Ролевик: Адепт мира Звёзд - Григорий Захаров

  Получилось.

  Наглого бойца тупо выбросили из толпы в сторону пробоя.

  Я активировал светомеч и пошел за жертвой. Парень побледнел, оглянулся на товарищей, и послушно зашуршал к пробою,

  Он остановился, когда до пробоя оставалось не больше метра. Я остановился рядом.

  — А теперь искренне молись, чтобы пробой закрылся, — приказал я.

  — Ээ...

  — Как хочешь, так и молись. Пока пробой не закроется, — припечатал я и попер, загребая снег, обратно к основной массе.

  — Полковник, — окликнул я Каллена: — Прикажите своим людям молиться во всю силу своих душ, чтобы этот герой завершил свой подвиг.

  И я, пожалуй, тоже помолюсь. На свой манер — Сети вероятностей. Лишь бы шанс вообще был.

  Мы с полковником идём по ночному лесу, вырубившегося от перенапряжения стража позади тащат товарищи, вокруг ночь и где-то далеко воют волки.

  Прекрасная обстановка, просто прекрасная.

  Зато разрыв мы закрыли с блеском.

  — Надеюсь, в лагере нам уже приготовили горячий вкусный ужин, — проворчал я.

  — Брр, — ответил мне из темноты желудок полковника.

  — Вот-вот.

  В лагере нас ждал какой-никакой горячий ужин и громкие вопли какой-то женщины... Которая мигом затихла и льстиво заулыбалась, стоило нам с полковником выйти из-за деревьев. Мерзко, да... Но я хочу жрать!

  А к тому моменту, как я закончил, женщина куда-то скрылась. Ну и ладно. И я двинул в выделенную нам палатку.

  В палатке из всей мебели обнаружилась только груда мягких пушистых шкур, как обычно, навевающих тоску запахами. Я вздохнул, сконцентрировался, и привычным образом прожарил шкуры электричеством.

  Молнии с треском пробежались по меховинкам, нырнули внутрь... Под шкурами кто-то пискнул и активно завозился. Судя по размерам — человек, так что я вздохнул, стряхнул остаточный заряд — что-то я не в форме, раз так неточно отмерил сил — и тихо позвал:

  — Вылезай, кто бы ты там ни был.

  Из-под шкур вылезла очередная остроухая женская головка и обиженно надула губки:

  — Сестра Филомена отправила меня греть вам постель, милорд.

  Я неопределенно хмыкнул в ответ и поинтересовался:

  — И не боишься?

  Она пожала плечиками:

  — На все воля Создателя, милорд.

  — Называй меня «инспектор», как все, — с этими словами я залез под шкуры.

  — Хорошо, милорд инспектор, — мурлыкнуло рядом.

  Я вздохнул и отвернулся. Сверхчувства мне уже показали, чего хочет, чего добивается и что получит в итоге эта прагматичная тварь. Еще одна « грязная»... Стремящаяся к бессмысленному искуплению надуманных грехов.

  А вот с этой Филоменой надо будет поговорить. Утром.

  Сон мне нарушил единственный раз ввалившийся в палатку полковник, в отличие от меня радостно сграбаставший остроухую и вознамерившийся приятно провести время. Я, не приходя в сознание, сотворил ему проклятие кратковременной импотенции — с исключительно благими целями: знал бы, что его ждет от такого контакта, поблагодарил бы. Венерические болезни в средневековье, вроде бы, лечить не умели...

  Полковник разочарованно побурчал и вскоре затих.

  С «сестрой» однозначно надо будет поговорить.

  Утро началось необычно — с воплей над ухом:

  — Тревога! Разбойники!

  И стоило бы так орать? Когда я выпрыгнул из палатки, тех разбойников оставалось едва десяток. Едва стоящие на ногах бродяги в обносках, которые, правда, осилили вырезать часовых и вломиться в палатку к стражам. Те их и перебили, оставив только самых слабых — на допрос не иначе.

  Стражи связали разбойников, отобрав оружие, и отошли в сторону. На их место тут же заявились несколько женщин, включая ту самую горластую, и принялись их допрашивать.

  Горластая, кстати, оказалась той самой Филоменой, и допрашивать она умела и могла.

  За несколько минут бандиты, захлебываясь от боли, выложили все — а церковница наслаждалась их муками все это время.

  Причем в это не было ни капли садизма — она излучала не радость или возбуждение, а какую-то мстительную ненависть.

  Лезть в этот мусор, что заменял ей разум, я не стал. Я всего лишь дослушал пленников и обратился к ней:

  — Сестра Филомена, обьясните, зачем вы хотели облагодетельствовать полковника Каллена гадкой болезнью?

  Женщина, не успев повернуться ко мне, выпала в ступор. Зато забеспокоился настоящий полковник:

  — Чтооо?

  — Ты б остроухую не хватал сразу, а расспросил бы сперва, понял бы, что, — резко ответил ему я и повернулся обратно к Филомене.

  — О чем вы? — наконец отмерла церковница.

  — О вашем вчерашнем деянии, — спокойно сообщил я: — Иначе бы не приказывали той служанке поделиться с ним болезнью.

  — На все воля Создателя, — нагло улыбнулась она.

  — Создатель ушел. Здесь только мы, — сообщил я, активируя светомеч: — И моя воля — нести справедливость.

  Я коротко коснулся ее лба, выжигая точку наподобие знака индийских женщин:

  — За намерение — знак. А дальше — выбирай. Твой выбор, не Создателя.

  Вырубил светомеч, убрал его, и двинул к костру.

  Разбойники же на деле оказались беженцами. Жители немалого поселка и ближних хуторов, не так давно мирно жившие внизу, за предгорьями, среди диких лесов и болот, получили себе на голову колдовскую напасть — оживших мертвецов. Сколь могли — держались, а потом не нашли ничего лучше, чем сорваться и уйти подальше всем кагалом.

  Вот только их никто и нигде не ждал. Жители других сел, бандиты, бандиты в цветах королевского флага, демоны и прочая нежить... Теряя людей и пытаясь выживать — и довольно успешно — они все больше походили на банду. Ну и...

  И тут крупный караван, все убежали за демонами и там похоже и полегли — в лесу-то тихо стало — отчего б не напасть на караван?

  Причем это был не первый крупный караван, который они тут взяли. Буквально на днях они взяли тут еще один, дюже богатый — но золотом сыт не будешь, а с другим грузом там было туго. Вот и полезли на нас.

  — Это был наверняка караван, следовавший на Конклав... — поскрипел зубами Каллен. Я молча согласился.

  Короче, мы в итоге узнали, где находится их логово, и никак не могли его не навестить. Иначе какие мы Хранители порядка, к демонам?

  Командир стражей смотрел на меня с удивлением.

  — Да ты хоть знаешь, кто она?!

  Я пожал плечами:

  — Она в отряде, значит, подчиняется тебе или мне.

  — Как же, — ругнулся Каллен: — Она подчинялась только пресвятой матери, и то с оговорками. Кассандру разве что слушала... Эх, — и он махнул рукой.