Мускан. Сердцу не прикажешь. История Кинии - 1 - Елена Веленская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Перемешивая ингредиенты, я постепенно стала добавлять муку.
Когда месиво стало похоже на тесто, я промяла его руками и убрала в холодильник. Теперь предстояло найти альтернативу формочкам. Я достала несколько стаканов разного диаметра, а потом написала на отрывном блокноте, висящем на дверце холодильника, что нужно купить формочки для печенья. Раз уж я теперь здесь хозяйка, то нужно обустраиваться.
Раскатывая яркое, пахучее тесто, с помощью стаканов и ножа я наделала печенюшек разной формы и включила духовку.
По кухне поплыл аромат пряной выпечки, с фруктовыми нотками, смешанными со сладким духом ликёра. Я включила чайник и принялась насыпать кофе в чашку. Услышав за спиной шаги, я напряглась. Всё-таки разбудила Санджая!
— Что это вы здесь делаете?
Я обернулась. В дверях, уперев руки в боки, стояла экономка. Она вдохнула запах печенья и ревниво осмотрела кухню, заставленную грязной посудой.
— Я сейчас всё уберу, — схватив скалку и грязную миску, я направилась к раковине.
— Не стоит, — женщина поджала губы и тяжёлой походкой зашла на кухню. Она открыла дверцу шкафа со специями и цокнула языком, потом заглянула на полку с посудой и проворчала: — Какой бардак! Как можно поставить чили и кардамон рядом?
— Да какая разница? — пожала я плечами и, включив воду, начала мыть посуду.
Женщина промолчала, но принялась шумно переставлять баночки с пряностями, демонстрируя своё недовольство.
Я открыла духовку, вытащила очередную партию выпечки и поставила последний поддон с печеньем.
Сунита кинула на мои творения беглый взгляд и пробурчала:
— Вы передержали их в духовке, сухие совсем.
— Не сухие, а хрустящие. Так и задумано.
Я стала перекладывать печенья в большую красную тарелку.
— Пойду стиркой займусь. Совсем без меня дом запустили, — пробормотала она, вроде бы не обращаясь ко мне.
Да вот как-то не до бытовых проблем было! Я, между прочим, за свою жизнь боролась. И даже, можно сказать, Сандика немного спасла. А это важнее стирки.
Я заварила кофе, домыла посуду и села за стол. Кажется, тревога немного отступила, даже ожог какое-то время не болел, хотя во время готовки руку приходилось беречь.
Я взяла небольшое печенье и попробовала, надеясь на то, что оно вкусное. Не хотелось опозориться перед мужем и тем более Сунитой, которая с таким презрением смотрела на мою стряпню.
Печенье оказалось вкусным, пряным, кисло-сладким благодаря манго. На кухню, потягиваясь и зевая, зашёл Санджай.
— Как вкусно пахнет! Сунита вернулась?
— Вернулась, — кивнула я. — Но печенье испекла я.
— Ты? — он так удивился, что мне даже обидно стало.
— Я.
Бандюган схватил самое большое печенье.
— Ну, раз моя любимая жёнушка первый раз что-то приготовила, то…
Он засунул печенье в рот, задумчиво прожевал и улыбнулся.
— Вкусно, — Сандик схватил ручищей столько печенья, сколько поместилось, уселся за стол и осмотрел кухню, заставленную тарелками с моими шедеврами. — А чего так много?
— Чтобы на всю твою банду хватило. Возьмёшь с собой на работу. Что у тебя сегодня в расписании? Засада? Похищение? Перестрелка в подвале? А, нет. Это же было сегодня ночью. Не стоит повторяться на неделе.
— Сегодня по плану выходной, — Санджай принялся уплетать печенье. — В расписании — провести время с моей ворчливой жёнушкой.
Я уже открыла рот, чтобы сообщить о важных делах, которые у меня внезапно возникли, но в кухню влетела Сунита.
— Санджу, мы можем поговорить? — нервно произнесла она.
— Конечно, — бандюган взял с блюда ещё печенья и весело захрустел.
— Не здесь, — она махнула рукой в сторону коридора.
Неужели так распереживалась, что я на кухне немного похозяйничала? Теперь будет жаловаться на мой творческий хаос.
— Хорошо, — муженёк вышел из-за стола и проследовал за экономкой, а я оглядела кухню. Вроде бы порядок я восстановила. Да и в конце концов, Сандик сам говорил, что в доме я хозяйка, а не Сунита. Так что придётся ей смириться с моим присутствием на уже не её территории.
Из коридора послышался громкий гогот Санджая. То-то же, Сунита! Мой бандюганчик на моей стороне!
Они вернулись на кухню. Сандик всё ещё смеялся, а Сунита семенила за ним, обиженно поджав губы.
— Это тревожный звоночек, помяни моё слово, — продолжала она что-то доказывать моему мужу.
— Это бред, — бандюган сел за стол и снова взялся за печенье. — Вкусно.
Он с теплотой посмотрел на меня. Чтобы скрыть смущение, я встала и принялась заваривать ему кофе. Заметив мои манипуляции, Сунита схватилась за глиняную турку.
— Не стоит, — остановил её хозяин дома. — Сегодня завтрак мне готовит жёнушка.
— Это не кофе, а бурда. Настоящий кофе нужно варить, а не кипятком заливать. С каких пор ты пьёшь такие помои?
Она повернулась к мужчине, всё ещё не убирая турку.
— Это кофе мелкого помола, а не помои, — я поставила чашку перед мужем.
Сунита убрала турку в шкаф, громко хлопнув дверцей, и удалилась с кухни.
— Её бесит то, что я кухню оккупировала или тебя ревнует? — хмыкнула я.
— Захват кухни ей не понравился, но она знает, что ты здесь хозяйка, — Санд подул на горячий кофе и спокойно продолжил: — Просто она решила, что я должен знать о твоих изменах и разобраться с этим… наглым хахалем своей жены.
— Интересный поворот. И с кем же у меня роман?
Бандюган достал из кармана сильно смятый листок бумаги, прочистил горло и принялся читать с театральным выражением:
— Киния. Ки-ния! Какое прекрасное имя! Сегодня я наконец смог встретить её в автобусе. Замужество пошло ей на пользу и прибавило некоей загадочности…
Блин! Страница из дневника Рахула! Я забыла её уничтожить и оставила в кармане.
— Это всё неправда! Поверь мне…
— Да я знаю, — Санджай засмеялся, скомкал листок, встал и отправил его в мусорку. — Это же бредни
