Беспредельная Римская Империя. Пик расцвета и захват мира - Альберто Анджела

Вскоре после полудня наш матрос замечает вдали землю. Слава богам! Это Карфагенский порт, он ждет нас.

Африка

Империя без расизма

Прибытие в Карфаген

Жаркий африканский ветер ударил в лицо морякам и пассажирам. Он несет с собой запах земли — не такой, как в Путеолах. В нем нет ароматов европейских побережий. Здесь чувствуешь лишь сухой и пыльный дух пустыни.

Карфаген вошел в историю своим могуществом и трагизмом конца. Основанный финикийцами, при их потомках-пунийцах ставший сверхдержавой на средиземноморской шахматной доске, он был уничтожен римлянами, которые буквально стерли город с лица земли, посыпав землю солью, дабы не возродилась на ней древняя карфагенская культура.

Город, который они затем построили, был полностью новым даже в планировке и не имел ничего общего со столицей пунийцев… Один из самых поражающих воображение случаев, когда поистине переворачивается страница истории.

От катаклизмов истории не пострадал только порт, в который входит сейчас «Европа». Римляне сохранили его и продолжили использовать.

Его начальный участок — прямоугольник площадью целых 7 гектаров. Мы медленно продвигаемся по нему вслед за тягачом, который представляет собой весельную лодку с шестью могучими чернокожими гребцами. Словно в замедленной съемке, проплывают один за другим корабли, пришвартованные к пирсам и разгружающие товар. Калейдоскопом проходят перед глазами кадры будничной жизни порта: вереница грузчиков с мешками на плече, владелец небольшой судоходной компании, покрикивающий на работника. Вот человек сошел по трапу и сжимает в радостных объятиях друга. Вот человек грызет ногти, сидя на связанных между собой веревками мешках, два раба несут на плечах длинную жердь с покачивающейся на ней амфорой, в точности как охотники с крупной добычей… Однако лица людей необычны. Несмотря на международный характер порта, преобладают курчавые волосы и темная кожа.

Корабль минует прямоугольный док и входит в водное пространство странной формы: оно напоминает космическую базу из «Звездных войн». Идеальная окружность с круглым же островком посередине. Во все стороны отходят доки, из которых некогда выходили карфагенские военные корабли. Длинная кольцевая крыша покрывала логовища этих морских хищников. Ослепительно-белая, она кажется творением архитектора XXI века. Эти проходы могли одновременно выпустить грозный рой из двухсот двадцати готовых к атаке галер. В центре, на островке, располагалось морское командование.

Римляне сохранили структуру, но поменяли ее назначение: военная гавань стала торговой. На острове был воздвигнут храм, а длинные узкие доки военных кораблей уступили место товарным складам. Зеркальную водную гладь порта кольцом обрамляет величественная колоннада из африканского мрамора. Захватывающий вид: представьте, что площадь Святого Петра со знаменитой колоннадой Бернини затоплена водой и вы вплываете на нее на парусной лодке… Вот какое ощущение испытываешь, оказавшись в Карфагенском порту.

Мы пришвартовываемся между двух кораблей, один приплыл из Александрии Египетской, другой с Крита.

Кормчий и матросы собрались на корме и на небольшом алтаре исполняют благодарственный обряд за благополучное прибытие в порт. Кормчий крошит пищу над огнем и произносит священные формулы. Этот ритуал исполняется на всех судах, как перед отплытием, так и по завершении плавания. Позже кормчий отправится в храм, чтобы поднести ex voto за спасение в шторм. И не он один.

Звезда римской эстрады

Лица у людей усталые, но счастливые. Однако надо как-то решать вопрос со спасенной в море женщиной. Она одна и без денег. Участники плавания дружно скидываются, чтобы помочь ей. Выходит немного, но достаточно, чтобы найти где переночевать и купить еду, а возможно, и новую тунику. Дальше ей придется устраиваться самой.

Последним вносит свою лепту наш матрос. Кормчий ободряюще хлопает его по плечу, и он протягивает несколько монет. Кормчий прекрасно знает, что деньги эти не заработаны честным трудом… оттого он и убедил своего матроса расстаться с ними ради благого дела. Так, отчасти чтобы не накликать беду, отчасти под давлением товарищей, отчасти в благодарность богам за спасение, он отдает женщине украденные монеты. Среди них и наш сестерций. Женщина смущена и робко произносит слова благодарности. Она еще не отошла от шока.

Весть о гибели корабля и о том, что она — единственный спасшийся с него человек, мгновенно разносится по городу. Элия Сабина — так зовут женщину — персона весьма необычная… Она виртуозный музыкант и певица: о ней говорят «artibus edocta», «сведущая в искусствах». Ее мастерство высоко ценится в городе, где она живет, — Аквинкуме.[128] Длинные белокурые волосы, небесно-голубые глаза и высокий рост с первого взгляда выдают в ней северное происхождение.

Ее надгробную стелу археологи найдут именно в том городе. Из надписи на стеле узнают о ней многое — например, ее карьеру. Она начинала с игры на струнном инструменте, возможно кифаре или предке нашей гитары («pulsabat pollice chordas» — «нажимала пальцем на струны»). Перебирая струны, она пела необычайно красивым голосом («vox ei grata fuit» — «голос ее был приятен»).

Она была настолько одарена, что быстро перешла к другому инструменту, водяному органу, и тоже снискала успех.

В римскую эпоху этот инструмент являлся эквивалентом нашего фортепиано и был непременным участником любого музыкального события сколько-нибудь высокого уровня. Он звучал и на камерных концертах, устраивавшихся в богатых частных домах для узкого круга приглашенных, и в амфитеатре во время гладиаторских боев, создавая «звуковое сопровождение» для наиболее драматических моментов.

Мы знаем еще кое-что об Элии Сабине: она бывшая рабыня, отпущенница, и выйдет замуж за своего учителя музыки (но сейчас она еще не замужем). Чудесная история любви. И притом необычная: ее будущий муж, тоже органист, — легионер II Вспомогательного легиона.[129] Прежде дислоцированный в Британии, легион был при Траяне переведен в Аквинкум, но недавно небольшой контингент был направлен сюда, в Африку. Она направлялась к любимому, когда на море разыгралась буря…

Элия Сабина теперь одна, в незнакомом городе, в провинции, где она никогда не бывала, и на континенте, о котором знает только из чужих рассказов. Ее жених далеко, в пустыне, и не знает о случившемся. Как ей теперь быть?

Как стать божеством

К счастью, весть о кораблекрушении доходит до ушей еще одной женщины, весьма влиятельной.

Секстия Педуцея, так ее зовут, дочь Квинта Педуцея Спеса, происходит из благородного карфагенского рода.

Это высокая, тонкая женщина с открытой, доброжелательной улыбкой. Смуглая кожа и длинные кудрявые волосы выдают в ней далеких пунийских предков.

Она жрица, а точнее, как выяснили из ее надгробной стелы археологи, фламиника, то есть служительница культа одного