Еретик. Книга 3 - Вера Золотарёва
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Процессия шла в сторону небольшого помоста, рассчитанного на точное количество мест – сидячих для епископа, архиепископа и знати и стоячих для свиты монахов и Ренара. Судя по всему, этот небольшой помост соорудили накануне и после этого полностью очистили тюремный двор, чтобы никто лишний не попался на глаза высшему духовенству и первым лицам города.
«Мелкие, кощунственные лицемеры», – прозвучал голос в голове Анселя, и он даже не смог понять, принадлежало это замечание Гийому или ему самому.
Спустя некоторое время все разместились на небольшом помосте, стоявшем на довольно значительном расстоянии от второго – того, к которому был приделан одинокий позорный столб.
– Что-то не спешат вести заключенного, – полушепотом произнес Ансель.
– Не волнуйся. Без него не начнут, – усмехнулся второй стражник. – Не переживай, все увидишь.
Ансель опустил голову и прерывисто вздохнул.
Вдруг шаги послышались снова. На этот раз шло гораздо меньше людей, и шагали они медленно, неровно. Сердце Анселя вновь заколотилось чаще.
«Вивьен…» – подумал он. Как истово он боялся, что смертник посмотрит на него и узнает! Они могли встретиться взглядами в любой момент.
***
Перед выходом во внутренний двор тюрьмы плащ с капюшоном с Вивьена бесцеремонно сорвали, потревожив травмированные плечи. Не обратив внимания на его болезненную заминку, стражники продолжили толкать его по знакомому маршруту, и Вивьен невольно вспоминал, как примчался сюда затемно, чтобы попытаться освободить Рени. Слезы обожгли ему глаза. Зная о неотвратимости казни, Вивьен на мгновение даже посчитал это искуплением за то, что он – пусть и по приказу Лорана – сделал с бедной девушкой.
Тем временем стражники вывели его во внутренний двор тюрьмы. Здесь Вивьен снова ощутил уличный холод, содрогнулся и покачнулся. Два помоста, попавшие в его поле зрения, едва не сделали перед глазами крутой оборот. Теперь он смотрел только на позорный столб, возвышающийся над одним из них. И, судя по тому, что под ним не лежало дров, их будут устанавливать иначе: вертикально, с большим количеством хвороста у вершины, так, чтобы еретик максимально долго не задохнулся от дыма и ощутил настоящую агонию.
Вивьен внутренне содрогнулся и ощутил дурноту, однако продолжил делать один болезненный шаг за другим. Его провели мимо стражников, дежуривших у выхода во внутренний двор тюрьмы, и краем глаза Вивьен уловил на себе заинтересованные взгляды, но у него не нашлось сил посмотреть на этих людей в ответ.
«Они, видимо, знают, кто я и что совершил», – подумал он, и эта мысль вызвала у него подобие нервной усмешки.
Стражники провели смертника мимо помоста, на котором расположилась знать. Вивьен почувствовал отвращение и не стал смотреть в ту сторону. Он смотрел на позорный столб, представляя, как мучительно будет к нему подниматься. Эти несколько шагов дались ему с огромной тяжестью, и когда он преодолел необходимое расстояние, ему показалось, что сейчас он, словно мертвец, повиснет на путах.
Стражники развязали ему руки, подтолкнули к столбу, и Вивьен не успел ощутить облегчение в травмированных плечах, как ему снова завели их за спину и завязали – на этот раз за столбом. Через миг стражники удалились.
На помосте для знати Гийом де Борд поднялся со своего места. Он начал зачитывать приговор, но говорил слишком тихо – возможно, чтобы не вещать на всю тюрьму о том, что вероотступник прежде служил в рядах инквизиции. До Вивьена долетали отдельные слова, которые он не хотел слышать. В его ушах громче звучал другой голос:
Они все последуют за тобой. Ты позволил этому случиться. Они думают, что проклят ты, но прокляты они. Все и каждый.
– Мы отпускаем тебя, Вивьен Колер, с нашего собрания и передаем тебя в руки светских властей. Теперь светский суд, который мы умоляли вынести милосердный приговор, будет решать твою судьбу, – насмешливо закончил де Борд, после чего сел на свое место.
Теперь поднялся мэр города Жиль Даниэль и заговорил от лица светской власти. Вивьен прекрасно знал, что ему скажут. Это Sermo Generalis отличалось удивительной ущербностью.
– Вивьен Колер, – зычно повторил его имя Жиль Даниэль. – За предательство веры и службы Господу, за многочисленные преступления против истинной веры, против Святого Престола и против мирного населения Руана ты приговорен к смертной казни через сожжение, которая будет исполнена немедленно.
Как по команде вернулись двое стражников, которые установили дрова с высокими ветвями хвороста точно так, как Вивьен и предполагал. Затем его дополнительно привязали к столбу, перехватив туловище, а следом ноги. Вивьен зажмурился, стараясь унять охватывающую тело дрожь.
Наконец, стражники отошли. Видимо, за факелом, чтобы поджечь хворост.
«Скоро все закончится…» – попытался успокоить себя Вивьен, но не мог подавить страх.
Внезапно на помосте для знати началось движение. Вивьен заставил себя поднять взгляд и заметил, что Ренар покинул свою позицию, быстро перемолвившись парой слов с де Бордом, а затем стремительно направился к столбу.
«А я ведь оскорбил его. Наверняка, он злится…»
В руке молодого инквизитора Вивьен заметил черную книгу в кожаном переплете. Он сразу узнал ее: это была та самая книга, что погубила его. Книга, которую вручил Ансель.
***
Ансель Асье увидел, как Ренар сходит с помоста и стремительно направляется к прикованному к позорному столбу Вивьену. Что-то в его руках невольно бросилось в глаза, и Ансель едва не ахнул, понимая, что Ренар собирается уничтожить. Это была его книга. Память о его вере. Возможно, последняя память.
– Господи Всемогущий! – прошептали его губы. Он невольно поддался импульсу тела и сделал несколько шагов, словно в попытке спасти книгу.
Что ты творишь? Решил сдаться? – прозвучал в его голове голос Гийома.
Чья-то сильная хватка остановила его.
– Эй, Анри! – прошипел второй стражник. – Ты чего удумал?
