Государь. Искусство войны - Никколо Макиавелли

Осажденный может быть совершенно уничтожен, а для осаждающего самое худшее – это только отбитый приступ. Такое положение заставляло многих полководцев, осажденных в лагере или в крепости, делать отчаянную вылазку и вступать в решительный бой, который давал им победу, несмотря на численный перевес неприятеля.

Так поступили Марцелл в Ноле[229] и Цезарь в Галлии. Обложенный в лагере громадными полчищами галлов, он понял, что, оставаясь в укреплениях, он погибнет, так как должен будет разделить свои силы и не сможет, укрываясь за палисадом, обрушиться на врага. Поэтому он открыл один из выходов лагеря, собрал в этом месте все войска и устремился на галлов с такой яростью и силой, что одержал полную победу[230].

Твердость духа осажденных много раз устрашала их противника и заставляла его отчаиваться в успехе. Во время войны между Помпеем и Цезарем, когда войско Цезаря сильно страдало от голода, Помпею был доставлен кусок хлеба, которым питались Цезаревы солдаты. Хлеб этот состоял из травы, и Помпей запретил показывать его войску, дабы оно не смутилось, увидав, с каким противником ему приходится сражаться[231].

Величайшая честь римлян в войне с Ганнибалом – это их удивительная твердость, ибо в самую трудную пору, когда счастье как будто окончательно им изменило, они ни разу не просили мира и не проявили ни малейшей слабости. Наоборот, когда Ганнибал стоял почти у ворот Рима, поля, на которых был разбит его лагерь, продавались по более высокой цене, чем в мирное время. Римляне вообще преследовали свою цель с такой непреклонностью, что ради защиты Рима даже не захотели снять осаду Капуи, обложенной ими в то самое время, когда неприятель угрожал их столице.

Многое из того, что я вам сказал, вы могли бы, конечно, узнать сами. Однако я сделал это намеренно, чтобы лучше обнаружить все превосходство предлагаемых мною воинских установлений и принести некоторую пользу тем (если такие найдутся), кто не мог, подобно вам, участвовать в нашей беседе. Все сказанное мною можно выразить в некоторых общих правилах, которые надо твердо себе усвоить.

Вот эти правила:

Все, что полезно неприятелю, вредно тебе, и все, что полезно тебе, вредно неприятелю. Тот, кто на войне бдительнее следит за неприятелем и тщательнее обучает и упражняет свои войска, подвергается меньшей опасности и может больше надеяться на победу.

Никогда не веди войска в бой, пока ты не внушил им уверенности в себе и не убедился, что они вполне благоустроены и не боятся врага. Никогда не начинай сражения, если ты не знаешь, что войска верят в победу.

Лучше сокрушить неприятеля голодом, чем железом, ибо победа гораздо больше дается счастьем, чем мужеством.

Лучший замысел – это тот, который скрыт от неприятеля, пока ты его не выполнил.

Умей на войне распознавать удобный случай и вовремя за него ухватиться. Это искусство полезнее всякого другого.

Природа редко рождает храбрецов. Они во множестве создаются трудом и обучением.

Дисциплина на войне важнее стремительности.

Если часть неприятельских солдат перейдет к тебе и будет верно служить, это всегда для тебя крупный успех. Беглые больше ослабляют неприятеля, чем убитые, хотя имя перебежчика подозрительно новым друзьям и ненавистно старым.

Выстраивая войска в боевой порядок, лучше оставить за первой линией сильный резерв, чем разбрасывать солдат и растягивать фронт.

Трудно победить того, кто хорошо знает свои силы и силы неприятеля. Храбрость солдат важнее их численности, но выгодная позиция бывает иногда полезнее храбрости. Всякая неожиданность устрашает войско, ко всему привычному и постепенному оно равнодушно; поэтому приучай свое войско к новому врагу и ознакомь его с ним мелкими стычками раньше, чем вести солдат в решительную битву.

Кто в беспорядке преследует разбитого врага, стремится только к тому, чтобы из победителя превратиться в побежденного.

Кто не заботится о продовольствии войск, будет побежден, не обнажая меча.

Тщательно выбирай место боя, смотря по тому, полагаешься ли ты на свою конницу больше, чем на пехоту, или наоборот.

Если ты хочешь узнать, не забрался ли днем в лагерь шпион, прикажи всем разойтись по палаткам.

Умей менять решение, если ты замечаешь, что оно разгадано противником.

Советуйся со многими о том, что надо предпринять; сообщай только избранным о том, что уже решено.

Сдерживай солдат во время мира страхом и наказанием; отправляясь на войну, воодушеви их надеждой и наградой.

Хороший полководец никогда не решится на бой, если его не вынуждает необходимость или заманчивый случай.

Позаботься о том, чтобы враг не знал, в каком порядке твои войска будут выстроены в бою; каковы бы ни были твои распоряжения, первая линия должна иметь возможность отступить сквозь вторую и третью.

Не изменяй во время боя первоначального назначения боевых частей, если не хочешь расстроить войска.

С неожиданным бороться трудно, со всем предвиденным заранее – легко.

Люди, оружие, деньги и хлеб – вот жизненная сила войны. Из этих четырех условий всего важнее первые два, ибо с людьми и оружием всегда можно достать деньги и хлеб, но с одним хлебом и деньгами ты не достанешь ни людей, ни оружия.

Обезоруженный богач – награда бедного солдата.

Приучай своих воинов презирать изнеженную жизнь и богатую одежду.

Таковы основы войны, с которыми я хотел вас познакомить. Знаю, что можно было бы сказать еще многое, хотя бы об устройстве античных войск, их одежде и обучении, и прибавить еще целый ряд подробностей, но я не считал нужным о них говорить, потому что вы можете узнать все это сами, а главное потому, что моей целью вовсе не был рассказ об устройстве войска в древнем мире, а объяснение того, как оно может и должно быть устроено в наше время, дабы приобрести ту силу, которой у него сейчас нет. Поэтому я и говорил об учреждениях древности лишь в той мере, в какой они, по-моему, необходимо должны быть восстановлены теперь.

Знаю также, что следовало бы больше сказать о коннице и рассмотреть морскую войну, ибо военная мощь охватывает одинаково морскую и сухопутную силу, пехоту и кавалерию. О морском деле я говорить не решаюсь, потому что совершенно его не знаю, – слово здесь принадлежит генуэзцам и венецианцам, тщательно его изучившим и творившим в прошлом великие дела.

Относительно конницы я ограничусь уже сказанным, ибо эти войска, как я вам говорил, не так испорчены, как все остальные. При хорошей пехоте – жизненной основе всякого войска – неизбежно будет хороша и конница. Могу дать устроителю ее только два полезных совета, которые помогут увеличить в стране число лошадей: надо воспитывать в своем округе хорошие породы и приучить подданных торговать жеребятами, подобно тому как вы торгуете у себя телятами и мулами.