Последнее воплощение - Антон Белозеров

— Злобный и коварный враг продолжает топтать нашу родную землю! Но теперь мы знаем, что его можно победить! Наше мужество и сплоченность ведут нас от одной победы к другой! Впереди нас ждут суровые испытания, но мы преодолеем их и победим, как уже побеждали не раз! Мы должны гнать людей прочь из Холмогорья до тех пор, пока не сбросим их в Междуземный пролив! Если же алчные человеческие короли и кровожадная Триединая церковь продолжат вынашивать коварные планы, если они еще раз хотя бы помыслят о том, чтобы захватить нашу Родину, то мы нанесем удар по Западному материку! Для этого у нас есть и сила, и решимость, и воля! Мы не успокоимся и не сложим оружие, пока существует угроза нового вторжения! Мы разгромим людей на их собственной территории!

Последнее заявление было встречено дружным ликующим ревом. О подобной возможности нелюди до сих пор даже не задумывались. Но теперь в сердцах холмогорцев разгорелось пламя, зажженное словами Кометы. Они были настолько захвачены грандиозными планами, что их исполнение уже не казалось невозможным.

— Леди Комета, наше священное «светлое воплощение», указала нам путь к победе! — вскричал Зукхил. — Поклянемся, что не отступим и не предадим идеалов свободы и независимости!

— Клянемся! — поддержали кентавра солдаты.

У Кометы промелькнула мысль, что не так давно она уже слышала подобные слова. Кажется, это было в Велпасии.

Тем не менее, подобное не слишком лестное для Холмогорья сравнение не помешало ей поддержать Зукхила:

— Наша свобода находится на клинках наших копий! Наша независимость сияет на лезвиях секир! Наша победа готова вырваться из ружейных стволов тысячей свинцовых пуль! Мы победим! Вперед, Холмогорье!

— Холмогорье! — дружно закричали солдаты. — Леди Комета! Леди Комета!

Девушка закрыла глаза и раскинула руки в стороны, всем телом впитывая эти волшебные звуки. Комете показалось, что ее тело распадается на мириады сияющих искр, которые пронзают пространство и время. Она на мгновение забыла, кто она такая и где находится. Девушке чудилось, что еще чуть-чуть, и ей откроется абсолютная истина, станет доступна совершенная сила, вернется некогда утерянное могущество.

Правда, это ощущение пропало так же внезапно, как и появилось. Девушка вновь стала прежней Кометой, сидевшей в жестком седле. Ее тело было исполнено приятной усталости и блаженной истомы, но она не забыла того завораживающего восторга, который испытала, находясь на грани между человеческой (по крайней мере, наполовину) сущностью и чем-то неизмеримо большим. Сегодня Комете не удалось перейти эту грань, но в глубине души она знала, что будет пытаться сделать это снова и снова…

Несмотря на то, что нелюди горели желанием немедленно ринуться в бой, Комета пока придерживалась тактики медленного «выдавливания» захватчиков из Холмогорья. Армия герцога Абассиро Лапралдийского отступала организованно, выставляя сильные арьергардные заслоны. Кентавры завязывали с ними небольшие стычки, но вынуждены были сдерживать свой напор из-за плотного ружейного и артиллерийского огня.

Комета наконец-то получила возможность немного отдохнуть. Теперь все организационные вопросы взяли на себя Зукхил, Хрумпин и штаб армии. Девушку такое положение вещей вполне устраивало. Она занималась только общим стратегическим планированием, а рутинные вопросы снабжения, устройства лагерей для ночлега, рассылки разведчиков и раздачи указаний командирам рейдовых отрядов передала в ведение своим помощникам.

Через несколько недель Комета вновь встретила Алиния и Гарбискула, которые все это время скрывались среди местного населения. Отправившись за одеялами и лекарствами, они отстали от отряда и не участвовали в сражении с кавалерией маркиза Каррисанского. Лекарь и болотник сообщили самые подробные сведения о настроениях в человеческой армии, которая проследовала мимо них.

Большинство вражеских солдат разочаровалось в своих командирах и уже не верило в возможность быстрого захвата Восточного материка. Тем не менее, никто из людей не сомневался в том, что армия холмогорцев не выдержит открытого «генерального» сражения. Лишь народное восстание вынудило их отступить, как они считали, на время.

Комета настояла на том, чтобы свой рассказ Алиний и Гарбискул повторили перед всем штабом.

— Люди возвращаются на Побережье, чтобы набраться сил и подготовить новую войну, — подытожила она. — Мы не можем допустить, чтобы они сохранили боеспособность. Поэтому я предлагаю изменить тактику. Объявите общую мобилизацию. Принимайте в армию всех желающих, даже самых неумелых крестьян. Пусть каждый воин, который уже участвовал в сражениях, возьмет на обучение пятерых новичков.

— Ты хочешь разбить людей в открытом бою? — со смесью надежды и удивления спросил Зукхил.

— Пока мы к этому не готовы. Но на Побережье люди не смогут держать всю свою армию в одном лагере — у них просто не получится организовать своевременный подвоз продовольствия. Поэтому герцог Лапралдийский вынужден будет рассредоточить свои силы по нескольким городам. — Комета достала карты, нарисованные со слов купцов, бывавших на берегу Междуземного пролива. — Мы будем захватывать города один за другим, а наши рейдовые отряды не позволят людям собрать все силы для решающего боя. Война будет долгой и трудной, но через год Побережье станет нашим.

— Да, война будет долгой, — согласился Зукхил. — Кто все это время будет обрабатывать наши поля, пахать землю и собирать урожай?

У Кометы уже был готов ответ на этот вопрос:

— Великие события требуют от нас великого напряжения сил, великого терпения и великого мужества. Сейчас продовольствия достаточно. На Побережье мы воспользуемся запасами, которые люди приготовили для себя. А потом… Потом у нас появятся пленные, которые своим трудом постараются восполнить те убытки, что нанесли нашей Родине. Люди привыкли работать на своих хозяев-дворян, они приучены к подчинению и повиновению. Они не будут долго раздумывать, выбирая между смертью и трудовой повинностью.

Холмогорцы одобрительно зашептались. Похоже, «светлое воплощение» не упустило ни одной мелочи.

Адонсо, также присутствовавший на собрании, внезапно подал голос:

— Леди Комета, я могу сделать захват Побережья более легким, быстрым и бескровным.

Все взгляды обратились на молодого человека.

— Говори! — заинтересовалась девушка.

— Не все люди, даже не все дворяне разделяют взгляды крупных феодалов и Триединой церкви. На Побережье есть те, кто желает мира и дружбы между западным и восточным мирами. Они могут помочь прекратить эту жестокую войну.