Танец ангела - Денис Куклин

- Мужик! Наш человек!

Все присутствовавшие при этом дружно рассмеялись.

- Не понял, над чем смеетесь?!- Возмутился Николай Андреевич.- Вот писюн! Значит, мужик!!! А-а, ничего вы не понимаете в колбасных обрезках!

- Коленька, дай-ка мне фотографию,- проворковала Галя.- Господи, и из этого, вот это получается?!- Она посмотрела на мужа.

- Да,- кивнул Шугуров.- Вырастают приятные во всех отношениях мужчины!

На это Галя не ответила своеобычной колкостью. Она с улыбкой рассматривала снимок УЗИ.

А Катя с улыбкой наблюдала за ними. Ей было тепло от того, что вокруг собрались друзья и близкие люди.

- Мы с мамой Галей тоже скоро дозреем,- тем временем продолжал говорить Шугуров.- Я это чувствую, чувствую!

- Ничего ты не можешь чувствовать,- Галя отложила снимок в сторону.- А, если и почувствует кто-то, то только я!

Катиного ребенка Шугуров ждал как собственного. Дни высчитывал, какие-то необыкновенные яства посылал с курьером из ресторана. Но все чаще и чаще к нему приходила мысль о совместных детях с Галей.

Мать Артема он взял к себе дворником. К слову сказать, только на нее она и согласилась. Марии Васильевне было необходимо какое-то время, чтобы прийти в себя после нескольких месяцев бродяжничества и победить тягу к спиртному, которое после многолетних злоупотреблений превратилось в недуг. Жила она с Артемом, хотя регулярно заводила разговор о том, что сына с невесткой стеснять не хочет, и выражала желание съехать на квартиру. Само собой, отпускать ее не собирались. За ней все еще необходим был присмотр. Мария Васильевна крепилась. Но тот, кто пил, хорошо знает, как непросто победить эту пагубу. А на людях желание выпить всегда становится слабее.

Маргарита Георгиевна моталась по городам и весям, устраивала детские праздники, занималась организацией приютов. В этом деле ей особенно много помогали православные священники. А вот жуликов всех мастей, которые делали попытки присосаться к фонду, она отсекала беспощадно. Некоторые чиновники ее просто боялись, а несколько взяточников попало под следствие. Как и пророчили в свое время господа из городской администрации, появились у нее враги и недоброжелатели. Но все же друзей появилось намного больше. Оказалось, что у нее есть талант объединять вокруг себя самых разных людей.

- Вот ребеночек твой родится, мы его обязательно окрестим,- говорила Маргарита Георгиевна.- Как назовете сына?

- Наверно, Сашей. Даже, если УЗИ ошибается, это имя подойдет и для девочки.

- Очень красивое имя.

Сейчас они виделись не так часто, как раньше. Но встречаясь, разговаривали часами. За последние месяцы бабушка и внучка стали близки. В обыкновении у них было сидеть в гостиной под портретом Николая Борисовича, и ощущение у обеих  возникало такое, словно они беседуют втроем. Маргарита Георгиевна так часто вспоминала покойного супруга, что временами казалось, будто он находится где-то рядом, и она обращается к нему за советом.

- Женщина должна ощущать покой,- говорила она.- Особенно в твоем положении. Если мать счастлива, ребенок тоже вырастет здоровым и счастливым. И это состояние покоя и счастья человек пронесет с собой через всю жизнь. Будет стремиться к нему. И вокруг него будет царить то же самое. Не за страданиями же мы приходим в этот мир. Я ведь тебе говорила уже, когда мой отец умер, а мама во второй раз вышла замуж, я стала жить в отцовской квартире со старой нянькой. Нет, наверно, я  не рассказала тебе всего.

- Как-то ты рассказывала мне, что по-русски между собой вы почти не разговаривали,- кивнула Катя.

- Тогда мне казалось это забавным. Мне было интересней проводить время с Аделью, а не с родной матерью. Потому что на мать я была обижена, а от няньки видела только добро. Как мне тогда казалось... Но однажды мама сказала мне странную вещь. Она сказала, что Адель отравила меня своей ненавистью. Я не понимала этого долгие годы. Но все же поняла ее, и сейчас мне очень жаль, что я не могу поговорить со своей матерью по душам. Она бы и сейчас могла научить меня очень многому. А Адель на самом деле без остатка отдала мне только свою ненависть и страх. Потому что кроме ненависти и страха в ее сердце не было ничего. Катя, если ребенка воспитать в страхе и ненависти, вырастет существо неспособное на любовь. Многие женщины забыли о своем великом даре - излучать любовь и тепло... Я думаю, Николай Борисович поддержал бы меня в этих начинаниях и сам денег на это не пожалел. Если мы сейчас сделаем немного радостней жизнь тех, кто лишен материнской заботы, эти усилия не пропадут даром.

- Бабушка, иногда я думаю. Как бы все сложилось, если бы папа с мамой остались живы?

- Не думай об этом, Катя,- вздохнула Маргарита Георгиевна.- Нужно смотреть правде в глаза. Это трудно, но обманываться не следует. Мертвых из могилы не поднять, потерянное не вернуть. Но я думаю, что они помогают нам. Ведь мы помогаем друг другу...

Фонд Маргариты Георгиевны "Свет надежды" занимал один из небольших офисов в центре города. Болотова при каждой встрече с Подъяловской удивлялась, как Маргарита Георгиевна и две ее помощницы умудряются бывать почти одновременно в разных частях области, вести отчетность и встречаться с теми, кто может оказать фонду посильную помощь.

- Это поразительно, Маргарита Георгиевна,- говорила она.- Поднять такое дело! В нашем отделе вам бы цены не было!

- Мы ведь одно дело делаем, Ирина Витальевна. Вернее сказать, у нас с вами одна цель,- в этот момент Маргарита Георгиевна вспомнила Мельникова.- Это слово лучше всего подходит.

- И все же я не понимаю, как люди приходят к этому?- Покачала головой Болотова.

- Откровенно?- Спросила ее Маргарита Георгиевна.

- Вы сейчас скажете: неисповедимы пути господни,- улыбнулась собеседница.

- Вы почти угадали,- усмехнулась Подъяловская.- Однажды бездна открылась мне. Знаете, что я увидела?

- Вы шутите?- Болотова посмотрела на нее уже с недоверием.

- Нет, с такими вещами не шутят... Я увидела пустыню и себя в ней. Ирина Витальевна, это – ад! До божьего соизволения оставаться наедине с собою и вспоминать все, что сотворил. Поверьте мне, забвения нет. Те, что творят зло, надеются на покой в загробном мире. Но покоя не будет. ТАМ ты сначала останешься наедине со своей совестью...

- Как-то вы меня озадачили, Маргарита Георгиевна,- сказала Болотова.- Я ожидала услышать ответ попроще.

- Ирина Витальевна, вы то ведь знаете, что просто не будет.

- Да,- кивнула Болотова.- Хотя до сих пор надеюсь на чудо. Надеюсь на то, что люди перестанут бросать детей или относиться к ним как к животным. Надеюсь, что каждая сирота найдет свой дом. Надеюсь...- голос ее дрогнул.- И знаю, что этого не будет. Но все же...