Раскол Церкви - Дэвид Вебер

были бы убиты, а их дома сожжены над их головами! Невинные люди имели полное право искать средства защиты от чьего-либо нападения, и независимо от того, что официально заявляла Церковь, Уилсин знал, что нападение на Чарис было совершенно неоправданным. Не то чтобы он был особенно удивлен исходящими из Зиона и Храма заявлениями об обратном. Опечален и испытывая отвращение, да, но не удивлен. Несмотря на свою глубокую и непоколебимую веру, Пейтир Уилсин никогда не питал никаких иллюзий относительно коррумпированности храмовой четверки и совета викариев в целом.

Нет, это не совсем так, - резко сказал он себе. - Ты ведь лелеял хоть какие-то иллюзии, не так ли? Например, иллюзию, что даже великий инквизитор не стал бы уничтожать целое королевство только потому, что оно раздражало его.

Он думал, молился и медитировал после этого решения Клинтана и, наконец, пришел к выводу, что то, что происходило здесь, в Чарисе, было Божьей волей. Какими бы неудобными, какими бы... тревожными ни казались ему убеждения архиепископа Мейкела, у него не было никаких сомнений в том, что архиепископ Чариса стоит гораздо ближе к разуму Бога, чем великий инквизитор. Мейкел Стейнейр мог ошибаться; он не был злым... И это было уже не то, что Уилсин мог сказать о Жэспаре Клинтане и остальных членах храмовой четверки. И, по правде говоря, Уилсин становился все более уверенным в том, что Стейнейр даже не ошибся. Последствия этого и монументальные изменения в собственном понимании Уилсином Священного Писания и заложенной в нем доктрины, были пугающими, но Бог никогда не обещал, что исполнять Его волю будет легко.

И вот, отец Пейтир Уилсин, интендант Чариса, рукоположенный священник ордена Шулера, оказался здесь, сидя в кабинете в здании, специально предназначенном для того, чтобы побуждать людей думать о новых способах ведения дел.

Он покачал головой, губы дрогнули в полуулыбке при этой мысли. Затем он встал и подошел к одному из своих новых окон, глядя на послеполуденный город.

Патентное бюро размещалось в здании, принадлежавшем министерству барона Айронхилла. У хранителя кошелька было гораздо больше дел в Чарисе, чем во многих других королевствах Сэйфхолда, и Айронхилл в прошлом году перевел свой основной штат в значительно большее здание. Это же, наверное, стало слишком мало для нужд Айронхилла, но здесь было множество кабинетов - многие из них не больше умеренно маленького шкафа, - в которых новое патентное бюро (которое также относилось к министерству Айронхилла, по крайней мере на данный момент) могло разместить бесчисленных клерков, которые ему, вероятно, потребуются. Оно также было окружено взрослыми псевдодубами и соснами, которые давали желанную тень.

А невысокая стена вокруг него днем и ночью патрулировалась вооруженными винтовками морскими пехотинцами.

Рот Уилсина сжался, когда он увидел, как послеполуденное солнце блестит на штыках морских пехотинцев, дислоцированных у ворот патентного бюро. Их присутствие - наряду с тем, что случилось с первоначальным домом королевского колледжа - стало мрачным напоминанием о том, что не все согласны с его собственной оценкой событий здесь, в Чарисе. Мысль о том, что его нужно было защищать от людей, которые считали себя верными сынами Матери-Церкви, была... тревожной. Но такова была судьба, которую инквизиция уготовила Эрейку Диннису.

Нет простых ответов, - подумал он. - В Писании говорится, что Бог испытывает тех, кого любит, и я всегда верил, что это правда. Но обычно то, что Он хочет от меня, достаточно просто для быстрого понимания. Возможно, это нелегко сделать, но достаточно просто распознать.

Он глубоко вздохнул. Пришло время отбросить сомнения в сторону. Он был здесь не для того, чтобы поощрять инновации - видит Бог, уже много чарисийцев энергично этим занимаются! - А для того, чтобы убедиться, что ни один из недавно запатентованных процессов или концепций не нарушает Запретов Джво-дженг. Это он мог сделать без малейших угрызений совести.

И что ты делаешь, когда видишь, как на твоем столе появляется так много новых процессов и концепций, что Запреты начали разрушаться даже для тебя, Пейтир? - спросил он себя. - Как ты скажешь "Стоп" после того, как ты стал частью того, чтобы говорить людям, что перемены - это хорошо? Его высокопреосвященство прав, "О вере и послушании" действительно говорит, что бывают времена, когда перемены хороши, даже необходимы. Но если это один из тех случаев, чем это закончится... и кем ты будешь, когда доберешься туда?

Это были вопросы, на которые у него не было ответов... пока. Но были времена, когда любой человек, особенно священник, просто должен был довериться Богу, который приведет его к нужному конечному пункту назначения.

Пейтир Уилсин расправил плечи, подошел к двери своего нового офиса и посмотрел на портье этого этажа.

- Отец Брайан сказал мне, что он собрал для меня несколько кандидатов на собеседование в качестве потенциальных клерков, - спокойно сказал он. - Не будете ли вы так любезны попросить первого из них пройти в мой кабинет?

IV

Палата парламента,

королевство Чарис

Это был первый раз, когда Мерлин своими глазами увидел внутреннее убранство палаты парламента Чариса. Ну, собственными зрительными рецепторами, - предположил он, - если он хотел быть строго точным.

Оштукатуренные стены помещения были обшиты на уровне выше головы панелями из экзотического тропического дерева, которым изобиловали более северные леса Чариса. Потолочные вентиляторы, установленные на открытых балках, медленно и устойчиво вращались над головой, отводя тепло вверх и способствуя охлаждению воздуха, а решетчатые стекла огромных мансардных окон были открыты утреннему солнечному свету. Больше солнечного света проникало через окна, установленные в типично толстых, теплоизолирующих стенах чарисийской архитектуры. Несмотря на теплоту раннего дня и количество тел, собранных в одном месте, здесь, в зале, все еще было удивительно прохладно, что многое говорило о мастерстве людей, которые его спроектировали и построили.

В Чарисе не было разделения между официальными залами палаты лордов и палаты общин. У каждой из них были свои собственные помещения совета, где многое - действительно, большая часть - его дел решалась на заседаниях небольших комитетов, но здесь было рабочее пространство всего парламента, его дом. Мерлин задавался вопросом, как долго это продлится, или это будет перенесено на новый, более крупный парламент, ожидающийся за горизонтом. Это казалось маловероятным, хотя бы потому, что в этом новом и более крупном парламенте было бы слишком много членов, чтобы добиться какой-либо эффективности, не разделяясь внутренне на свои официальные ветви власти. На данный момент, однако, он находил это соглашение странно