Лабиринт - Алексей Калугин

Баслов отставил в сторону так и недоеденную банку консервов. Отстегнув от автомата магазин, он вытряхнул из него на ладонь четыре патрона.

– Это все, что у меня осталось. У остальных – то же самое.

С рассветом дождь затих, но это не принесло облегчения, поскольку все вокруг и без того было пропитано влагой. Люди, большинству из которых ночью ни на минуту не удалось сомкнуть глаз, ходили из стороны в сторону, разминая затекшие, застывшие от холода конечности. Все только и ждали команды трогаться в путь, надеясь хотя бы на ходу немного согреться.

Кийск с Басловым и группой бойцов двигались в конце колонны, прикрывая ее от возможного нападения.

Через пару часов ходьбы даже самые ненаблюдательные отметили, что местность вокруг заметно изменилась. Могучие разлапистые ели остались позади, а их место заняли низкорослые, с уродливо искривленными стволами осины и никнущий к земле кустарник, похожий на перепутавшиеся мотки колючей проволоки.

– Посмотри-ка, – Кийск взмахом руки подозвал к себе Баслова и, когда тот подошел, поднял ногу, которая почти по щиколотку была погружена в слой палой листвы. Когда Кийск вытащил ногу, след от нее быстро наполнился водой.

– Ну и что? – пожал плечами Баслов. – Сырость…

– Это не сырость, а грунтовые воды, – возразил Кийск. – Рядом болото.

– Не может быть, – удивленно поднял брови Баслов. – Я и не предполагал, что мы зашли так глубоко в лес.

– Либо карта неточная, либо мы передвигались быстрее, чем нам казалось.

Еще через несколько часов отряд остановился. Баслов и Кийск побежали к началу колонны узнать, что случилось.

– Все. Пришли, – увидев Кийска, негромко произнес Киванов.

Впереди, насколько хватало глаз, расстилалась топь. По краю стояла полоса сухого желтого камыша. Далее бочаги стоячей воды перемежались кочками, облепленные лохмами бурой, пожухлой травы, похожими на вынырнувшие из глубин головы со спутанными волосами. Кое-где торчали черные, кривые, словно перекрученные судорогой, стволы изуродованных до полной неузнаваемости деревьев.

– Та-а-ак, – упавшим голосом протянул Баслов. – Конец всех путей.

Кийск срубил ножом невысокое деревце и ободрал с него сучья. Двигаясь по краю тростника, он стал прощупывать дно шестом. У берега глубина была небольшая, а дно – плотное. Кийск вошел в воду, достававшую ему до середины голеней, и, проверяя дорогу, двинулся вперед. Но как только он миновал полосу камыша, шест, выставленный вперед, не находя дна, провалился в глубину.

Выбравшись на берег, Кийск сел на мокрую землю и, сняв ботинки, вылил из них грязную ледяную воду.

– Ну, и что ты теперь скажешь? – нетерпеливо спросил Баслов.

– Я? – безучастно переспросил Кийск.

– Но ты же лазил в воду не затем, чтобы помыть ботинки?

Кийск с трудом натянул на ноги раскисшие от воды ботинки.

– Болото нам не перейти, – сказал он, поднимаясь на ноги. – Единственное, что остается, – разделиться на небольшие группы и попытаться незаметно просочиться сквозь блокадное кольцо.

– Об этом надо было думать раньше, в лесу. Здесь, на почти открытой местности, нам это не удастся, – окружение слишком плотное. А для того, чтобы прорываться с боями, у нас нет оружия.

– У кого есть другие варианты? – разведя руки в стороны, спросил Кийск.

– У нас, – сказал Колышко, подошедший со стороны.

Рядом с ним шел небольшого роста человек с всклокоченной черной бородой и круглыми очками с очень толстыми стеклами.

– Это Мартин Грюновски, – представил чернобородого коротышку Колышко. – Он профессиональный лозоходец и уверен, что с помощью своих способностей сумеет отыскать среди топей безопасную дорогу.

– Профессиональный кто? – переспросил Киванов.

– Лозоходец, – ответил Грюновски и показал небольшую деревянную рогульку, которую вертел в руках. – С помощью этого инструмента я могу обнаружить различные изменения плотности и состава грунта на глубине до нескольких километров. Могу фиксировать пласты залегания полезных ископаемых и природные полости, трещины и разломы в земной коре. Я думаю, что смогу найти безопасную дорогу через топь, используя разницу в плотности твердого и зыбкого грунта.

– С помощью этого вот прутика? – с недоверием спросил Баслов.

– В свое время у меня был диплом Института изучения возможностей человека, – с гордостью объявил Грюновски. – Со всеми этими переездами я его где-то потерял, но прошу вас поверить мне на слово.

– Мы верим вам, – успокаивающе положил ему руку на плечо Колышко.

– Только вряд ли сможем воспользоваться вашими способностями, – добавил Кийск. – Болото огромное. У нас просто не хватит сил для того, чтобы пересечь его. Вы представляете себе, каково идти целый день по колено в ледяной воде?

– Да, – с невозмутимым спокойствием ответил Грюновски. – Я уже забирался в болото, чтобы испытать свои возможности.

Кийск посмотрел на ноги Грюновски и убедился, что брюки его до колен перемазаны слоем жидкой грязи.

– Ну и как? – спросил Кийск, имея в виду то, как ему понравилась прогулка по воде.

– Мне удалось отойти от берега значительно дальше, чем вам.

– Порою мне начинает казаться, что люди сделаны из гораздо более прочного материала, чем механики, – сказал Кийск, переведя взгляд на Колышко.

– А так оно и есть, – ответил вполне серьезно Клавдий Матвеевич.

С правого фланга раздалось несколько одиночных выстрелов.

– В который уже раз с прискорбием должен сообщить, что иного выхода у нас просто нет, – попытался пошутить Киванов.

– В конце концов, мы остановимся, добравшись до любого участка твердой земли среди топей, – сказал Колышко. – Болото надежно защитит нас от преследователей, и там мы сможем спокойно все обдумать и принять правильное решение.

Кийск огляделся по сторонам и увидел, что все взгляды устремлены в его сторону. Даже Баслов молча ожидал, что он скажет.

– А почему все решили, что последнее слово должно быть за мной? – выставив перед собой ладонь с растопыренными пальцами, недовольно поинтересовался Кийск.

Глава 27

Трясина

Растянувшись в длинную вереницу, отряд следовал за прокладывающим путь лозоходцем. Все смотрели только себе под ноги, стараясь наступать точно в то место, где с влажным чавканьем вытягивал из жидкой грязи ногу идущий впереди.

Кийск, шедший третьим, сразу следом за Грюновски и Колышко, нес на плечах мальчонку лет четырех-пяти. Сзади спину оттягивал рюкзак, спереди на шее висел автомат, в магазине которого оставалось только пять патронов. Оглянувшись назад, на медленно ползущую по болоту змею, сложенную из человеческих тел, Кийск подумал, что, должно быть, точно так же выглядела сказочная процессия детей, уходивших следом за волшебной дудочкой из Гамельна.