Автобиография. Записки офицера спецназа ГРУ - Игорь Стодеревский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Предпринимал несколько попыток уйти в войска. Написал письмо в министерство обороны Украины, с просьбой направить в любую горячую точку планеты, куда отправляют наших ребят. Мне конечно тактично отказали.
В начале осени 1994 года, с помощью Олега Скляра, вышел на командующего аэромобильными войсками Украины генерал-майора Раевского, Олег раньше служил с ним. Меня вызвали на беседу в министерство обороны. Раевский, побеседовав со мной, буквально пять минут, дал добро на мой перевод. Но сказал, что в данный момент вакансий нет, и я временно буду служить в штабе Сухопутных войск, отвечать за командирскую подготовку.
Я воспрял духом, ну теперь то, я уж точно уйду из военкомата. Заместитель Раевского повёл меня на беседу. толи к Командующему сухопутными войсками, толи к начальнику штаба, сейчас уже не помню. Со мной побеседовали, и я снова получил добро. Было только одно условие, я должен был написать рапорт, что на квартиру в Киеве не претендую.
В городе было очень плохо с квартирами и в министерство обороны брали тех, кто жильём в Киеве был обеспечен. Такого подхода к комплектованию, наверно ни одна армия не знала. У меня в Киеве проживали родители жены, и я считал, что первое время как-то продержусь. Да чёрт с ней, с квартирой, главное назад в Армию. Как говорил Наполеон: «Главное ввязаться в бой, а там посмотрим».
Когда всё уже было решено, и я сидел и ждал, когда меня заберут в отдел, заместитель Раевского, фамилию, к сожалению, не помню, сказал мне, что я боевой офицер и опять попаду в чиновники, нет ли у меня желания послужить в войсках, и предложил должность командира аэромобильной бригады Болградской дивизии. Я, конечно, согласился и меня отправили в Одесский военный округ на беседу с Командующим.
Командующим был генерал-полковник Шкидченко, но его на месте не было. Со мной побеседовало несколько человек, включая командира Болградской дивизии. Он стал меня отговаривать, его понять можно, видимо он кого-то уже наметил, а тут вмешивается министерство обороны. Сказал, что бригада сложная, все батальоны на БМД.
Дело в том, что к этому времени техника, оставшаяся от Советской Армии, сильно поизносилась, и в эту бригаду со всей Украины собрали БМД, которые ещё можно было эксплуатировать. Остальные бригады были на своих двоих.
Я ему ответил, что у меня в полку в Германии танков было чуть меньше чем в этой бригаде БМД, а ещё три батальона на БМП и два дивизиона, артиллерийский и ПВО, так что бронетехники больше чем у него в дивизии. Как мне помнится, он остался нашим разговором, не доволен.
Прибыл Командующий, меня представили ему. Шкидченко выслушал и сказал, что я четыре года прокомандовал полком, а бригада тот же полк, и даже несколько меньше полка. И что, если я не очень рвусь в столицу, то он после окончания учебного года, это конец ноября, назначит меня на должность заместителя командира дивизии.
Дело в том, что в Киеве было сказано, что если мне должность не подойдёт, я могу возвращаться к Раевскому.
Конечно, я сразу согласился, сбывалось то, что я хотел. Позвонив в Киев, я отказался от должности в министерстве обороны.
Но, к сожалению, слова Командующего остались словами, ни кто обо мне даже и не вспомнил.
В начале декабре 1995 года. Мы получили письмо Командующего округом Шкидченко, в котором он обращался к офицерам с просьбой, повернутся к солдатам лицом. Дисциплина в войсках была отвратительная. Солдаты не хотели служить, за уклонения от службы к ответственности практически не привлекали. Боевой подготовки в полном объёме также не было. Офицеры нищенствовали, не побоюсь этого слова, каждый, где мог, подрабатывал. Армию разворовывали и растаскивали. Солдат кормили отвратительно. Заместители по тылу частей ездили по стране в поисках продовольствия, централизованные поставки срывались. Не было денег не на горючее, не на боеприпасы.
Когда мне надо было с призывниками провести стрельбы в авиационной бригаде Александрии мне сказали, что если есть деньги, покупайте боеприпасы, нет, извините самим стрелять не чем.
Я сел и написал Командующему ответ.
Прошло недели две, звонок из облвоенкомата. Шитов, всегда спокойный и сдержанный, говорил с помощью не нормативной лексики. Не в мой адрес, а так для связки слов. Его интересовало, что такое я написал Командующему, и почему меня разыскивает начальник штаба округа генерал-лейтенант Кузнецов.
Я ему объяснил, что всё, что написал моё видение проблем имеющих место в армии, и причин, почему они возникли. Он приказал мне срочно выйти на Кузнецова. Когда я дозвонился, первое, что он меня спросил, я ли писал письмо. Когда я подтвердил, сказал, что в принципе, он со всем мною изложенным согласен, но зачем же писать про штык в зад президенту и парламенту.
Поняв, что вырваться из военкоматской системы не удаётся, в апреле 1995 года я написал рапорт на увольнение. В мае отлежал в госпитале в г. Кременчуге и затем целый год ждал, когда меня уволят.
Люди цеплялись за любую возможность продлить свою службу в военкоматах области, а меня не отпускали по совершенно не понятным причинам. Я хотел уволиться как можно скорей, ребята нашли мне в Киеве работу в охранной фирме, и я боялся, что могу пролететь с трудоустройством.
Время было тяжёлое, как я уже говорил, что зарплата была нищенская, да и давали её не всегда вовремя. С продовольственным пайком также были задержки. Помню, как-то привезли в военкомат мясо, меня позвал прапорщик посмотреть, что мы будем кушать. На говяжьей туше стояло клеймо — 1954 год. Мы проедали стратегические запасы Советской Армии.
Чтобы хоть как-то поддержать материальное положение семьи, я во время отпуска и в 1995 и 1996 годах работал в Киеве в охранной фирме. Помню, как впервые за последние годы я смог жене на 8 марта подарить достойный подарок.
«К пятидесяти годам некоторые честные люди начинают
нервничать: «А стоило ли»? Хочется взбодрить их криком:
«Держитесь, братцы, уже не так много осталось»!
Фазиль Искандер.
А с увольнением всё тянули. Когда сделали запрос, по какой причине задержка, оказалось, что меня не увольняют потому, что в личном деле нет автобиографии на украинском языке. И это спустя полгода как ушли документы. Срочно написал и отправил. И все равно меня уволили только в конце апреля 1996 года.
Прощай Армия, так закончилась лучшая часть моей жизни.
Эпилог
Офицер, это не должность и не звание, это состояние духа, жизненный уклад, да и вообще смысл жизни. Это постоянные мысли об Отечестве и дела во благо Отечества. Не всяк, носящий погоны, есть офицер, к сожалению, существует категория людей в военной форме, общего у них с офицерским корпусом только эта форма.
Офицер может быть грубым, к сожалению такие, встречаются и это надо изжевать, может быть излишне резким в словах и поступках, кому-то это не нравиться, а кто-то считает подобное настоящими мужскими качествами.
Но офицер не может быть подлецом, так как подлец не в состоянии что-то, или кого-то защищать, он способен только предавать.
Офицер не может быть размазнёй, офицер это сгусток воли и энергии, всегда готовой выплеснуться в нужном направлении.
Цена человека — это цена его воли.
Ну и обязательно профессионал своего дела.
«Профессионализм — это эффективность, надёжность, ответственность»
Офицер это, прежде всего, руководитель, организатор. И когда, где-то, в каком-то ведомстве, создаются какие-то офицерские группы, и даже роты. Это говорит только об одном, здесь не в состоянии воспитать солдата профессионала. Дорого и расточительно для государства, если офицер, бегая с автоматом, делает работу за солдата, офицер должен воевать мозгами. Подобным мы дискредитируем высокое звание офицера.
В сознании народа офицер, это, прежде всего, офицер Армии, поэтому звания других силовых ведомств пишутся с приставками, полковник милиции, майор СБУ или ФСБ и т. д.
В отличие от других силовых ведомств, армейский офицерский корпус комплектуется исключительно из выпускников военных вузов, и только малая часть армейских должностей отдаётся выпускникам гражданских вузов. Это, как правило, редко в армии встречающиеся специальности, и нецелесообразно организовывать их подготовку в армейских ВУЗах. Но эти люди, как в армии их называют — «пиджаки», служат, как правило, в штабах и добросовестно выполняют свой долг.
Да в гражданских ВУЗах готовят на военных кафедрах офицеров, это необходимый запас на случай глобальной войны, когда воевать будет весь народ, и кадровых офицеров просто не хватит. Но после окончания институтов, некоторую часть этих людей принуждали идти служить в Армию на два года. И армия от этого только проигрывала. Профессиональная подготовка была очень слабая, а главное то, что они не были офицерами по духу и просто отбывали барщину. Разве в состоянии они были воспитать солдат. У моего брата в батальоне, когда он участвовал в боевых действиях в Чечне, большинство командиров взводов были двухгодичники, то есть на боевые действия бросили батальон без офицеров. И Юра был вынужден, большинство из них отстранить от командования взводами, и заменить сержантами.
