Темная королева - Сьюзен Кэррол

– И ты искала этого все эти годы? Возвращения этого идеального мира?

– Нет, все, чего я хотела, – это иметь возможность заниматься своим целительством, спокойно, без страха, делиться своими знаниями с миром. Чтобы меня уважали, называли лекаршей, а не ведьмой. Знаю, для женщины глупое желание.

– Нет, не глупое, и я хотел бы иметь возможность дать тебе все это. Но я, Арианн, могу отдать тебе мое уважение. У тебя удивительный дар целительницы. Если бы рядом с моей матерью был кто-то подобный тебе, возможно, она бы выжила, давая мне жизнь, и я бы имел возможность ее знать.

– А как же твоя мудрая бабушка? Люси наверняка обладала умением, равным моему.

– Люси никогда не владела искусством целительницы. Ее талант лежал в другой области. Может быть, если бы она уделяла больше внимания приготовлению лекарств, вместо того чтобы вызывать видения… – На мгновение Ренар сурово поджал губы. Потом встряхнулся. – А-а, возможно, не было бы никакой разницы. Вряд ли бы бедная мама выжила, рожая такого бугая, как я. Одного моего вида хватило бы, чтобы напугать ее до смерти.

Ренар пытался шутить, но Арианн уловила в глазах его проблеск боли, долго сдерживаемой вины.

Она нежно провела пальцами по его лбу:

– Ренар, я присутствовала при многих родах. Часто одна жизнь кончается, чтобы дать начало другой. Просто таков печальный порядок вещей. Я не думаю, что твоя мать винила бы тебя в своей смерти.

– Так всегда говорил Туссен. Он рассказывал, что Брианн, моя мать, трудно переносила беременность. Когда поняла, что умирает, просила Туссена передать мне, что один миг со мной на руках стоит целой жизни с пустыми руками. Чепуха, конечно, – угрюмо заметил Ренар. – Просто очередная глупая выдумка Туссена.

– Твой кузен – прямой, откровенный человек, никогда не преувеличивает. Уверена, что мама твоя говорила от всей души. Рождение ребенка – это такой подарок, такое чудо для женщины…

Арианн умолкла. Вообще-то она не позволяла себе задумываться о том, чтобы иметь ребенка. Заботы о сестрах, Бель-Хейвен, обитателях острова требовали от нее полной отдачи сил. Ей даже удалось убедить себя, что это вполне ее устраивает, но теперь ею вдруг овладело страстное желание понянчить собственное дитя, особенно девочку. С изумрудными, цвета леса глазами, как у Ренара.

– Это легко устроить, – отозвался Ренар, словно она произнесла это вслух. – Для меня было бы величайшей радостью видеть тебя носящей нашего ребенка. И глубочайшей тревогой. Когда мы поженимся, я постараюсь, чтобы у тебя было столько дочерей, сколько захочешь.

– Ренар! – смеясь, запротестовала Арианн.

– Что? Разве ты только что не сказала, что хочешь дочку?

– Я не сказала ни слова.

Ренар, поняв, что натворил, удрученно вздохнул:

– Извини, дорогая. Я никогда так не умел читать кого-либо, как тебя. Это из-за твоих спокойных глаз. Они, словно окна, открытые в твою душу. Но я обещаю, что перестану подглядывать.

– Ладно, – вздохнула Арианн. – Это просто из-за того, что я так долго держала свои мысли при себе. Ты должен дать мне время, чтобы я привыкла делиться с тобой.

Несмотря на высказанное ею обещание, Ренар пристально посмотрел ей в глаза:

– Так ты действительно намерена разделить со мной жизнь? Выйдешь за меня, милая?

Арианн лишь секунду колебалась, прежде чем нежно коснуться губами его губ.

– Да, Жюстис. Я выйду за тебя.

Он привлек ее к себе, сначала нежно, потом все более страстно прильнув к ее губам. Она почувствовала, как между ними снова возникает желание, когда неожиданно услышала зовущий из-за деревьев голос.

Одновременно, чуть отодвинув ее от себя, насторожился и Ренар. Голос стал громче, все ближе слышался треск сучьев и топот тяжелых сапог.

– Месье? Жюстис?

– Туссен. – Вскочив на ноги, Ренар сказал: – Я перехвачу кузена, дам тебе время одеться. Туссен, должно быть, уже предполагает, что ты здесь, иначе не приближался бы с таким шумом, как дикий кабан. Однако не беспокойся, он не станет болтать.

Арианн, наспех одеваясь, кивнула. Сорочка все еще была сырой, она с трудом залезла в платье, не обращая внимание на царапающую кожу шерсть. Когда вышла из палатки, Ренар был уже поглощен разговором с Туссеном. Старик привязывал коня рядом с Геркулесом.

Оба поглядели на Арианн, и она сразу поняла, что случилось что-то серьезное. Забыв о смущении, с тревожно стучавшим сердцем направилась к ним.

– Ренар, что там? Что случилось? Первым заговорил Туссен:

– Ой, мадемуазель, ваши люди вас всюду обыскались…

Ренар прервав его, положил ей на руки свои ладони, словно ограждая ее от зловещих новостей.

– Арианн, тебе надо немедленно вернуться в дом. Габриэль… очень сильно больна.

– Что? Но только утром я видела ее, когда выходила из дома. Она была в полном порядке.

– Знаю. – Ренар беспокойно переглянулся с Туссеном. – Это вряд ли возможно, но, так или иначе, Габриэль отравили.

Глава двадцать первая

Наступила ночь. Бель-Хейвен окутал тяжелый удушливый воздух. Волшебный день, проведенный в объятиях Ренара, остался где-то далеко позади. Весь мир сократился до одинокой свечи, огонек которой мерцал у постели Габриэль. Слабый огонек, не дающий тьме опуститься на них всех. Страшные судороги, потрясавшие Габриэль, кажется, ослабли, но это наблюдение мало утешало Арианн. Похоже, организм сестры просто слишком ослаб, чтобы продолжать бороться с растекшимся по телу ядом. Габриэль сильно побледнела, ее когда-то восхитительные золотистые волосы превратились в липкие пряди, кожа блестела от пота.

Девушку трясло, у нее почти не было сил открыть глаза. Арианн лихорадочно хлопотала вокруг, растирала руки, укрывала одеялами в тщетной попытке удержать тепло в теле сестры. Она пыталась сохранить деловой настрой, свойственный ей у постели больного, но сейчас у нее тряслись руки. Она изо всех сил старалась скрыть это обстоятельство и свое все усиливающееся отчаяние, хотя, к счастью, этого никто не видел.

Мири обезумела почти до истерики. При виде тяжелобольной сестры к бедной девочке вернулись воспоминания о ночи, когда умерла мать. Арианн была благодарна Ренару, когда тот увел сестренку из комнаты.

Остался только Колдун, свернувшийся калачиком в ногах. Кот печально глядел на Арианн, словно пытаясь что-то сказать или как-то утешить. А может быть, как все остальные в доме, просто ждал чуда от Арианн, на которое она была неспособна.

Она уже пыталась очистить желудок Габриэль или выпарить яд с потом. От отчаяния даже хотела прибегнуть к нелепому способу, которым часто пользовались врачи на материке, – кровопусканию. Но ничто не помогало.