Магия Изендера - Александр Абердин

А потом с басовым рокотом над озером Зоал поднялась быстрая магическая волна высотой более шестисот лонгов и стремительно помчалась вперёд, сметая всё на своём пути. Покупателей возле крепости уже не было. Их всех либо заставил вернуться, либо отвратил от поездки устроенный мною непрерывный трёхдневный ливень. Зато многие "поставщики" ехали к крепости. Вторая крепостная стена была снесена ещё первой волной, но уцелели четыре огромные башни, в которых находилось множество магов-воинов. Их обрушили своим ударом маги-сирены, после чего быстрая волна помчалась вниз по извилистому руслу сначала Зоалриверы, а затем Стегии смывая дорогу, но при этом не ударяя в склоны гор. Она вела себя, как живая потому, что по сути была магическим существом.

Мостов на её пути не попадалось, других городов тоже, но все те люди, которые везли различные припасы в город палачей и истязателей, погибли. Вскоре быстрая волна достигла Бентерийского залива, сделалась ниже, резко увеличила скорость и помчалась к океану. Сирены вырвались из озёрного концлагеря и были вне опасности. Вылетев из озера, я приземлился на остатках плотины и посмотрел сверху на дело рук своих. Нижняя и средние части города были уничтожены полностью и лишь здания стоящие в его верхней трети по обе стороны реки уцелели, но и там похозяйничала вода. Всё же несколько тысяч человек, в основном стариков и женщин с маленькими детьми на руках, выжило, вот только как они теперь будут жить дальше в этом уничтоженном городе, было очень большим вопросом.

С громкими, пронзительными криками, полными боли и ужаса, они метались по уцелевшим террасам и, глядя вниз, понимали, что все их родные и близкие, спустившиеся на набережные — погибли. Так что же мне теперь бросить всё и начать утешать их? Нет, пусть они теперь изопьют чашу страданий до самого дня. Я не мать Тереза, и не какой-то там либерально настроенный западный адвокат, чтобы приходить на помощь каждому чудовищу. Малые дети на руках? А у тех, кого они убивали, разве не было малых детей и разве они не остались сиротами? Нет, я вовсе не искал никаких оправданий тому, что собирался покинуть этот разрушенный город не оказав в нём никому помощи. Я просто не собирался этого делать изначально.

Лично меня их проблемы совершенно не волновали, но и добивать я их тоже не собирался, хотя бы в порядке оказания милосердия. Поэтому, внимательно осмотрев разрушения в мощный бинокль, я в сердцах сплюнул и отправился в обратный путь. На душе у меня всё равно было гадостно потому, что эти скоты не дали шансов своим детям. Ладно, хорошо, что уже хоть кто-то сумел выжить, ведь если бы дело дошло до штурма крепости, то жертв было бы не намного меньше, но со стороны рыцарей-магов, сражающихся за правое дело. В том, что я имел полное моральное право выступить с оружием в руках на защиту сирен, меня не нужно было убеждать. Тут я и сам кого угодно сумел бы убедить всей мощью того магического оружия, которое маги Земли вложили в мои руки.

И всё же я не побежал в обратный путь, а побрёл тяжело вздыхая с понуро опущенной головой. Чёрт, до чего же я был зол на того типа, который сунул меня в этот гигантский Лабиринт, который мне нужно было пройти до самого конца. А ещё меня ужасало то, что я убил такое огромное количество людей, пусть даже и чудовищ с маниакальными наклонностями, которые фактически сидели на шее даже самых сильных людей мира сего. Как это ни печально, но ведь уже очень скоро начнётся война и магов-узурпаторов будут уничтожать без малейшей жалости, а их близким и детям был заранее уготован магический ошейник раба. И всё потому, что из-за них в рабстве находилась чуть ли не треть населения Большого Изенда.

Постепенно, спускаясь вниз, я стал ускорять шаг, а когда стемнело, нашел расщелину, забился в неё и провалился в сон, полный жутких кошмаров. Когда я проснулся, голова у меня болела так сильно, что пришлось применить магическое снадобье. Боль прошла на редкость быстро, но настроение у меня не улучшилось. Вместо завтрака я выпил воды и пошел дальше. Больше всего мне хотелось свалиться со склона и переломать себе все кости, но моё тело действовало автоматически и я ловко прыгал с камня на камень. Только на следующее утро мне не то чтобы стало легче, нет, я по-прежнему чувствовал себя чудовищем, настоящим дьяволом во плоти, а как-то проще смотреть на всё произошедшее. Никаких отговорок и оправданий я не искал, но всё же стал относиться ко всему, как к закономерному результату всего, чем сотни и тысячи лет занимались пурпурщики.

"Вы думали, что на вас никогда не найдётся управы?" — задавал я им вопрос и сам же отвечал: — "Вы ошиблись и это только начало. Уже очень скоро против вас и вашей алчности ополчатся все рыцари-маги, а возглавить их есть кому". Н-да, как это ни отвратительно, но я развязал на Большом Изенде чудовищную, кровопролитную гражданскую войну, но она была неизбежна. Самое же отвратительное заключалось в том, что эти люди сами низвели себя до состояния точно таких же чудовищ, как медведь Илтиляр, чёрная жаба Изунайль и не пойми какого рода морская тварь Илерада. Поэтому и убивать их будут столь же беспощадно и жестоко.

На третье утро ко мне, наконец, пришло осознание произошедшего и все мои душевные сомнения и терзания ушли на задний план. Начав вспоминать ход допроса и всё то, что говорил мне маг, находившийся под воздействием магической сыворотки правды, я понял, что столкнулся в крепости Зоал с самой настоящей чёрной магией и что это зло нужно выжигать калёным железом. Фашизм, исламский фундаментализм и любые формы тоталитаризма по сравнению с тем, чем занимались маги-пурпурщики, были невинными забавами детсадовских ребятишек. Нет, на Земле имелись своего рода зачатки чёрной магии в виде тоталитарных религиозных сект, но и они не шли ни в какое сравнение с тем, что создали маги-родарийцы, сделавшие крепость Зоал своей второй столицей. Да, это была целая система.

Как только я понял, с чем столкнулся, меня пробил озноб. Если верить словам старого мага-родарийца, у меня не было даже малейшего шанса поколебать их твердыню, а я смог её уничтожить. Дело тут было даже не в удаче, а в том, что маги Зоала просто не имели никакого понятия о земной магии и потому не смогли создать никаких средств защиты от неё. Когда Клавий сказал, что к ним в крепость не сможет проникнуть ни один маг, я уже находился в ней и потому пропустил его слова мимо ушей. Сообразив, какую чудовищную глупость допустил, что не стал допрашивать ни одного из тех стариков, кто выжил, я побежал обратно, выбирая кратчайший путь.

Сокол полетел вперёд и уже через несколько минут кружил над развалинами. Вскоре мне стало ясно, что после моей водной атаки выжило почти четыре с половиной тысячи жителей и что среди них произошел раскол. Чуть больше двух тысяч женщин с детьми на руках собрали всё, что смогли найти среди руин, те из них, которые находились на склонах хребта Большой Ларидан, спустились вниз и переправились через обмелевшую реку Зоалриверо на другую сторону и все вместе они ушли на северо-запад. Сокол догнал беженцев и я услышал, как они в голос проклинают своих отцов, матерей, мужей и братьев. А ещё они во весь голос молили души сирен, замученных в этой поганой крепости, чтобы те простили их за боль и страдания, причинённые в те времена, когда они были детьми и подростками.