Страсти по Фоме. Книга 1 - Сергей Викторович Осипов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И похлопывая того по плечу, продолжая снимать что-то то с плеча, то с головы, отчего тот совсем потерялся, отправил обратно в толпу.
— Звоните!.. Лучше круглосуточно! — добавил он Валерию в спину.
— Мари, как вы допустили? Вы!.. Такая!..
Мари, гордая красавица Мари, стояла с растерянной улыбкой и покорно выслушивала сомнительные комплимансы Ефима. Колдун!.. Или они действительно так хорошо знают друг друга, гадал Фомин. Ну да, ну да, она же говорила. Пространство сужалось и расширялось, покачиваясь, все время оставляя Мари в незыблемом центре. Кто она?..
— А у тебя-то что общего с этими педерастами? — спросил Ефим, поворачиваясь к Фомину.
— То же, что и у тебя! — огрызнулся Фомин, впрочем, без особой агрессии. — И почему ты решил, что они педерасты?
Он внимательно осматривал Ефима. Так и есть! Маленькая алая бусинка крови сидела у того на белоснежном воротнике рядом с галстуком такого же вызывающего цвета.
Убил и съел, гад! А может даже заживо!.. А где эта людоедка?..
Мысли Фомина лихорадочно метались и путались. «И она еще после этого хочет, чтобы я с ней?! Да они съедят меня, как только я усну!..»
— Да потому! — воскликнул Ефим радостно. — Кто не знает этого Волова? Тебя просто выебут и все!..
— Мари! — обратился он к Мари. — Ну, хоть вы бы ему сказали, в какой проект его приглашают, телка!
Мари, к удивлению Фомы, не возмутилась, а лишь коротко хмыкнула и прищурилась от неожиданной хлесткости его оборота. Она снова была прежней неприступной Мари и ее совсем не коробили манеры Ефима, как бы не задевали, скорее, забавляли. Она еще раз холодно улыбнулась, показав это, а заодно и прекрасные зубы. Но он твердо знал, ни ему, ни кому бы то еще Мари этого не позволила: или влепила бы по физиономии, или сразу ушла. Нет, влепила бы и ушла. Почему, гадал он, и почему ему все позволено?
А Ефим, склонившись к Мари, что-то нашептывал.
— Кстати! — вспомнил Ефим. — Я не думал, что он подойдет к вам.
— Да? — удивилась Мари. — А я и не заметила! Он так на меня набросился, что я подумала, он меня с кем-то перепутал. Причем, зная вашу терапию, подозреваю с кем!..
Она посмотрела на Ефима. Тот рассмеялся.
— Вы правы!.. Он такой стеснительный! Пришлось действительно рассказать ему, что вы проститутка, очень дорогая, чтобы не говорить, что…
— Не надо! — перебила его Мари.
— Не надо, так не надо! — согласился Ефим. — Хотел, как хуже…
Фомин от этих разговоров то трезвел, то снова пьянел вместе с продолжающим пульсировать пространством — по нисходящей, все более запутываясь. Мари вела себя странно, более чем странно. «Почему она не ударит ему по роже? Или она действительно проститутка?.. И что такое он мне не сказал?»
— А вы, я слышал, замуж выходите? — Пробился голос Ефима. — И за кого?.. Хотя нет, я сам угадаю. Какой-нибудь чопорный, во всяком случае высокомерный англосакс, не так ли? Итальянцы, я думаю, не в вашем вкусе, уж слишком красивы и слащавы, не говоря уже о французах — дрянь людишки! Все пьют одно, стаканом красное вино, и дамам к ручке не подходят!
Мари снова холодно улыбнулась.
— Ну почему же? Ничего подобного не замечала!
— Но я угадал?
— Угадали!
— О! — застонал Ефим. — Познакомьте нас! Я хочу видеть этого человека! Проведите его ко мне этого счастливца!..
Мари вопросительно посмотрела на Ефима, как бы переспрашивая, надо ли?
— Все на пользу! — успокоил ее Ефим.
Англичанин оказался довольно симпатичным, несмотря на явную примесь Альбиона: рыжеватый и с обычным несколько лошадиным выражением продолговатого умного лица. Только мосласт не в русскую меру, что впрочем в вину ему вменять никто не собирался, даже Ефим.
— Да, после Черчилля овсянку на островах забросили, сэ-эр! — заметил он при приближении нового лица.
Жених Мари был помощником посла по ля-ля-ля, Фомин не понял каким, делам. Вероятно, очень деликатным, потому что англичанин был невероятно учтив, при этом естественен и даже угловато обаятелен, к тому же он хотел понравиться сразу всем, тем более, друзьям своей невесты.
Наверное, шпион, они все шпионы, подумал Фомин неприязненно, и выпил с ближайшего стола. Оттуда прилетела оплеуха. Оказалось, это опять был Гриша со своей кинематографической дамой и Гриша подумал, что Фомин нарочно. Завязалась дурацкая вялая потасовка. Порядок навел Ефим, громко послав всех нах… Все стихло, а дама с Гришей еще раз поменяли стол.
У англичанина при этом сделались замечательные глаза: больничная карта всех русских, некий анамнез. И знакомиться он теперь не очень спешил, порываясь что-то показать Мари в самом дальнем от этой гоп-компании углу зала. И было от чего: он оказался, вдобавок ко всему, не просто Эшли Аддиган, а сэр пэр старший лорд норд форд хранитель какой-то печати подвязки замазки и прочая Эшли Аддиган.
Фоме захотелось уйти и он снова выпил, уже с другого стола, не такого буйного.
Беседа, наконец, завязалась.
— А вы чем занимаетесь, Эфим? — спросил сэр Эшли, старательно выговаривая эти странные славянские имена.
— Я доктор, — скромно сказал Ефим. — Ну, еще менеджер и импресарио вот этого вот типа… — Он дернул Фомина за рукав, чтобы тот не так явно сваливал в разговоре. Фомин чуть не упал от неожиданности.
— Жалобы есть? А то сразу вылечу, как его! — кивнул он на ищущего равновесие Фомина.
Англичанин лечиться не хотел, зато заинтересовался самим Фоминым.
— А вы, Андрон, коллега Эфима? Вместе сотрудничаете?
Он хорошо говорил по-русски, почти правильно, только со звуком «е» у него были какие-то проблемы, он все время делал его оборотным.
— Он поэт, и как все поэты — эбанутый! — немедленно отреагировал на
