одри продолжала гладить её по голове. – Отдыхай.
Уже проваливаясь в сон, Лара пробормотала:
– Он прислал мне билет.
– Я знаю, – сказала Одри.
Глава 28
Восемь часов спустя по настоянию Лары врачи отпустили её из больницы, всё ещё пребывая в недоумении по поводу причин лихорадки. Но поскольку все жизненные показатели были в норме, и она настаивала, что хочет уехать, не было никаких весомых причин оставлять её в стационаре.
Лара была сильно взволнована и всё ещё хотела немедленно ехать домой в Керриган Фоллз. Гастон устроил им четверым вылет первым же рейсом на следующее утро.
Бен видел, как вытянулось лицо Барроу от этих новостей. Он надеялся поговорить с ней о том, что она видела в цирке. Он подстерёг Бена у кофемашины в вестибюле отеля.
– Она что-нибудь сказала?
– Нет, – покачал головой Бен, не менее обеспокоенный поведением Лары, чем Барроу. – Она сейчас очень неразговорчива, но ей многое пришлось пережить, так что, я думаю, этого следовало ожидать.
Пока Лара отдыхала у себя в номере, остальные собрались на диванчиках в вестибюле отеля, как верные придворные.
– Она хочет более ранний рейс, – сказала Одри.
– Мы никак не можем улететь раньше. – Гастон окончательно вышел из равновесия.
Через несколько часов Бен заглянул в её номер. Лара сидела на краю кровати, словно решала, что делать дальше.
– Мы можем поехать на Монпарнас?
– Ага, – сказал он и потянулся к внутреннему телефону. – Я только позвоню Одри.
– Нет. – Она помотала головой. – Только мы вдвоём.
– Почти десять часов. Я не уверен, что это хорошая идея.
Лара только что вернулась едва ли не из мёртвых – и вот уже предлагает какой-то новый замысел на Монпарнасе.
– Тогда я сама пойду. – Она полезла в шкаф за курткой.
– Нет, я пойду с тобой, но определись, пожалуйста, – бросил Бен раздражённо. – Ты твердишь нам, что здесь для тебя небезопасно, а теперь собралась бежать на Монпарнас – в одиночку – в поисках лишних неприятностей на свою голову.
– Я тоже по тебе скучала. – Она улыбнулась.
Когда они на такси миновали мост через Сену и быстро проехали мимо Дома Инвалидов к Монпарнасу, Лара выглядела растерянной. Она слегка касалась пальцами стекла в дверце, словно удивляясь хрупкости и мимолётности вида за окном.
Аптеки, продавцы техники с телевизорами, рестораны с рекламными афишами неаппетитной, пластикового вида еды – она с изумлением провожала их взглядом.
– Вы можете высадить нас здесь, – сказала Лара таксисту, когда они добрались до кольца. Она уже выскочила за дверь, пока Бен расплачивался с водителем и выбирался из машины следом. Он нашёл Лару у входа в «Кафе дю Дом», разглядывающей вывеску.
– Оно не изменилось!
Бен подумал, что это странный комментарий, но после всего, что Лара пережила, он был счастлив уже тому, что она стоит на ногах и говорит в основном связно. Так что он ничего не сказал, хотя обнаружил, что до сих пор злится на неё. Хотя Барроу и Гастон были убеждены, что её похитил какой-то сверхъестественный цирк, Бен в этом сомневался. Странности в её поведении, однако, лишь усиливали его подозрения.
– Что ты хочешь делать? – Бен не знал, есть ли цель у этой авантюры, но сейчас Лару завораживала обычная парижская улица.
– Я просто хотела снова увидеть это место. – Лара вертела головой во все стороны, озираясь в изумлении. Бен не дал ей закружиться на месте – она привлекала слишком много внимания. Это заставило его задуматься, когда она ела в последний раз, возможно, еда могла немного поправить её состояние. Бен смог оставить на ресепшене записку для Одри с сообщением о том, куда они пошли. Он решил, что они займут места в ресторане, а потом Бен быстро улизнёт в туалет и позвонит Одри подтвердить, что Лара в порядке.
– А почему бы нам не поесть?
Обрадованная Лара повернулась к нему.
– О да, я бы с удовольствием поела!
– Хорошо, – кивнул Бен и взял её за руку. Она переплела их пальцы, и они перешли улицу и нашли итальянский ресторан на бульваре Распай, где были места на открытом воздухе. Кондиционер овевал их прохладным ветерком – ночь была душная, в воздухе парило.
– У Пикассо была студия вон там. – Лара показала направо. Бен повернулся посмотреть, куда она указывает, хотя подумал, что странно для Лары знать что-то о студии Пикассо. Сейчас, на Монпарнасе, она выглядела энергичной и живой, двигала по столу солонку, как будто для неё было в новинку трогать предметы. Она поражалась спортивным автомобилям и одежде, вывернула шею вслед прохожему с ирокезом и пирсингом.
Бен заказал себе бокал вина и отказался повторять заказ для Лары. Та насупилась и отхлебнула глоток из его бокала, прежде чем он успел попробовать. Он был очень рад, когда пряный напиток полился ему в горло. Господи, ему действительно надо было выпить. Поколебавшись, Бен повертел в руках бокал.
– Не хочешь рассказать
