Господство клана Неспящих. Сборник - Руслан Алексеевич Михайлов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Он всю ночь игрался, – поспешно вставила свое слово Кира, зло уставившись на меня. А я тут при чем, спрашивается?
Я лишь обреченно махнул рукой и поплелся в комнату. Плевать на все, кроме сна. Хотя бы несколько часов.
– Ну так понятно что не маялся и не скучал, – хихикнула старушка. – Это, чай, не работа, да и деваха ты ой какая видная! Хотя в наше время мы это не игрой называли, Кирочка.
– Да нет… он не со мной игрался! Он словно в другом мире был…
– От оно как… ишь слов каких напридумывали! Говорю же – мы проще были, все своими словами называли.
– Да нет же! Он в игру играл. Ну там кокон, шлем на голове. Игра ролевая.
– Да что ты? Слышала, как не слышать! Мы, чай, не отсталые какие, телевизор смотрим. У тебя своя роль, у него своя. Но раньше все больше секретарши да медсестры популярны были. А чтобы шлем на голове… про такое не слыхала, скрывать не буду.
«Это полный…» – заключил я, мягко прикрывая дверь и обессиленно плюхаясь на кровать. Я еще успел завести будильник и выставить нужное время, после чего моментально отрубился.
Дребезжащая и абсолютно немузыкальная трель допотопного будильника разбудила меня мгновенно. Я рывком сел и тут же опустил ноги на пол, не давая себе возможности «попятиминутничать», что часто происходило в те времена, когда я еще не был безработным. Однако прислушался к себе и с удивлением понял, что возвращаться в царство сна не хочу.
– Ты его выключишь, наконец? – крайне недовольный голосок донесся от моего кокона, и спросонья я было решил, что мой игровой кокон ожил.
Еще через секунду я опознал голос и недовольно скривился. Кира все еще была здесь. Но будильник я все же вырубил, попутно заметив, что с моей кровати бесследно исчезла подушка. Поднявшись с кровати, я добрался до кокона и с горестным вздохом заглянул внутрь. Внутри моего верного товарища со всеми удобствами устроилась девушка, сонно и с явным неудовольствием смотрящая на меня снизу-вверх. Под головой украденная подушка, вместо одеяла мой макинтош.
– Кира… – задумчиво произнес я, усиленно растирая заспанное лицо.
– Рос…
– А почему ты все еще здесь? – напрямик осведомился я, после чего развернулся и направился в кухню, давая девушке время собраться с мыслями. Я вообще человек не вредный и припирать людей к стенке не люблю, но пора бы расставить все на свои места. Надоело играть в угадайку.
Я успел зажечь газ, поставил чайник и принялся мыть посуду, когда наконец в кухню вползла Кира и, плюхнувшись на табурет, вздохнула:
– А я тебе пирожок оставила. Один.
– Вот спасибо, – фыркнул я. – Но от темы не уходи. Не пойми неправильно – я тебя не гоню. Но не могу понять, почему ты до сих пор здесь, а не плачешь у всемогущего папочки на груди и не просишь наказать обидевших тебя нехороших дядечек. Почему ты не дергаешься, не переживаешь по поводу вчерашнего происшествия. Почему твоя семья не беспокоится?
Внимательно выслушав мою речь, Кира осведомилась:
– Так ты пирожок будешь есть или нет?
– Кира! Не буду!
– Ладно, – обрадованно улыбнулась Кира, и сиротливо лежащий на тарелке пирожок моментально исчез. – А теперь по порядку. Во-первых, еще раз спасибо за помощь, а во-вторых, вчерашней проблемой уже давно усиленно занимаются профессионалы. Пока ты был в коконе, Гоша звонил несколько раз. Он вроде в порядке, детали рассказывать не стал. Как ты сам сказал: нехороших дядечек ловят хорошие дядечки. Родители в курсе, что я сейчас отдыхаю от нервного напряжения у своей подруги и что мобильный телефон я закрыла специально, чтобы ничто не мешало сбрасывать стресс путем дорогого шопинга по престижным бутикам. Братишка, правда, мог заинтересоваться, он та еще заноза, но сейчас он занят исследованием верхних уровней канализации Альгоры и ему не до меня.
– Та-а-к, – протянул я, на мгновение оторвавшись от мытья посуды. – Ну и почему ты еще здесь?
– Потому что дома ничего не знают о возникших траблах, – пожала плечами девушка. – Ситуацию контролируют Гоша и Коготь. Гоша из больничной койки, а Влас Коготь с ребятами шерстит город. Кого-то, кажется, уже отловили и сейчас усиленно расспрашивают. В общем, скоро все будет в порядке.
– Я так и не понял, почему ты все еще здесь, – повторил я.
– По нескольким причинам. Те, кто меня поймал, знают, где я живу, а ситуация еще не решена. Гоша сказал подождать и не рыпаться, пока они окончательно не разберутся. Я не хочу вмешивать в эти дела родителей. Ну и потому что дома частный полицейский тетя Лена, – вздохнула Кира. – Наш семейный цербер.
– Кто?!
– Домработница. Хотя это скорее вторая мама. Въедливая невероятно.
– А она-то здесь при чем?
– А вот при чем, – буркнула Кира, отодвигая волосы от шеи. – Видишь?
Здоровенный лиловый синяк на полшеи не мог увидеть только слепой.
– И еще несколько таких же по всему телу, – добавило свалившееся на мою несчастную голову черноволосое чудо. – Щека немного вздулась, когда мне пощечину закатили, чтобы не дергалась. На лбу несколько царапин. Ну и самое главное вот это, – на этот раз мне показали локтевой сгиб правой руки, и я невольно присвистнул.
Здесь синяк был просто огромен и практически черен. Шагнув к девушке, я бесцеремонно сграбастал ее за запястье и внимательно изучил повреждение. Бесформенная темно-лиловая клякса, в центре которой отчетливо виднеются пять следов от уколов.
– Твою мать! – сморщившись, заключил я, выпуская руку.
– Угу. Представляешь, что будет, если кто-то из родных увидит этот ужас? Дочь-наркоманка. Руку еще можно спрятать, а вот лицо… Тетя Лена все замечает, и если увидит хоть одну царапину или синяк, моментально заставит раздеться. А если откажусь, шум на весь дом поднимет. И когда увидят следы от уколов, и это дойдет до отца… настанет конец света.
– Тебе сколько раз отраву кололи? Почему столько дырок?
– Один раз. Я просто брыкалась, и они в вену никак попасть не могли. – фыркнула Кира. – Но все же сумели…
– Ясно. Понятно, что ничего не понятно, – заключил я. – С тем же успехом могла и у подруги своей пожить. Хотя…
– Вот именно, – кивнула Кира. – У подруг еще хуже. Не буду же я там в свитере с высоким горлом сидеть? Синяки по всему телу.
– Ладно, с этим разобрались, – махнул я рукой. – Кофе
